Гнев дракона. Эльфийка-воительница - Хеннен Бернхард - Страница 129

129

— Однажды он додумается до того, что на самом деле ты крестьянин, — насмешливо произнес голос Аарона.

— Он теряет половину урожая во время летней бури.

— М-да… — Было очевидно, что Датамес не знает, что на это сказать. — Но ведь, я думаю, вы знаете, что мы выигрываем. Муватта каждый день теряет сотни воинов, потому что его лагерь представляет собой вонючую клоаку. Болезни цветут вовсю, и положение ухудшается. Чтобы удерживать размеры своего войска на желательных пятидесяти тысячах, ему приходится каждый день стягивать новые войска. Каждый день ожидания — это выигранная битва, которая не стоит нам ни капли крови.

Артакс задумчиво провел рукой по бороде.

— Так я выигрывать не хочу.

— Теперь, похоже, спятил ты! — раздалось у него в голове. — Датамес прав. Мы должны оттягивать битву.

— Повелитель, при всех тех усилиях, которые мы прикладываем для того, чтобы укрепить боевой дух и силу наших воинов, они остаются крестьянами. Нам не стоит ждать чудес. Мы только тогда можем надеяться на победу, если будем пользоваться всяким преимуществом, которое нам выпадает. Если мы сразимся сегодня, нас размажут по полю. Но через пять недель войско Муватты будет представлять собой лишь тень былой силы.

Артакс опустился на складной стул, стоявший у заваленного глиняными дощечками стола. Столько работы. Сколько бы он ни делал, стол не пустел никогда.

— Ты так заботился о крестьянах, Датамес. Ты хотел дать им цель и убедил меня провести земельную реформу, в результате которой большая часть сатрапов стала моими врагами. Но лишь немногие осмеливаются в открытую противоречить мне так, как Бессос. А теперь ты хочешь уничтожить все, чего добился. Ты не крестьянин, хоть я не спорю, ты поддерживаешь их всем сердцем. Ты совершенно не понимаешь, чего требуешь, когда предлагаешь нам остаться здесь еще на пять недель. Или я ошибаюсь?

— Ты имеешь в виду урожай? — Датамес произнес это таким тоном, по которому было совершенно ясно, что об этом он не размышлял, хотя обычно планировал все до последнего.

— Как думаешь, сколько времени потребуется нашим людям после дня сражения, чтобы вернуться в свои деревни? И сейчас я имею в виду только тех счастливчиков, которые переживут битву без единого шрама?

Гофмейстер задумчиво кивнул. Он начинал понимать.

— Нужно изготовить глиняные таблички, которые гарантируют им землю. Они могут возвращаться только группами. Нужно собрать провиант и выдать деньги, чтобы они, пройдя через магические врата, могли попасть на родину, не голодая по дороге. Некоторым может потребоваться недели две, прежде чем они увидят родной дом. Но это будут лишь немногие. Большинству на обратную дорогу потребуется луна и больше.

— У них нет времени, гофмейстер. Люди уже начинают тревожиться. Говорят о доме и будущем урожае. Большинство еще никогда так надолго не покидали дом. Мы не можем позволить себе стоять здесь лагерем столько, сколько Муватта. Я хочу принять день, который он предлагает для битвы. Покончим с этим!

— Мы не можем, — произнес Датамес с непривычной решимостью.

Артакс слишком устал, чтобы спорить.

— Мое терпение подошло к концу. Мы примем предложение Муватты. Я…

— Пожалуйста, повелитель. Пожалуйста, выслушайте меня до конца, а потом принимайте решение, — Датамес опустился перед ним на колени. Этого он не делал уже целую вечность.

— Говори!

— В четырнадцатую ночь после праздника летнего солнцестояния у нас новолуние. Мы должны подождать хотя бы до тех пор. Помните о двадцати тысячах деревянных ботинок, которые я приказал изготовить? Тут вот в чем дело…

Легенды Севера, подслушанные у кобольдов и троллей

За Золотую Нандалее Сражался Белый Гонвалон. Он прилетел на зимнем ветре, Когда украли его жену. И меч его, как лед холодный, Пронзил сердце Зимнего червя. Велик был гнев его, когда увидел он На жертвеннике Золотую. И меч его, как лед холодный, Пронзал сердца и ноги троллей. И как пришел, так и унесся прочь На крыльях ветра зимнего в ночь. Не ведая о том ужасе, Что живет высоко в небесах. И семя зла уже взошло В его жизни, Ибо тот, кто крадет жертву у короля, Не может мечтать о счастье.

Так рассказывают кобольды Лунных гор сагу о Гонвалоне и Нандалее. Стихи переведены на их язык весьма несовершенно, однако в каждом слове я чувствовал древность. Из их народа в Кенигсштейн когда-то увели сотни рабов, чтобы они расширили естественные пещеры для троллей, когда народ серых великанов стал силен. Они много лет жили с троллями, и таким образом некоторые древние истории нашли путь в сокровищницу сказаний и мифов, которые рассказывают в Лунных горах. Однако еще тяжелее показалась мне история, которую я услышал в просторных степях Земель ветров от кентавров, разбивших зимний лагерь на берегу Мики.

Говолон и Нодолон — так звали двух братьев, посвятивших себя мечу. Один был подобен золоту, второй был черен, как ночь. Оба они полюбили Андалее, лучницу, рожденную в середине зимы в ледяной пасти Карандамона. И они сватались к ней, один днем, второй ночью. Но прежде чем лучница приняла решение, послал король троллей Вечнозимнего червя, чтобы прогнать эльфийку со своего трона в Кенигсштейне. Он хотел сосватать смелую охотницу со своим сыном, чтобы установился мир между народами эльфов и троллей. Однако во время свадебного пира Андалее убила его сына.

Тем временем Говолон и Нодолон отправились вызволять свою возлюбленную. И пообещали помогать друг другу, пока не будет спасена Андалее, ибо, если Говолон был непобедим днем, то же самое было справедливо для Нодолона ночью. Они знали, что битва с Вечнозимним червем будет продолжаться долго, поскольку чудовище черпает силу в северном ветре, а они шли в Кенигсштейн в ту пору года, когда северный ветер был королем среди ветров. И они дали взаимное обещание сменять друг друга в сумерках, чтобы каждый из них сражался тогда, когда был сильнее всего, и чтобы оба имели возможность оправиться от ран и усталости. Три дня продолжался бой. На третью ночь же Нодолон предал своего брата, ибо вместо того, чтобы сменить Говолона, он поспешил в Кенигсштейн и освободил Андалее, когда король собирался вырвать ей сердце, чтобы сделать в мире духов рабыней для своего убитого сына. И тогда подарила Андалее Нодолону свое сердце, которое хотел отнять тролль, ибо ничего она не знала об одинокой битве Говолона. А Нодолон увел ее на юг, в долину, окруженную зелеными горами, и поселился с ней в большом доме, который стоял там. А Говолон и сегодня сражается против Вечнозимнего червя, и если прислушаться к северному ветру, то иногда ночью можно услышать звон меча, бьющего по ледяной чешуе чудовища.

«Моя сестра и я»,

с. 73 и далее, собрание отдельных пергаментных страниц из наследия Мелиандера, князя Аркадии, сохраняемое в библиотеке Искендрии, в зале Света, в амфоре, закопанной в месте, ведомом лишь

Галавайну, Хранителю Тайн.

Диалектика драконов

Гонвалон знал, что Дыхание Ночи не станет долго терпеть его в саду Ядэ. Его, кто когда-то был мастером меча Золотого. Перворожденный никогда не сможет ему доверять. В то же время сад Ядэ был самым надежным местом для Нандалее. Здесь ей можно не опасаться преследований Золотого.

Мастер меча окинул взглядом роскошный садовый ландшафт. Искусно подрезанные деревья раскинули свои тенистые ветви над маленькими прудами. Где бы ты ни находился, повсюду слышался плеск воды. Это место было наполнено миром и гармонией. Здесь Нандалее наконец-то сможет успокоиться. У нее будет время погоревать о своих убитых. Как бы ему хотелось быть рядом с ней в эти часы…