Том 7. Изборник. Рукописные книги - Сологуб Федор Кузьмич "Тетерников" - Страница 4

4

Время битвы

Наше злое время – время лютой битвы. Прочь кимвал и лиру! Гимнов не просите, Золотые струны на псалтири рвите! Ненавистны песни, не к чему молитвы. О щиты мечами гулко ударяя, Дружно повторяйте клич суровой чести, Клич, в котором слышен голос кровной мести, Клич, в котором дышит сила огневая. Песни будут спеты только после боя, В лагере победы, – там огни зажгутся, Там с гремящей лиры звуки понесутся, Там польётся песня в похвалу героя. Над телами ж мёртвых, ночью после сечи, Будет петь да плакать только ветер буйный И, плеща волною речки тихоструйной, Поведёт с лозою жалобные речи.

«Струясь вдоль нивы, мёртвая вода…»

Струясь вдоль нивы, мёртвая вода Звала меня к последнему забытью. Я пас тогда ослиные стада, И похвалялся их тяжёлой прытью. Порой я сам, вскочивши на осла, Трусил рысцой, не обгоняя стада, И робко ждал, чтоб ночь моя сошла И на поля повеяла прохлада. Сырой песок покорно был готов Отпечатлеть ослиные копыта, И мёртвый ключ у плоских берегов Журчал о том, что вечной мглой закрыто.

«Высока луна Господня…»

Высока луна Господня.   Тяжко мне. Истомилась я сегодня   В тишине. Ни одна вокруг не лает   Из подруг. Скучно, страшно замирает   Всё вокруг. В ясных улицах так пусто,   Так мертво. Не слыхать шагов, ни хруста,   Ничего. Землю нюхая в тревоге,   Жду я бед. Слабо пахнет по дороге   Чей-то след. Никого нигде не будит   Быстрый шаг. Жданный путник, кто ж он будет, –   Друг иль враг? Под холодною луною   Я одна. Нет, невмочь мне, – я завою   У окна. Высока луна Господня,   Высока. Грусть томит меня сегодня   И тоска. Просыпайтесь, нарушайте   Тишину. Сестры, сестры! войте, лайте   На луну!

«Беден дом мой пасмурный…»

Беден дом мой пасмурный Нажитым добром, Не блестит алмазами, Не звенит сребром, Но зато в нём сладостно Плакать о былом. За моё убожество Милый дар мне дан Облекать все горести В радужный туман И целить напевами Боль душевных ран. Жизнь влача печальную, Вовсе не тужу. У окошка вечером Тихо посижу, Проходящим девушкам Сказку расскажу. Под окном поставил я Длинную скамью. Там присядут странницы, – Песню им спою, Золото звенящее В души их пролью. Только чаще серая Провлечётся пыль, И в окно раскрытое На резной костыль Тихо осыпается, – Изжитая быль.

«Степь моя!..»

Степь моя! Ширь моя! Если отрок я, Раскрываю я Жёлтенький цветок, Зажигаю я Жёлтенький, весёленький, золотой огонек. Ты цветков моих не тронь, не тронь! Не гаси ты мой земной, золотой огонь! Степь моя! Ширь моя! Если дева я, Раскрываю я Аленький цветок, Зажигаю я Аленький, маленький, красный огонёк. Ты цветков моих не тронь, не тронь! Не гаси ты мой ясный, красный огонь! Степь моя! Ширь моя! Вею, вею я, Раскрываю я Жёлтенькие, аленькие цветки, Зажигаю я Золотые, красные огоньки. Ты цветков моих не тронь, не тронь! Не гаси ты мой красный, золотой огонь!

«День туманный…»

День туманный Настаёт, Мой желанный Не идёт.   Мгла вокруг. На пороге Я стою, Вся в тревоге, И пою.   Где ж мой друг? Холод веет, Сад мой пуст, Сиротеет Каждый куст.   Скучно мне. Распрощался Ты легко, И умчался Далеко   На коне. По дороге Я гляжу, Вся в тревоге, Вся дрожу, –   Милый мой! Долго стану Слёзы лить, В сердце рану Бередить, –   Бог с тобой!