Крысолов - Ахманов Михаил Сергеевич - Страница 35

Такой вариант полагалось обмозговать, и я, шатаясь, поднялся.

– Хрр… Ты, Боря, лучше фруктами торгуй. Серьезное занятие, там не до смеха… Опять же грыжу не наживешь…

– Я-то не наживу, – с усмешкой сообщил Борис. – Ты о себе позаботься, химик!

– Вот это правильно, с этим я согласен. Главное – забота о здоровье, так что пойду-ка я спать. Смех продляет жизнь, если подкреплен долгим сладким сном.

Я развернулся, но тут Бартон пришел в себя, вытянул длинные ноги в коричневых замшевых башмаках и хриплым голосом спросил:

– Что это было, Гудмен? Меня словно перышком щекотали… по пяткам и в других местах… Даже внутри, по селезенке… О-ох! Брюхо до сих пор сводит…

– Магия и колдовство, колдовство и магия, – сказал я, мстительно улыбаясь Борису. – Это, Дик, был тот самый раритет ценою в десять тысяч долларов. Переведи их для Боба в банкирский дом «Хоттингер и Ги».

– А формула?

– Формула за мной.

Зулус поскреб курчавый затылок, достал непочатую жвачку в золотистой обертке, медленно развернул и кивнул Борису – мол, угощайся, друг дорогой. Перешагнув через его ножищи в гигантских башмаках, я потащился к лестнице и лифтам, чувствуя, как в животе что-то екает, подпрыгивает и раскачивается, словно кишки затеяли футбольный матч с желудком. По дороге я нагнал девиц и полковника – он тоже тащился на полусогнутых, опираясь на хрупкое плечико Эллочки.

– Т-ты, ммуж-жик… – произнес полковник Гоша, уперев в меня мутный взор. – В-вы, ммуж-жики… ч-чего там рр-жали? Анн-хдот ннов-вый, х-хе?

– Самый новый, – сообщил я. – Про Афган. Как моджахед ставил клизму одному интендантскому полковнику.

Эллочка хихикнула, а Гоша, хоть и был крепко пьян, побагровел.

– Т-ты н-на что н-намекаешь, щ-щенок?

Я бы объяснил, на что, но тут кишки забили гол желудку, и мне пришлось срочно юркнуть в лифт.