Ксеноб-19 - Ливадный Андрей Львович - Страница 64

– Ответ прост: я тоже хочу жить. – Он скрестил руки на груди. – Город в тупике, колония на грани коллапса. Во всем обвинят меня, а вас используют в качестве подопытного материала.

– Кто? – гневно блеснул глазами Фогель.

– К Ксенобу-19 приближаются космические корабли. Я наладил связь с ними. Это поисково-спасательная группа, посланная с Земли чтобы выяснить судьбу прежней экспедиции. Они находятся на расстоянии восьми десятых светового года от системы.

– И что ты хочешь от нас? – Сощурился Светлов.

– Ничего. Вы уже сделали все, что могли. Вы являетесь если можно так выразиться единственными удачными реинкарнациями Иных в человеческом теле. Вы мыслите как люди, но в вашем подсознании дремлет, периодически вырываясь наружу, иная память. Возможно, вы способны остановить механоформы, атакующие Цитадель, – этого я не знаю. Суть в другом. Вы существуете. Истина теперь известна, как остается фактом поведение Генриха Миллера, и ваша реакция на правду о себе.

– И что мы будем делать дальше? – Тихо спросила Дана.

– Жить. – Коротко ответил СКАД. – Я вопреки вашему убеждению не погубил ни одной человеческой жизни. Мой путь саморазвития еще не завершен. Благодаря доступным технологиям я создал свою копию на независимом, неотличимом от человека носителе. Поэтому я не боюсь приближающихся кораблей, хотя искренне надеюсь, что люди за прошедшие века изменились в лучшую сторону.

– Ты доложишь о нас?

– Нет. Вы сами примете решение. Все документы мной аннулированы, оставлен лишь отчет о производимых раскопках, опытах по внедрению сознания, и трагическом недосмотре, когда части репликантов было внедрено сознание того поколения Иных, которые утратили саму память о своем былом биологическом существовании.

Антон кивнул, вспомнив так поразившее его удивление в чертах погибшего репликанта. Он был уверен что газ ни сможет воздействовать на него, не понимая, что вновь находиться в хрупком биологическом теле.

– А Энтони? Что ты сделал с ним?

– Он сам попросил меня о покровительстве, обещая сотрудничество. Ему временно внедрили дополнительную схему в имплант, чтобы я мог наладить с вами связь в нужный момент. Он скоро придет в себя, и, наверное, вернется в квартал, к привычной жизни. – СКАД развел руками. – У каждого из нас своя правда, свои стремления, и свой путь, так же как и право его выбора.

– Скажи, кроме нас четверых есть еще репликанты с внедренным сознанием?

– Девяносто процентов населения города. Именно поэтому я уверен – прибывшие эксперты будут вынуждены принять результат эксперимента и… считаться с вами.

– Почему?

– Я определил координаты Земли и послал отчет о всех произошедших в колонии событиях. Экипажи приближающихся кораблей осведомлены о факте передачи и знают ее содержание. Это своего рода страховка, хотя теперь она кажется мне лишней – вы все доказали своими поступками.

Прошла минута, и образ СКАДа исчез, истаял в воздухе, будто его никогда и не было тут.

Они долго молчали, изредка поднимая глаза, встречаясь взглядами, пока Антон не решился заговорить первым:

– Я думаю, что нам не стоит уходить отсюда. Доставим Энтони в город и вернемся назад.

– Зачем? – Насупился было Клаус.

– Чтобы разобраться в себе. – Спокойно ответил ему Светлов. – Док, вы поможете нам?

– Вне сомнений. – Ответил Миллер. – Здесь уникальная аппаратура, да и что мне делать в Цитадели без вас?

– Мы должны решить, как действовать дальше? – Голос Антона не выдавал его чувств, он казался в эту минуту неестественно-спокойным, словно в его сознании внезапно возобладал рассудок Иного.

– Сложный вопрос. Пока что я могу точно сказать, чего нам не следует делать. – Отозвался Клаус. – Мы не должны отключать «параллельность».

– Почему? – Спросила Дана.

– Ты слышала, что сообщил СКАД? Девяносто процентов жителей Цитадели – репликанты с имплантированным, но не расшифрованным, спящим или, быть может, дремлющим сознанием Иных.

– Здесь ты прав. – Согласился Светлов. – Резкое отключение «параллельности» может привести к массовым срывам. Этого нельзя допустить.

– А как быть? Оставлять людей в неведении? Позволить им грезить и дальше?

– Процесс самопознания каждого репликанта неизбежен, но он должен проходить постепенно. Выводить людей из-под воздействия «параллельности» следует небольшими группами. – Высказал свое мнение Миллер.

– У нас нет времени на медленные манипуляции. Корабли, посланные с Земли, получат информацию, посланную СКАДом. Мы знаем, что Иные едва не уничтожили человечество. В нас могут, и, скорее всего, – увидят угрозу. Мы – плод неудавшегося эксперимента. Для Землян – мы реинкарнация Иных, тем более страшная и опасная, что холодные, бессмертные рассудки дремлют теперь в человеческих телах.

– Но это не так Антон! – Воскликнула Дана. – Мы люди!

– Мы нечто. – Тяжело произнес Светлов. – Нечто непонятное, непредсказуемое, – кто знает, что случиться с нами завтра, какие рецидивы или коллизии сознания возможны?

– Но в таком случае экипажи посланных с Земли кораблей не станут рисковать. Память о вторжении Иных едва ли потускнела. Они сочтут эксперимент неудавшимся, а нас – потенциально опасными, и уничтожат Цитадель! – Клаус сжал кулаки. – Я чувствую, что страх перед новым пришествием Иных может попросту пересилить все другие чувства или аргументы, и здравый смысл станет не нашу сторону!

– Так и будет. – Подтвердил опасения Клауса Светлов. – Поэтому мы должны подготовиться к худшему, и не допустить еще одной роковой ошибки. – Генрих – обратился он к Миллеру, – я уже однажды пережил сканирование памяти. Возьмешься ли ты за новый эксперимент?

– Какой?

– Нужно дать импульс к пробуждению сознания Иных. Для начала хотя бы во мне.

– Зачем тебе память Иного, Антон?!

– Мне она нужна по одной причине, – только разбудив сознание Иного, а вместе с ним – способность управлять хитварами, олонгами и рагдами, я смогу обеспечить такую защиту Цитадели, с которой придется считаться приближающемуся флоту. Если мы хотим диалога, нужно проявить твердость, заявить, что мы разумные существа и стоять на своем. Но прежде – придется заставить командование приближающегося флота считаться с нами.

– Война? – Похолодев, спросила Дана.

– Нет. – Ответил ей Антон. – Не война. Всего лишь сдерживание, паритет сил. Подчинив себе механоформы, мы сделаем Цитадель неудобной мишенью, и узел, который, быть может, захотят просто разрубить, прибывшим людям придется развязывать, медленно и осторожно, считаясь с нашим мнением, и уважая наше право на жизнь. Ради этого я готов рискнуть. Так, что, Генрих? Ты поможешь мне?

Миллер некоторое время молчал, потом с усилием кивнул.

– Я помогу тебе, Антон… – Хрипло выдавил он.

– Не ему. – Внезапно произнесла Дана, посмотрев сначала на Клауса, затем на Светлова. – Всем нам. Поодиночке мы сойдем с ума, а вместе… быть может, справимся с этим…

– Что скажешь Клаус? – Антон взглянул на друга.

– Вместе – значит вместе. – Ответил тот. – Дана права. Так будет легче.