Любовь и корона - Езерская Елена - Страница 19

– Миша, я считаю что женщины – недостойная тема для обсуждения в такой день.

– Отчего же, если женщины – достойная тема для дуэли?

– О, женщины! – с циничным смешком протянул Корф.

– Я могу отнести твое равнодушие только на счет твоей привычки – ведь вы выросли вместе. Но, Вольдемар, ей-богу, ты слеп! Анна бесподобна…

– Увы, мой друг, это ты близорук – простую стекляшку принимаешь за бриллиант, – остудил его пыл Владимир.

– Что это значит?

– А это значит, что Анна – вовсе не та, за кого ты ее принимаешь.

– Объяснись, – начал Репнин, но завершить фразы не успел – в зал стремительно вбежала Наташа и с криком «Ненавижу! Ненавижу вас!» набросилась на Корфа и дала ему пощечину.

– Сударыня! Да успокойтесь же! – Владимир с силой сжал Наташу в объятьях, лишая ее возможности двигаться.

– Наташа! Что с тобой?! – оторопел Михаил.

– Пустите меня, негодяй! – кричала Наташа, пытаясь вырваться из рук Корфа. – Миша! Я тебя по всему городу искала, сбилась с ног… А ты здесь! Да еще в такой компании!

– Сударыня, но что вы имеете против меня? – Владимир ослабил хватку, и Наташа выскользнула на свободу.

– Наташа, в самом деле? Я не понимаю, – Михаил подошел к сестре, без сил опустившейся на диван.

– Уж новость облетела весь город!

А мой брат во хмелю да неведении – и ничего не понимает!

– Забавно, – улыбнулся самоуверенный Корф. – И трех часов не прошло…

– Ему забавно! – снова взвилась Наташа. – Это все.., все из-за вас!

– Сударыня, угомонитесь, – с явным небрежением к ее эмоциям сказал Корф. – Приключение закончилось благополучно!

– Наташа, ты преувеличиваешь, – поддержал его Репнин. – Все кончено, и действительно никто не пострадал, если не считать легкой раны Владимира.

– Все кончено, говоришь?! – Наташа с ненавистью посмотрела на Корфа, а потом перевела взгляд, наполненный слезами, на брата. – Так вот, знайте, что это шампанское, которое вы пьете, возможно, последнее в вашей жизни! Далее обедать вы будете уже в тюрьме!

– Что ты хочешь этим сказать? – растерялся Репнин.

– Вас ждет «увлекательное» приключение, – с отчаянием в голосе сказала Наташа. – Государь распорядился арестовать вас обоих! Я уверена, что господину Корфу это тоже придется по вкусу и он с восторгом будет ожидать приговора. Но, Миша, ведь ты ни в чем не виноват! Умоляю тебя, уезжай, пока вас не арестовали! Пока все не утрясется, а потом.., потом император сменит гнев на милость. И ты вернешься! Миша, я прошу тебя…

– Спасибо за предупреждение, сестра, – тихо сказал Репнин, встретившись взглядом с Владимиром. – Но скрываться я не намерен. Это низко. Наташа, я офицер. И если император посчитает необходимым арестовать меня, я обязан буду подчиниться. Моя жизнь всецело принадлежит государю.

– Миша, – Корф подошел к нему, – а ведь сестра твоя права. Ты действительно мог бы скрыться ненадолго…

– А потом всю жизнь стыдиться, что я совершил поступок, недостойный благородного человека? Да за кого вы меня принимаете, Корф?!

– Ты безумец! – вскричала Наташа. – Такой же безумец, как он!

– Сударыня, – твердо сказал Владимир, уклоняясь от выброшенной вперед, словно указующий перст, руки Наташи, – ваш брат – благородный человек, и мы с вами не сможем заставить его изменить решение.

И, несмотря на всю вашу нелюбовь ко мне, Наталья Александровна, я хочу попросить вас об одном одолжении. Оно не сильно обременит вас, я уверен.

Наташа обреченно кивнула.

– Кажется, вы знакомы с князем Андреем Долгоруким, – продолжал Корф. – Я передал ему футляр с моими наградами. Сделайте милость – скажите, чтобы он отвез их моему отцу.

– Андрей?! Вы и его втянули в эту историю?

– Наташа, успокойся, – Михаил взял ее за руку. – С ним все в порядке. Он скоро должен вернуться сюда.

Просто дождись его и передай просьбу Владимира.

– Только ради вашего отца, – пробормотала Наташа.

– Тысяча благо… – Владимир не договорил.

В комнату, отстранив слугу, вошли в строевом порядке офицер-порученец и несколько солдат.

– Господин Корф! Господин Репнин! – объявил офицер. – Я имею высочайшее предписание арестовать вас и препроводить под стражу.

Офицер хотел достать письменный приказ для оглашения, но Корф остановил его.

– Не стоит, мы все прекрасно знаем, и мы готовы.

– Ну, вот и все, – прошептал Репнин.

– Так быстро… – выдохнула Наташа.

– Прошу следовать за мной, – велел офицер, давая знак солдатам окружить Корфа и Репнина.

– Миша… – только и могла вымолвить Наташа и замерла без сил, глядя, как брата и его друга выводят под охраной из залы.

Сколько времени она провела, сидя на диване в гостиной Корфов, Наташа не знала. Очнулась она, лишь услышав родной голос Андрея:

– Наташа, милая! Откуда ты здесь?

И где Вольдемар и Миша?

– Они арестованы и отправлены в крепость, – обреченно сказала Наташа. – Я спешила, думала предупредить их, но было поздно. Их увели при мне под конвоем.

– Наташенька, свет мой, не плачь, – Андрей взял ее руку в свою и поцеловал.

– Слава Богу, хотя бы ты в безопасности, Андрей! Проклятая дуэль!

– Следующим стану я.

– О твоем участии в поединке пока не известно, – Наташа посмотрела Андрею прямо в глаза. – Уезжай! Уезжай сегодня же! Куда угодно, и как можно быстрее!

– Я не преступник и не предатель, я не могу так поступить.

– Да в чем здесь предательство?!

Ты хочешь явиться сам и объявить, что был секундантом Корфа? Какая нелепость! – вскричала Наташа. – Зачинщик он! Довольно того, что я могу потерять брата, но ты должен жить!

– Наташа, я не собираюсь бежать, это недостойно! – сердито сказал Андрей.

– А твои родные? А я?!

– Как глупо вышло, – растерянно сказал Андрей, вертя в руках шкатулку с наградами, которые ему передал Корф. – Перед дуэлью Владимир оставил мне свои медали, чтобы я, в случае печального финала дуэли, отвез их барону. Я так радовался, что все обошлось…

– Я думаю, самое разумное сейчас, если ты поедешь в поместье и выполнишь волю Владимира. А там – будь, что будет…

– Наташа, родная! И что потом?

Навестить родственников? А потом других родственников? Уехать на неделю?

На месяц? Может быть, на год? Пока Владимир и Миша будут на каторге?

Пока об этой дуэли и думать забудут?

– Последним желанием твоего друга была просьба передать эти медали его отцу. Не лишай старика права на то единственное, что, возможно, в самом скором будущем только и останется у него от любимого сына. Ты просто обязан вернуться в поместье и передать медали барону. – Пожалуй ты права, – после некоторого раздумья согласился с ее доводами Андрей. – Я поеду, и прямо сейчас.

– Езжай с Богом, – кивнула Наташа, – а я провожу тебя.

Они вышли под руку из особняка Корфов и сели в коляску, на которой приехал Долгорукий…

А Александр все еще стоял в опустевшей комнате Ольги и не знал, что ему делать. Слезы душили его, но позволить прорваться им наружу наследник не смел.

– Я знала, что найду тебя здесь, – услышал он рядом с собой голос императрицы.

Александр обернулся и прижался к матери в поисках защиты от своего горя. Александра ласково обняла сына и сказала:

– Ты же знаешь – твой отец так поступает из лучших побуждений. Он любит тебя и беспокоился, узнав о твоей дуэли.

– Мама! Я готов скакать на заставы – расспрашивать, кому выписывали подорожные!

– Не стоит разрывать себе сердце, Саша. Никто тебе ничего не скажет.

Такова воля императора.

– Я не понимаю его! – вскричал Александр. – Не понимаю! Зачем он так со мной поступает?..

– Он всего лишь заботится о твоем благе, – мягким, успокаивающим тоном сказала мать.

– Но почему он решает, что для меня благо, а что – нет?!

– Ты – часть огромной империи, забота о которой целиком лежит на его плечах, и ты должен понимать всю меру этой ответственности. Слово императора – закон для всех его подданных, включая и меня. Мы должны повиноваться его воле. Ты сам это прекрасно знаешь.