Юлианна, или Игра в киднеппинг - Вознесенская Юлия Николаевна - Страница 32

– Вы знаете, Юра, нас тоже тут заперли, когда мы с Юлей зашли часовню осмотреть, – начала было рассказывать Аня, но Юлька ее оборвала:

– Помолчи, Ань, минутку, а? Юрик, расскажи толком, как ты сюда попал?

– Ну, я сюда пришел… Слушай, а давай-ка отойдем в уголок и я тебе все на ухо расскажу. Извините, Аня, у нас личные секреты.

– Да, пожалуйста… – немного обиженно протянула Аня. – Я могу и уши заткнуть.

– И очень правильно сделаешь! – бросила Юлька.

Они с Юриком отошли в угол, и он начал что-то шептать ей на ухо. Слушая его, Юлька раскрывала рот все шире и шире, а когда он закончил, заревела в голос.

– Ты чего это, Юлька? Ну напишешь другое письмо… Хотя, впрочем, написать-то можно, вот отнести некому.

– Ты ничего, Юрик, не понимаешь! Это уже настоящий киднеппинг начинается, вот что! Письмо перехвачено, а папе будет отправлено другое. Твоему, кстати, скорее всего, тоже – иначе зачем бандиты тебя к нам подбросили? А где Гуля с Кирой?

– Они у Киры. Я им велел сидеть и не высовываться, пока я за ними не приду.

– Это ты правильно решил, а то их тоже поймают и сюда запихнут. Ой-ой-ой, что же теперь будет? – рыдала Юлька.

Аня подошла к ней и обняла за плечи.

– А иди ты! – Юлька сбросила с плеча Анину руку. – Из-за тебя все!

– Я-то тут при чем? – обиделась Аня. Она отошла от сестры и села на спальник, обняв колени руками. Она ничего не поняла, кроме одного: Юля почему-то снова начала на нее злиться, и это Ане было горше всего.

– Юрик! Ты такой умный! Ну придумай что-нибудь, а? Как нам отсюда выбраться? – заныла Юлька.

– Твоя затея – ты и думай. Сама со своим киднеппингом разбирайся.

– Ага, все на меня одну сваливать, да? Это нечестно! Тебе ведь тоже эта затея нравилась, признайся! Значит, ты так же виноват, как и я.

– Извини! Ты – организатор, а я только скромный соучастник преступления.

– Какого преступления, Юра? – спросила Аня.

– Преступление называется киднеппинг, прекрасная псковитянка. Юлька вздумала разыграть…

– Юрка, замолчи сейчас же!

– Не могу молчать! Дело приняло такой оборот, что твоя сестра тоже имеет право знать, что происходит на самом деле. Ты сама признала, что идет уже не игра в киднеппинг, а самое настоящее похищение с последующим выкупом. И ты права, что сумма выкупа навряд ли останется прежней.

– Юрка, замолчи сейчас же! А то я как сейчас закричу! – И Юлька уже разинула рот, чтобы выполнить угрозу.

– Кричи погромче, Юлька, чтобы бандиты точно услышали и пришли проверить, чего это ты тут разоралась.

Юлька испуганно прикрыла рот ладошками.

– Вот так-то лучше. – Юрик сел рядом с Аней на спальник и задумался. Юлька села по другую сторону от сестры и опустила голову на колени.

Насчет нового киднеппинга Юлька не ошиблась: как раз в это время прямо в офис Мишину принесли письмо – то самое, отпечатанное Юлькой на компьютере Жанны. Только теперь сумма – десять тысяч долларов за каждую сестру – была обведена жирным черным фломастером и к ней были приписаны два нуля: за сестер требовали уже два миллиона долларов!

Прочитав это письмо, Мишин сначала взревел медведем, потом схватился за голову, потом – за телефон. Прежде всего он позвонил домой и узнал от Павлуши, что ни девочек, ни Жанны дома нет: как ушли с утра, так до сих пор еще не вернулись. Он начал было набирать номер одной из спецслужб, но передумал и положил трубку. Вынул мобильник и стал звонить по нему, но связи с Жанной не было. Он вызвал к себе секретаря Акопа Спартаковича.

– Акопчик, ты не знаешь, где Жанна?

– Уехала в салон красоты на весь день.

– А, вот почему мобильник не отвечает! Ну что ж, придется все решать самому. Акопчик, ты сможешь срочно найти покупателя на мой дом?

– Вы хотите продать виллу, Дмитрий Сергеевич?

– Да, и очень срочно.

– Как именно срочно?

– Сегодня. Сейчас.

– Понятно. За сколько?

– За два миллиона.

– Два миллиона она, безусловно, стоит, но срочно за эту сумму продать не удастся. За один миллион я найду покупателя через час, а за два…

– Нет! Мне эти два миллиона нужны к завтрашнему утру. Надо попробовать занять в долг.

– Быстро найти такую сумму в долг тоже непросто. Хотя есть один вариант… Дмитрий Сергеевич, а когда вы сможете вернуть долг?

– Как только продам дом.

– Наверное, я должен заранее подыскать вам квартиру, чтобы вы могли освободить виллу?

– Не надо. Я на время поеду к теще и дочек с собой возьму. Да это все потом! Сейчас главное – найти деньги…

– Я подскажу вам, у кого можно занять такие большие деньги под залог виллы. Но предупреждаю, Дмитрий Сергеевич, проценты будут огромные!

– Примерно?

– Десять процентов.

– Только-то?

– Десять процентов в день, Дмитрий Сергеевич.

– Да, круто… Но выхода нет. Устраивай мне два миллиона под этот процент, Акопчик.

– И еще я должен вас предупредить, Дмитрий Сергеевич, что кредитор – страшный человек. Он может с должника шкуру спустить, и вовсе не в переносном смысле…

– Не имеет значения, Акопчик. Если с моими девочками что-нибудь случится, мне все равно не жить. Давай свяжи меня с этим кредитором. Я его знаю?

– Вы его, может быть, и видели, но по-настоящему его мало кто знает. Как-то мне пришлось иметь с ним дело, и с тех пор, если этот человек мне ночью приснится, я потом неделю спать боюсь и без снотворного не засыпаю.

– Сведи меня с ним сегодня же и как можно скорее.

– Как скажете, Дмитрий Сергеевич.

И Акоп Спартакович одной рукой достал мобильный телефон, а другой начал листать записную книжку. Обе руки его дрожали.

Сегодня у Акопа Спартаковича был Ангельский день, и поэтому за его плечами стоял Хранитель Акопус, а бес Недокопка прятался за углом кабинета, как всегда в такие дни особенно злой на подопечного. Недокопка знал, что Мишину Акоп по-настоящему предан, а потому решил напакостить: предупредить Жанну о том, что собирается делать Мишин. Уж кто-кто, а Жанна сумеет сделать так, чтобы Мишину не удалось спасти своих девчонок!

Кроме того, Недокопка уже понял, что Акоп сейчас отправится к пакостному старичку Буденвайзеру, и по правилам ему, бесу приставленному, надо было бы туда Акопа сопровождать. А Недокопке страшно не хотелось идти в логово Буденвайзера: а вдруг там случайно окажется темный князь Санкт-Петербурга, свирепый демон Ленингад? Есть такие исчадия ада, перед которыми другие бесы дрожат и трепещут. Вспомнил Недокопка Ленингада и от ужаса содрогнулся. На первый взгляд и не скажешь, что так уж опасен Ленингад: маленький, ничтожный, картавый, на лысого человечка похожий. Но злобы он был поистине адской, не щадил ни людей, ни зверей, ни бесов. «Лучше я домой полечу, Жану обо всем доложу», – решил струхнувший мелкий бес.

Недокопка помчался на виллу Мишина, облетел весь дом, но не нашел ни Жана, ни Михрютки. Ну, Жан, тот, видно, все еще в салоне красоты с Жанной прохлаждается, дамским злословием лакомится, а домовой-то куда пропал? Одни только тупые бесы-«быки» играли в комнате охранников в картишки, но им нельзя было доверить важную информацию – через минуту все забудут. «Что ж это домовому нашему дома не сидится? – раздраженно подумал Недокопка. – Слетаю-ка я к Кактусу, может, он там светскую жизнь ведет?»

Михрютка, которого меч Иоанна отбро– сил от сарая почти до реки Малая Невка, и впрямь пребывал в компании Кактуса. Но туда он прилетел не за светской жизнью, а жаловаться. Домовой знал, что Кактус весьма симпатизирует Жанне и с одобрением наблюдает за ходом киднеппинга. Кактусу, конечно, не понравилось, что девчонки в сарае вовсю молятся. Михрютка жаловался, что ему из-за этих молитв не только не удалось отравить сестер, как велела Жанна, но даже и пострадать пришлось:

– Ты глянь, начальник, опалили меня, как цыпленка! А левый бок ошпарили так, что он теперь обязательно облезет. Где это видано – домовой с лысиной на боку? Ты их накажи, начальник, обязательно накажи за Михрюточку-сироточку!