Превратности судьбы - Веснина Елена - Страница 75

— Ищите, конечно. Значит, она окончательно решила уйти из нашего дома?

Баба Зина, будто бы в поисках Машиных часов осматривая комнату, ответила:

— Боюсь, что так.

— Жаль. Но все равно передайте ей, пожалуйста, что я очень-очень прошу ее вернуться, мне ее так не хватает… Баба Зина… Маша — моя последняя надежда.

Зинаида в это время заметила фотографию Алеши и Кати.

— Почему последняя? У нас хорошая медицина, — возразила она.

— Но она — единственная, кто мне по-настоящему помогает. Мне становится лучше, когда она рядом! — поделился Леша. Зинаида вздохнула:

— Ох, я даже не знаю…

— Правда, честное слово! Я уже начал чувствовать ноги, смотрите — еще немного и я смогу ими двигать! Уговорите ее, пожалуйста. Вы же можете, я знаю!

Баба Зина колебалась и, заметив это, Алеша с надеждой добавил:

— И еще… Я хотел вам признаться… Иногда мне кажется, что я отношусь к ней не только, как к сиделке… Вы меня понимаете?

Баба Зина резко изменилась в лице.

— В этом, милый ты мой, вся загвоздка и есть. Как раз поэтому Маша и не хочет возвращаться!

— Но что в этом плохого? — растерянно спросил он.

— А чего ж хорошего, когда в порядочную девушку при женихе посторонний парень влюбился. Как говорится — работа работой, а сердцу не прикажешь.

— Разве у нее есть жених? Ах да, помню, приходил какой-то… Здоровый такой парень. Это он? — спросил Леша.

— Вот-вот, он самый и есть. Толик зовут. Алеша сразу погрустнел и неловко спросил:

— И она его любит?

— А как же! Она и в сиделки-то пошла так, временно, деньжат подзаработать, свадьба ведь скоро у них, такое дело — фата там, приданое. А теперь все, хватит. И то подумать — разве это дело для такой красавицы горшки выносить? — распалялась в своей фантазии Зина.

— Да, наверное, вы правы… — потерянно глядя мимо нее, ответил Леша.

— Так что извини, Алеша, но не смогу я тебе в этом помочь, — и баба Зина развела руками. — Ну что ж, часы я не нашла, наверное, она их в другом месте забыла. Пора мне. Поправляйся.

— До свидания… — механически попрощался Леша.

Баба Зина быстро вышла из комнаты. Алеша в отчаянии откинулся на подушки и чуть не заплакал от бессилия. Конечно, он не обратил внимания на то, что фотография, где он был снят с Катей, исчезла.

А Зинаида добралась до дома, мучаясь и переживая, что сделала что-то не совсем хорошее.

Маша хлопотала у плиты Радостная, она приветствовала бабушку:

— Баба Зина, ты как раз вовремя. А я обед разогреваю.

— Спасибо, Маша, что-то не хочется, — устало отозвалась та.

— Что это вы оба с Сан Санычем от обеда отказываетесь… А куда ты ходила? Он сказал, что по важному делу? — спросила Маша.

— Да какое там важное… К Анфиске вон заскочила по-соседски.

Не успела она договорить, как в дверях появилась улыбающаяся Анфиса:

— Здравствуйте, соседи. Что давно в гости не заходите? Маша удивленно смотрела то на Анфису, то на бабу Зину.

— Так ведь баба Зина у вас только что была, теть Анфис?

За Марииной спиной баба Зина сделала Анфисе страшное лицо, и та с ходу поняла свой промах. Картинно хлопнув себя по лбу, она воскликнула:

— Вот склероз проклятый! Действительно, только что встречались!..

Маша отвернулась, смеясь, к плите? а Анфиса и баба Зина за ее спиной быстро обменялись между собой понятными жестами, что Машу нужно отослать. Баба Зина налила чаю в чашку.

— Машенька, внучка, отнеси-ка Санычу чайку. Пусть хоть чаю выпьет, раз обедать не хочет.

— И печеньице захвати! — поддержала ее Анфиса.

— Вы тогда за плитой присмотрите, — попросила Маша и, взяв чашку с печеньем, вышла.

— Конечно, милая! — крикнула ей вслед Зинаида, а Анфиса нетерпеливо спросила:

— Ну что, нашла фотку-то?

— Нашла! — Зинаида достала из-за пазухи фото Леши и Кати.

— А симпатичный парень-то… — задумчиво разглядывая фото, сказала Анфиса.

— И не говори. Эх, кабы не такая у него тяжелая судьба, так лучше для Маши и желать бы нечего, — вздохнула Зина.

— И ей он нравится.

— Хороший паренек. Достойный совсем другой жизни, чем ему досталась, о-хо-хо… — покачала головой Зина.

— А это что за девушка с ним? — продолжала приглядываться Анфиса.

— Это — его невеста.

— Ну так пусть с ней судьбу свою и строит, правильно? — предложила Анфиса.

— Верно говоришь, — согласно кивнула Зина. — А для Маши кого другого подыщем, без проклятий. А этого отворотим.

— А ты уверена, что нужен он, отворот-то этот? Вдруг Маша и вправду сможет его спасти? — испуганно спросила подругу Анфиса.

— Она-то его, может, и спасет, а вот он ее — погубит! — возразила та.

— Ох, что-то душа у меня к этому делу не лежит, как бы хуже не наделать…

— Хуже, Анфиса, уже не будет! Не бывать им вместе, — убежденно заявила Зинаида.

Костя осторожно вошел в док. Стараясь хоть что-то увидеть в окружавшей его тьме, он включил фонарик и посветил себе под ноги и по сторонам. Неожиданно он услышал чьи-то шаги. Не сумев разглядеть незнакомца, Костя выкрикнул в тьму:

— Михаил Макарыч, это вы? Кто здесь? Отвечайте! — тревожно позвал он, но кругом царила тишина, только гулким эхом отдавались чужие шаги, будто наступая со всех сторон.

Костя в панике судорожно шарил лучом по стенам катакомб. Вдруг на плечо ему опустилась чья-то рука, и Костя, близкий к обмороку, вздрогнул и замер. Из темноты на него глядело лицо смотрителя.

— Чего дрожишь, страшно тебе, миленький? Костя, с трудом переводя дух, просипел:

— Вы… вы… вы что себе позволяете? Зачем вы меня пугаете?

— А чтоб знал, кто в этих местах хозяин. Я ведь могу напугать, а могу и… — он многозначительно замолчал.

— Хватит со мной так разговаривать! Я вас не боюсь! —храбрился Костя.

— А зря. Я бы на твоем месте боялся, — спокойно усмехнулся смотритель.

— Кроме того, в городе остался человек, который слышал наш разговор и знает, куда я пошел и с кем встречаюсь. Так что, если со мной что случится…

— Перестраховался, значит. Ну что ж, ты не такой дурак, как я думал. Ладно, выкладывай, чего хотел-то от меня? — хмыкнул смотритель.

— Куда делись бриллианты из контейнера, который вы закрепили на судне? — спросил Костя.