Гиблое место - Шхиян Сергей - Страница 34

Разговор предстоял долгий и неприятный. Я представлял, как воспримет Наталья Георгиевна предложение даже на время расстаться с детьми, и заранее предвидел слезы и материнское отчаянье. Меньше всего мне хотелось быть причиной ее горя. Чтобы оттянуть объяснение, я начал издалека:

– Здесь у деда Дениса безопасно. Местные жители это место боятся, и никто чужой сюда не явится. Ты можешь, конечно, здесь остаться, да вот как быть с вашей вотчиной...

– А что вотчина, она по праву Борискина! Он после отца наследник!

– Это верно, да время сейчас смутное, и было бы имение, а незаконные наследники всегда сыщутся. Мне кажется, человек, о котором я тебе давеча говорил, ни перед чем не остановится. Один раз ему убить вас не удалось, кто знает, может, в другой раз удастся. Кто он, мы не знаем. Вот ты даже не знаешь вчерашнего Гаврилу Васильевича, которого он нанял...

– Неужели на детей малых у извергов рука поднимется!

– Поднимется, очень даже поднимется. Когда касается денег и имущества...

– Но это же грех смертный! Они же в геенну огненную попадут!

– Очень может быть, – согласился я, – только боюсь, теперь их и геенна не остановит...

– Так что же делать? – в отчаяньи воскликнула Наталья Георгиевна. – Может, детей спрятать?!

Я вспомнил, что многие птицы уводят хищников от гнезда с птенцами...

– Эти люди пока вас не найдут, не успокоятся. Все округу обыщут... Вот если бы до них дошел слух, что вы направляетесь в Семеновское, то здесь вас искать у них бы резона не было...

– А как сделать, что бы они подумали, что мы ушли в Семеновское?

– Не знаю, наверное, у них в округе есть лазутчики, когда увидят, донесут.

– А если мы понарошку пойдем, а потом вернемся? Только как детей по топям водить...

– Думаю, далеко мы с детьми не уйдем. Нас уже через день поймают, и тогда...

– Что же делать? – в отчаяньи воскликнула женщина. – И так плохо, и этак! Не пойдешь, вотчину украдут, пойдешь – убьют!

– Не знаю. Думать надо...

Мы начали думать и, похоже, в нужном направлении. Вариантов было немного, и все они оказывались неудачными.

– А если смириться? – спрашивала она. – Глядишь, не убьют, да еще дадут кусок хлебушка!

– Можно и смириться, – соглашался я, – найдем хорошего барина, скажемся крестьянами, пойдем к нему холопами, глядишь, и возьмет вас под защиту. Будем землю пахать, может быть, нас никто и не тронет.

Такой способ спастись Морозовой не понравился. Она предложила другой:

– А если в монастыре укрыться?..

– Можно, только все имущество придется отдать церкви. Хрен редьки не слаще.

– А коли детей укрыть, а меня пусть ловят? – наконец набрела на здравую мысль самоотверженная мать.

– Ну, возможно, это ты хорошо придумала! – похвалил я. – Только где их укрыть, у твоей родни?

– Мы новгородские, как туда попадешь... А если дедушку попросить? Здесь ведь деткам безопасно?

– Здесь-то лучше всего. А Ульяна возьмется за ними ходить? Она сама еще ребенок...

Действительно, пока мы разговаривали и оставили детей без присмотра, троица совсем расшалилась, и Ульянка баловалась с не меньшим самозабвением, чем морозовская ребятня.

– Ульянка-то что, она хорошая девочка, а вот как дедушка?

– Дедушку я уговорю, – пообещал я.

– Ну, если взаправду, то было бы славно, слава Богу! Уж я тебя, батюшка, извини, Алексей Григорьевич, отблагодарю...

Наталья бледно улыбнулась и глянула на меня в упор теплыми, зелеными глазами. У меня слегка екнуло сердце, и я тут же отвел взгляд. Впрочем, возможно, она имела в виду что-то другое...

– Мне бы только из леса выйти, – сказала Морозова, совершенно не в связи с предыдущим разговором.

– Куда выйти? – не понял я.

– Отсюда подальше, чтобы враги следа к детям не нашли.

– Ты что, одна идти собираешься, – удивился я, – без меня?

– Зачем же тебе за меня и моих детей пропадать...

– Мне вас Иван Михайлович завещал, и хотя я не священник, но воля покойного...

– Что ж, так и завещал? – потупив глаза, спросила вдова.

– Завещал, – подтвердил я, – да ты сама все знаешь, для того со мной от казаков бежала, так что ты за мной.

– Против последней мужниной воли не пойду, – опустив голову, решительно сказала Наталья Георгиевна. – И, коли так, из твоей воли тоже не выйду.

У меня сразу сделалось тепло в груди, но я отогнал грешные мысли и невинно посмотрел женщине в глаза.

– Вот и хорошо, собирайся в дорогу, а я пойду с Дедом договорюсь.