Царское дело - Булыга Сергей Алексеевич - Страница 24

И вдруг, ничего не объясняя, поднял конец веревки и стеганул им Фильку. После второй раз стеганул. Это они подходили к еще одному стрелецкому караулу, и Маркел решил, что такая его строгость пойдет им на пользу.

И так оно и вышло – стрельцы не стали их останавливать.

С того и повелось – Маркел время от времени постегивал Фильку, а тот также то и дело подергивал веревку, и Маркел каждый раз поворачивал в нужную сторону. Час был вечерний, народу на улицах почти что никакого не было, встречались только стрелецкие караулы. Иногда от них кто-нибудь спрашивал, куда это Маркел идет, и он тогда отвечал, что он идет в Дальний застенок, ведет человека, и при этом доставал овчинку. Так они прошли вначале мимо двора Бельского, после Чудова монастыря, как сказал Филька, а после через широкую площадь, где тогда еще не было колокольни Ивана Великого, потому что это еще только через двадцать с лишним лет…

И ладно! А перейдя через площадь, дальше они прошли между двумя обширными боярскими дворами и наконец вышли к Кремлевской стене и небольшой при ней башне с воротами. Филька сказал, что это Константиновская проездная башня, а за ней, с той стороны стены, сразу будет Пыточная башня, или, правильней, Дальний застенок, и им как раз туда и надо.

Возле Константиновских ворот тоже стояли стрельцы, и здесь их было с два, а то и с три десятка. И на стене были видны стрельцы, и на башне. Там же была видна и пушка.

– Спрашивай Данилу, – сказал Филька.

Они прошли еще немного и остановились перед самыми стрельцами, которые стояли на мостках при башне и загораживали вход в нее. Маркел достал овчинку, поднял ее над своей головой (и над головами стрельцов тоже) и громко окликнул:

– Данила! Мы к тебе!

Стрельцы продолжали стоять. Маркел еще раз окликнул Данилу.

Стрельцы вдруг стали расступаться, и из-за их спин вышел, надо было полагать, Данила – крепкий еще подьячий лет под пятьдесят без шубы, а только в одной суконной однорядке. Маркел дернул Фильку за веревку и сказал:

– Принимай, Трофим прислал.

– Какой Трофим?! – настороженно спросил Данила.

– Пыжов Трофим! – сказал Маркел.

– Ты… – начал было Данила, но, глянув на Фильку, сразу оживился и сказал: – Пыжов! Пыжов! Совсем запамятовал! Так это вы из Разбойного. Давай его сюда, скотину эту.

Теперь уже Данила схватил Фильку за веревку и потащил его за собой в башню. Маркел пошел за ними, стрельцы перед ним расступились.

Когда Маркел вошел в башню, он видел (но не слышал), как Данила что-то спросил у Фильки, Филька ему что-то ответил, и они пошли дальше прямо. Маркел пошел за ними. Данила держал Фильку крепко, согнув его в три погибели и при этом еще отвешивая ему то подзатыльник, то затрещину. Да и еще приговаривал всякое, не выбирая слов.

Так они быстро прошли через башню. Возле наружных ворот Данила приказал Маркелу пособить, и теперь они уже вдвоем свели Фильку в калитку и повели по мосту через ров. Ров был широкий, саженей больше десяти, и лед там был мелко поколот, вода чернела гадкая-прегадкая.

– Три раза с головой! – сказал Данила с гордостью.

Маркел пока молчал. Он смотрел по сторонам. Прямо впереди на другом конце моста стояла невысокая, так называемая Пыточная башня, а дальше за ней, через площадь, именуемую Красной, правильней – Пожар, были видны торговые ряды – от края и до края. Вот где деньжищ, где товаров, с невольным почтением подумал Маркел и, чтобы лучше видеть, даже немного прищурился. Но было уже довольно темно, поэтому рассмотреть там что-нибудь подробно не представлялось никакой возможности.

Да и времени не было тоже, потому что они уже подошли к Пыточной башне, а так как стрельцов при ней не было, то и сразу вошли внутрь.

Внутри было темно и тепло. Оно и понятно, пыточная, подумал Маркел, здесь всегда много огней горит, не зря Данила ходит в одной однорядке, шуба ему здесь не нужна.

Также и Даниловы подручные, которые вышли навстречу, тоже все были легко одеты, а кто и вовсе без шапки.

– Чего повылезали, ироды?! – строго сказал Данила. – Кто вас сюда звал?

Подручные немного отступили. Данила, больше не обращая на них внимания, подошел к лестнице и начал спускаться по ней. Филька, которого он больше не держал, подобрал веревку и пошел за ним. Маркел пошел за Филькой.

Лестница была хоть и крутая, но короткая. Они спустились на один этаж и оказались в большой каменной хоромине. Хоромина была совсем пустая, там только вдоль стен стояли лавки, но никого и ничего на них не было. А в стене горели фитили. Фитили сильно коптили, и дух в хоромине был очень тяжкий.

Но они в хоромине не задержались, а сразу прошли дальше, вошли в проем без двери, за которым была еще одна лестница, которая вела наверх.

Наверху они попали в небольшую горенку. Там было все, что надо: стол, две скамьи, в углу лавка для спанья, в красном углу иконы. На столе в плошке горел огонь. Окно возле стола было закрыто. Данила подошел к окну и немного приоткрыл его. Сразу дохнуло свежим воздухом. И еще было видно, что во дворе стало уже совсем темно. Данила предложил садиться. Маркел и Филька сели. Данила, не садясь, спросил:

– Так что с Трофимом? Зарезали его?

Филька утвердительно кивнул.

– А вы теперь чего? Хотите поквитаться?

Филька опять кивнул.

– С кем?

Филька посмотрел на Маркела. Маркел сказал:

– Поквитаться сразу не получится. Сперва надо сходить на посад.

– Куда? Зачем? – спросил Данила.

– Живет там одна баба, – уклончиво ответил Маркел. И прибавил: – Она много знает.

– Знает, кто его убил?

– И это тоже.

– Как ее звать?

Маркел подумал и сказал:

– Я этого пока что сказать не могу.

Данила усмехнулся и спросил:

– А когда сможешь?

– Когда выйду на посад.

Данила помолчал, потом спросил:

– А знаешь, что мне будет, если вдруг узнают, что я живого человека из Кремля выпустил?!

– Твоя воля, – ответил Маркел. – Только я ведь тоже знаю, что со мной будет, если меня там вдруг возьмут.

– Как это там возьмут? Кто будет знать, что ты там?

Маркел в ответ только хмыкнул и начал осматривать стены, а потом в одном месте даже приложил к стене руку.

– Никого там нет, – сказал Данила.

– Может, и нет, – сказал Маркел. И, обернувшись к Фильке, прибавил: – Зачем ты меня вел сюда?

– Ладно! – сказал Данила. – Бог с вами. Возьму грех на душу.

И, перегнувшись через стол, открыл окно еще шире. Темнота там была непроглядная и, было слышно, капало.

– Дождик пошел, – сказал Данила. – Хозяйке от меня поклон!

Маркел спросил:

– Какой хозяйке?

– Га! – вместо ответа громко выдохнул Данила. – Дождик, говорю. Весна. Это к добру!

И встал. Филька и Маркел встали за ним. Филька уже снял с себя веревку и на всякий случай запихал ее за пазуху. Данила повел их из горницы.

Дальше они свернули в темный переход и там прошли немного, после сошли по лестнице и остановились. Рядом кто-то подскочил и начал тихо восклицать спросонья:

– Кто здесь? Кто здесь? Убью!

– Свои, – строго ответил Данила. – Открывай, свинья.

– Не велено!

– А вот пощекочу!

И что-то блеснуло, скорей всего, нож. Тот невидимый испуганно заойкал и начал погромыхивать засовами.

– Полегче! – пригрозил Данила. – Всех чертей разбудишь!

Невидимый затих, после что-то со скрипом сдвинулось, после низко запела петля…

И отворилась калитка, дохнуло мокрым ветром, и где-то вроде заблестели огоньки.

– Выходите! – приказал Данила. – Быстро!

Маркел и Филька шагнули вперед. Кто-то толкнул Маркела в спину. Маркел еще шагнул вперед, и калитка за ним закрылась. Опять стало тихо. Сыпал мелкий теплый дождь. Маркел стоял, дышал всей грудью и ждал, когда глаза привыкнут и станут больше видеть. Филька сказал:

– Вот мы и вышли. Теперь можешь говорить.

– Где это мы? – спросил Маркел.

– На Пожаре, перед торгом, – сказал Филька. – А еще дальше, прямо – Китай-город.