32. Агония мира - Брайт Владимир - Страница 56

– Если бы они начали на пару минут раньше, можно было бы с уверенностью сказать, что им это удастся. А так... У нас, пожалуй, все еще остаются некоторые шансы.

Прогноз был не слишком благоприятным, но, как говорят французы, за неимением лучшего король спит с собственной женой...

Кара разрядил уже два полных магазина и потянулся за третьим.

– Эта проклятая колымага может и не развалиться, – раздался в наушниках старшего группы голос ЛСД. – Мне мешает сосредоточиться твоя стрельба и гул винтов, но давай я все же попробую остановить его.

Кара молча кивнул, отодвинувшись в сторону. Он прекрасно знал, на что способен его напарник.

Великий иллюзионист попытался сконцентрироваться, и это ему удалось – в следующее мгновение всем присутствующим стало хорошо видно, как на лобовом стекле преследуемого автомобиля распластался ярко-розовый бегемот – влияние ЛСД, в отличие от действий обоих его партнеров, распространялось не на отдельно взятую личность, а на всех окружающих.

Каре же нужно было зафиксировать объект, чтобы пустить в ход свои ментальные способности. Но в данной ситуации это было невозможно, поэтому приходилось использовать более безболезненные методы...

Огромное розовое пятно перекрыло лобовое стекло. Затем раздалось отчетливо различимое кряхтение, и то, что секунду назад было сплошной непонятной массой, повернулось ко мне «лицом», оказавшись огромным, неуклюжим фальшиво-мультипликационным бегемотом.

– Привет, как дела? – спросил он, в знак приветствия помахав коротенькой толстенькой лапкой.

Не знаю, как это ему удавалось, но, несмотря на окружающий скрежет и гул, я прекрасно слышал это гротескное создание.

– Не против, если я тут слегка посижу, поболтаю с тобой? – Огромный нос прижался к стеклу, при этом забавно расплющившись.

В маленьких поросячьих глазках мелькали смешливые искорки.

Но мне было не до веселья.

– У меня глюки, – сообщил я Милой. – Огромная розовая тварь распласталась прямо перед моим лицом, заслонив своей тушей все лобовое стекло. В данный момент я вообще ни черта не вижу.

– Не обращай внимания, дорога прямая, если возникнут какие-то проблемы, я сообщу. Уже совсем скоро мы будем на месте.

– Э-эй! Как дела? – Судя по всему, это добродушное создание и не думало униматься. – У меня для тебя есть кое-что.

Маленькая лапка залезла в кармашек смешных шортиков, с трудом сходящихся на огромной талии, вытащив оттуда леденец на палочке.

– На-ка, попробуй, – заговорщицки подмигнул он, протягивая мне детскую сладость.

При этом его лапка прошла сквозь лобовое стекло, так что леденец оказался прямо перед моим лицом. Казалось, при желании я могу лизнуть конфету.

– У меня очень конкретные глюки. – Я был не на шутку встревожен.

– Они хоть каким-то образом воздействуют на тебя?

– Пожалуй, нет. – Было как-то несолидно рассказывать моей прагматичной напарнице историю про детский леденец.

– Тогда выбрось из головы всю эту ерунду. Она не может причинить тебе никакого вреда, если только ты сам не сделаешь какую-нибудь глупость.

– А...

Машину неожиданно бросило вбок, так что некоторое время мы ехали, скрежеща левым бортом о стену близлежащего дома. С огромным трудом мне удалось выровнять автомобиль, при этом пару раз он чуть было не заглох.

– Что это было?

– Задний обод наехал на камень.

– Скоро приедем?

– До цели около трех минут.

– Мы можем увеличить скорость?

– Нет, двигатель и без того уже дымится, если увеличить обороты, его заклинит прямо сейчас.

– Ну, если ты не хочешь конфетку, то, пожалуй, я съем ее сам...

Большой фиолетовый язык прошел сквозь стекло и прямо перед моими глазами аппетитно лизнул леденец на палочке, Капля липкой тягучей слюны упала мне на колени.

Я подавил в себе естественное желание со всего размаха впечатать кулак в этого проклятого бегемота.

– Ты можешь как-нибудь убрать эту галлюцинацию?

– Только при помощи мощного болезненного импульса.

Я слишком хорошо знал свою напарницу, чтобы усвоить одну простую истину: она никогда не злоупотребляет выражением «мощный». В данном контексте это могло означать только одно: дикую, практически не контролируемую разумом боль.

– Попробую справиться сам...

Машина еще раз вильнула, но теперь уже по моей вине.

– Тебе лучше просто закрыть глаза. – Милая дала очень ценный, а главное, своевременный совет.

– Эта тварь сбивает меня с мыслей своей беспрерывной болтовней, так что даже если я выколю себе глаза, это все равно не поможет. – Я был почти на пределе.

Впрочем, не только постоянно ускользающая от охотников добыча испытывала нервное напряжение. В вертолете преследования Кара с неослабевающим вниманием следил за фургоном «скорой».

– Чужой может уйти? – Вопрос был обращен к порождающему галлюцинацию напарнику.

– Он оказался невосприимчивым к обычному давлению на психику, придется задействовать более мощные механизмы.

ЛСД не просто не любил, он ненавидел прибегать к насилию в своих жизнерадостных мультипликационных грезах. Даже ему самому было доподлинно неизвестно, с чем это связано, но в тех редких случаях, когда приходилось идти против своего естества, он очень долго и тяжело отходил, несколько дней пребывая в тяжелой депрессии.

– У нас меньше трех минут... – Кара реально оценивал ситуацию.

– Понял. – Лицо ЛСД перекосила болезненная судорога – обстоятельства вынуждали его идти на крайние меры.

– Зря ты отказался от конфетки, – удрученно протянул бегемот. – Сейчас придет злой Бабуин, он все равно заставит тебя ее съесть.

Одновременно с этими словами на стекле возникло еще одно яркое пятно. На этот раз – ядовито-желтое.

– Привет, ребята! О чем болтаете? – Мультипликационная обезьяна со зверино-злобным выражением на морде присоединилась к нашей веселой компании.

– Да так, ни о чем, – похоронным голосом протянуло розовое пятно.

– Ну, тогда, наверное, я вам не помешаю...

Стремительным движением обезьяна протянула непропорционально длинные лапы к шее бегемота и одним резким движением оторвала голову от туловища.

В следующее мгновение произошло неожиданное – поток совершенно реальной, густой черно-красной крови залил лобовое стекло «скорой».

– Не хотел есть конфетку, – злобно прошипел отвратительный монстр, – тогда получай вот это. – Его руки вдавили голову несчастного бегемота в стекло, так что она прошла насквозь, оказавшись в нескольких дюймах от моего лица.

Кровь густыми потоками стекала мне на колени, но, пожалуй, самым ошеломляющим во всей этой безумной бутафории было то, что у бегемота были человеческие глаза, полные какой-то неведомой, поистине вселенской скорби.

– Не хотел есть конфетку – жри его!!! – нестерпимый визг стоял в моих ушах.

Я не выдержал и почти без замаха резко и сильно ударил, целясь в лицо отвратительной твари. Кулак соприкоснулся с поверхностью, и по стеклу во все стороны побежали мелкие трещины. Костяшки пальцев разбились в кровь.

Машину в очередной раз резко мотнуло, и мы опять ударились о стену. Скорость начала стремительно падать.

– Что ты делаешь? – В интонации Милой проскакивали нотки явной тревоги.

– Жри его! Жри его!!! – не унималась ядовито-желтая обезьяна, размахивая перед моим лицом окровавленной головой несчастного бегемота.

Кровь тяжелым набатом стучала в висках.

– Немедленно убери от меня эту гнусную тварь, иначе я сойду с ума, – перекрывая рев мотора и скрежет дисков по асфальту, закричал я, обращаясь к своей железной напарнице.