Крылья Тура. Командировка [2 том, c илл.] - Языков Олег Викторович - Страница 37

37

— 22-й, усилить поиск! Всем – маневр!

— Я под атакой! Тр-р-р-р! — в наушниках я услышал не только пушечную очередь, но даже и свист мотора этого гада.

А вот и он. Точнее – они. Две пары просвистели невдалеке от нас, после захода на звено Хромова.

— 22-й! Доклад!

— Ас обстрелял Петрушку… Он цел, управляется…

— 22-й, выводи своих вниз, на посадку. Блондин – прикрой их. Я покружусь наверху.

Но больше ничего страшного не произошло. Ас отстрелялся и на большой скорости ушел. Наверное, побежал проявлять пленку кинофотопулемета. Самолет Щепотинникова ведь он в прицеле держал и даже стрелял по нему. Сейчас заявит о сбитом. У них это легко, не надо десять справок, рапортов и фабрик-марок со сбитых немецких самолетов. Это у нас все сложнее и сложнее стало заявлять о сбитых. Вот и сегодня – буду писать рапорт, и такие же рапорты будут писать другие летчики. Ведь бой мы провели за линией фронта. Правда – не очень далеко, может, с пункта наведения что-нибудь и было видно. Или радиоперехват что-нибудь засек. Ладно – сядем, доложим, а там видно будет. А то, что стреляли – по нагару на капоте видно, и по расходу боеприпасов. Так что – наркомовские мы сегодня заработали! Вылет был явно боевой!

Глава 3

После посадки я сразу побежал к самолету Петрушки. Молодой летчик стоял рядом с битой машиной и с виноватым видом считал пробоины. Очередь румына зацепила хвостовое оперение истребителя Петра, когда он уже лег в вираж, в попытке уйти от атаки. Было два попадания снарядами – один, бронебойный, просто прошел насквозь, раздробив переднюю кромку киля, второй – фугасный, оторвал правый руль высоты. Несколько пулевых пробоин общую картину не улучшали.

— Ну, что же ты, Петр? Ты же лучше всех воздух видишь! Не ожидал я этого от тебя, не ожидал!

Молодой летчик залился краской.

— От солнца он падал, товарищ старший лейтенант, прозевал я его… На солнце, да и высоко – не видно самолетов, совсем не видно… Размываются они… не углядеть.

— Я знаю, что не видно! А вот чтобы их обнаружить – вы и крутились на километр выше нас. А маневр, как я понимаю, не делали. Ну да это не к тебе вопрос… Что, теперь запомнил, как снаряды по самолету бьют? Ага – потвёрже, потвёрже запоминай, а то не по хвосту получишь в следующий раз, а по кабине. Поверь мне – это гора-а-здо хуже. Ну, иди – вон тебя инженер ждет. Сегодня больше не полетишь – хватит с тебя. Сдашь самолет техникам – иди отдыхать. И не дрожи – все прошло… Ты молодец, не растерялся. Все прошло… все прошло… Иди, Петр, ты молодец… Ты здорово сегодня помог эскадрилье! Не вешай нос, Петруччо!

Разговор с Хромовым был гораздо жестче.

— Вы свою задачу четко уяснили, товарищ старший лейтенант? А если "Да" – почему пропустили атаку? Вы понимаете, Хромов, что только в последний миг ушли из-под очереди аса? И все могло быть как в недавнем нашем бою с "Фокке-Вульфами"? Один заход – и трое сбитых? Только наших сбитых. Ваших ребят, из вашего звена? Опять "по шнурочку" шли? Сколько раз говорить – обязательно "змейка", обязательно скольжение…

— А я, товарищ старший лейтенант, своей вины и не отрицаю, — злой и расстроенный Хромов уперся в меня тяжелым взглядом, — я в кабине головного истребителя сидел, тоже под атакой был, а не за броней танка прятался! А то, что атаку прозевали… моя вина. Ну, не видел я этого гада, не видел! И Петр не смог его засечь! А когда наведенцы предупредили, уже поздно было. Мы только в вираж, а он – дрын-н-н-ь, и отстрелялся! Поймаю его, гада, как ты, Виктор, зеленого змия поймал! Поймаю и убью!

— Так, хорош в грудь копытом стучать! Поймаешь, знамо дело. И я все для этого сделаю. Чтобы какой-то румын фашиствующий на 2-ю эскадрилью 111-го ИАП залупался? Не будет этого!! Поймай его, и убей. И показательно убей – с комментариями по радио и на глазах полка. Я договорюсь с начальством. Вон, Петра с собой возьмешь. Пусть тоже стрельнет. Испуг у него надо выбивать, как говорится, клин – клином вышибают. Все, успокоились. Иди, пиши рапорт, сейчас сбитых делить будем…

***

Сбитых нам, кстати, засчитали. Падение самолетов видела и пехота, и наведенцы с пункта управления. Только Васе не записали победу. Его "жертва" с дымом ушла в сторону аэродрома. Может – и гробанулся, а может, и долетел… Кто знает? Вообще, с этими сбитыми сплошная морока. Я же помню ожесточенные дискуссии в своем времени на тему: кто больше сбил – мы или немцы? Я помню приводимые в литературе сотенные личные счета немецких асов, и все, почему-то, на Восточном фронте. Как советские машины сбивать, так по десятку за вылет. Как в рейх этого "орла" переведут, то две-три американские или английские машины за месяц-другой. А то и вовсе – грохнут, бедолагу, на третьем вылете. По сражению над Кубанью цифры точно не помню, но помню, что на Курской дуге немцы заявили сбитыми только своей истребительной авиацией, подчеркиваю – без зенитной артиллерии, которая палила по всему, что летало, а стреляли немецкие зенитчики действительно хорошо… Так вот, заявили, значит, немцы сбитыми всю нашу авиацию, которая им противодействовала. Да еще и умножили, гады, все сбитые советские самолеты на три! А чтобы ничего у Красной Армии не осталось, наверное. Впрочем, наши были лишь немного скромнее… Правильно говорят – нигде так не врут, как на рыбалке, на войне или на охоте! Да вот, из интереса, приведу вам выдержку из одного приказа, как я его помню…

Это приказ по 3-му истребительному авиационному корпусу генерал-майора Савицкого, нашего соседа из 8-й ВА. С этим приказом я, конечно, несколько вперед залез – он по Крыму подготовлен. Но, ситуация-то не изменилась – что сейчас, то и в Крыму будет. Читайте, думайте –

"Командирам 256 ИАМД и 278 ИАССД

Из представленных штабами дивизий документов следует, что за период Крымской операции (с 8.04 по 20.04 1944 г. включительно) частями дивизий уничтожено самолетов противника:

Сбито в воздушных боях: 265 ИАМД – 77 самолетов; 278-й ИАССД – 65. Всего – 142 самолета.

Уничтожено штурмовыми действиями на аэродромах противника: 265-й ИАМД – 48 самолетов; 278 ИАССД – 26. Всего – 74 самолета.

Таким образом, в общей сложности уничтожено: 265 ИАМД – 125 самолетов, 278 ИАССД – 91 самолет. Итого 216 самолетов.

Необходимо принять во внимание, что одновременно с частями 3-го ИАК в Крымской операции действовали по аэродромам противника Ил-2 и Пе-2 и вели такую же напряженную воздушную войну прочие истребительные части 8 ВА и 4 ВА, которые, очевидно, также уничтожали самолеты противника.

По данным разведки, известно, что к началу Крымской операции немцы имели в Крыму до 270 самолетов разных типов.

Отсюда чрезвычайно трудно решить вопрос: каким образом немцы множили самолеты для уничтожения нашими лётчиками?

КОМАНДИР КОРПУСА ПРИКАЗАЛ:

1. Немедленно под личную ответственность командиров дивизий организовать сбор подтверждений на сбитые самолеты, что сделать легко, так как большинство сбитых самолетов упало на территории, уже освобожденной от немцев.

2. 28.04.44 г. представить командиру корпуса подтверждения на сбитые самолеты за апрель месяц, из которых действительными будут признаны: подтверждения наземных войск, фотоснимки сбитых самолетов, таблички с номером сбитого самолета. Одновременно предоставить сведения о сбитых и захваченных самолетах согласно табелю срочных донесений.

3. Впредь упорядочить вопрос учета сбитых самолетов противника и принять немедленные меры к сбору соответствующих подтверждений.

4. Разъяснить летному составу, что неправдивые, завышенные данные о сбитых самолетах подрывают авторитет лётчика и корпуса в целом.

Начальник штаба 3 ИАК полковник Баранов

Начальник ОРО штаба 3 ИАК полковник Обойщиков".[23] 

вернуться

23

Мухин Ю.И. "Асы и пропаганда. Дутые победы Люфтваффе" – М. Яуза, Эксмо, стр. 134.