Камни Фатимы - Вульф Франциска - Страница 67

– Представление началось! – прошептала Беатриче.

Лучше бы ей не видеть этого, но малодушничать она не хотела. В том, что сейчас происходило там, внизу, была значительная доля и ее вины. Ведь если бы она не рассказывала об эмансипации и движении женщин за свои права, то вряд ли дело зашло бы так далеко.

Между тем все наблюдали, как у молодого мужчины от неожиданности отвисла челюсть. Широко раскрытыми глазами он уставился на Ямбалу, будто увидел джинна или ведьму, которые хотят заколдовать его. Ему было проще представить себе именно это, чем некую женщину из гарема, осмелившуюся прогуливаться по залу эмира без паранджи. Но прежде чем молодой человек смог хоть что-то сказать или сделать, появился второй представитель мужского пола. Тот остановился как вкопанный. Лицо его побледнело. Охваченный страхом, он пальцем указывал на Ямбалу и, запинаясь, бормотал что-то невнятное.

– Мир вам! Не сорвете ли вы мне персик? – Глубокий голос молодой женщины был хорошо слышен на галерее. То была простая вежливая просьба, на которую можно было ответить лишь «да» или «нет». Но оба мужчины так ничего и не сказали. Какое-то время они молча смотрели на Ямбалу, потом зал огласили дикие, полные ужаса крики, и они очертя голову разбежались в разные стороны.

Ямбала, высоко подняв голову, смотрела на женщин на галерее и широко улыбалась. Женщины ликовали. Они смеялись, пожимали друг другу руки и благодарили Аллаха за то, что он помог одержать им победу. И лишь Зекирех и Беатриче не принимали участия во всеобщем веселье. Они были убеждены в том, что торжествовать еще слишком рано.

Зекирех опечаленно качала головой, выражение ее лица говорило о многом. Пожилая женщина опасалась худшего. Беатриче почувствовала, как у нее участился пульс, в животе начались спазмы. Эта история так скоро не закончится, все только начинается.

Будто в подтверждение мыслей Беатриче, в другом конце зала неожиданно послышалось громкое бряцанье и звон сабель. Солдаты! По всей видимости, один из двух мужчин вызвал на помощь солдат, как по мановению волшебной палочки, восторг женщин утих.

В ужасе они смотрели вниз на Ямбалу, которая пока только слышала приближение солдат, но еще не могла видеть и поэтому неуверенно оглядывалась по сторонам. Все затаили дыхание. Но вот Ямбала заметила солдата – широкоплечего юнца огромного роста с грубым лицом и с обитой железом дубиной в руке. Она вскрикнула, повернулась и побежала к выходу.

– Мне нужно вниз, – поспешно сказала Беатриче в тот момент, когда заметила, что Ямбала напрасно сотрясает одну из дверей.

Она поняла, что эти парни хотели не просто нагнать страх на молодую женщину, – они явились сюда, чтобы избить ее, и надо постараться предотвратить это любым способом. Но Зекирех удержала ее:

– Зачем?

– Может быть, мне удастся сдержать мужчин. Ямбала не виновата, она…

– Беатриче, Ямбала добровольно согласилась предстать перед мужчинами без паранджи. Если ты сейчас спустишься вниз, ты ничего не добьешься. Кроме того, достанется и тебе. Поступай разумно и оставайся здесь.

– Но ведь у них дубинки! – воскликнула Беатриче. – Они будут…

– Вот как раз поэтому ты и должна оставаться здесь! Разве ты сможешь противостоять оружию солдат? – Зекирех сделала глубокий выдох и в полном отчаянии покачала головой. – Я переживаю так же, как и ты, но сделать мы ничего не можем. Ямбале не поможет даже то, что, защищая ее, ты подвергнешь опасности и свою жизнь!

– Но…

– То, что сейчас произойдет на наших глазах, будет зрелищем отвратительным и ужасным. Нам стоит надеяться лишь на то, что это охладит горячие головы других женщин и они обретут разум.

Беатриче хотела вырваться, но пожилая женщина так крепко схватила ее руку, что попытка не удалась. В конце концов Беатриче сдалась. Глазами, полными слез, следила она за тем, как мечется по залу Ямбала. Как затравленный зверь, молодая женщина перепрыгивала через клумбы, продиралась сквозь кусты. Но изначально было понятно, что у нее нет шансов на спасение. Солдатам даже не нужно было ловить ее – ведь все выходы были заперты. Спокойно и хладнокровно они поджидали Ямбалу, как охотники свою добычу. Крича и размахивая дубинками, подталкивая ее со всех сторон, они образовывали круг, который напоминал смертельную петлю. Молодая женщина отчаянно металась взад-вперед, вскрикивала, натыкаясь на нового солдата, бежала прочь до тех пор, пока не сталкивалась со следующим. Наконец они взяли ее в такое плотное кольцо, что путь к бегству был окончательно отрезан. Тяжело дыша, Ямбала стояла посередине. Пот градом катился по ее лицу, руки были расцарапаны, подол платья порван. В жуткой панике она смотрела на приближающихся к ней мужчин. Вдруг один из солдат набросился на нее сзади. Ямбала кричала и отбивалась. Другой накинул ей на голову мешок.

– Вот теперь-то ты наконец благопристойно укрыта, – сказал он презрительно-ироническим тоном.

Под издевательский гогот других солдат он связал Ямбалу толстой веревкой и оттолкнул от себя. Ничего не видя вокруг и даже лишенная возможности двигаться, она наткнулась на другого солдата. Тот нанес ей удар дубинкой и оттолкнул от себя в руки следующего. Онемев от ужаса, женщины наблюдали за отвратительной сценой. Ямбалу толкали по кругу, били и пинали. От боли и страха она кричала все громче и громче, и вскоре ее плач превратился в один жалобный стон.

Она уже не могла держаться на ногах и, согнувшись в три погибели, копошилась на земле, чтобы хоть как-то увертываться от ударов солдат. Один из них поднял ее и взвалил, как рулон ткани, на плечо. Смеясь, солдаты вышли из зала, размахивая дубинками, как игроки в бейсбол после удачного матча.

На галерее установилась тишина. Женщины стояли, тесно прижавшись друг к другу. Некоторые, не говоря ни слова, качали головами, пребывая в состоянии оцепенения от пережитого. Ни одна из них до конца не могла поверить в то, что произошло внизу, в зале. Казалось, что мечты о светлом, лучшем будущем рассеивались с каждым мгновением. Медленно и тихо толпа начала расходиться. Женщины одна за одной потянулись назад, в свои покои. Зекирех и Беатриче также молча проделали свой путь. Когда они уже стояли перед комнатой Зекирех, та обернулась к Беатриче.