You raped my heart (СИ) - "salander." - Страница 85

Кристина быстро соображает, что этот зал — большая лаборатория. Она видит выключенные мониторы компьютеров, огромные интерактивные доски, провода, впивающиеся в стену, как хищные щупальца морского гада, вытянутые столы, какие-то колбы за перегородками или спрятанные в навесных шкафах. Ее внимание привлекает прозрачное вещество, всем своим видом напоминающее обычную ключевую воду. Но вряд ли это так. Кристина смотрит на него с подозрением. Это вещество — единственное, что здесь есть. Все остальные колбы и пробирки девственно пусты. Девушка натыкается глазами на бумаги. В ночной темноте можно различить лишь белые листы формата A4, но не то, что на них написано. Даже очертаний букв не видно. Бумаги рядом с колбой, наполненной прозрачным веществом, кажутся Кристине важными. Почему — девушка не знает. Просто важными.

Кристина выдвигает ящики стола. Один. Листы белой бумаги, пачки ручек, линейки и простые карандаши, степлер, тетради. Второй. Плотный картон и больше ничего. Третий. Дырокол, коробки с клеем и ластиками, а потом фонарик. Девушка чуть не подпрыгивает на месте, радуясь такой удаче. И ладони потеют. Кристина напоминает себе, что она находится в самом сердце Эрудиции, в стане врага, что она там, где быть ей не следует, копается в том, в чем копаться не стоит. Кристина шумно сглатывает и включает фонарь. Луч света прорезает густую тьму, словно меч, рубящий податливую плоть. Девушка жмурится, опасливо смотрит по сторонам и склоняется над бумагами.

Буквы скачут перед глазами. Кристина читает и толком понять ничего не может. На листах с совершеннейшим официозом напечатана простая информация. Прозрачное вещество, окрещенное объектом А, даже не носящее названия, употребляется двумя способами. Первый. Его можно добавлять в любые продукты питания и воду в количестве нескольких миллилитров. Второй. Объект А можно довести до газообразного состояния и распылять в воздухе. И так, и так вещество будет попадать в организм. Через нос или рот. Кристина моргает, хмурится. Что это такое? Зачем? Следует глазами по тексту далее и чуть не давится воздухом. Объект А, прозрачное вещество в колбе, программирует человека на определенную идею с помощью образов через сны. Всем подопытным, на которых объект А тестировался, снился один и тот же сон и, спустя две недели, шел результат. Подопытные верили в то, что им навязывали, полагали, что сами так считают, не замечали подвоха.

Джанин Мэттьюс — такая сука, бесчеловечная тварь.

Кристина выдыхает. Громко и шумно, опускает голову, силится не заорать. Не трудно понять, как это опасное вещество лидер Эрудиции способна использовать. С его помощью она может зомбировать, навязывать собственные идеи, себя в качестве единственного лидера. Тут даже война не нужна. Это обман, ломаное людское сознание. И все так отвратительно, так ужасно. Латентные роботы — вот кто люди для Мэттьюс. Кристина дышит шумно, а потом вдруг зажимает рот рукой и отшатывается. Кто знает, что за информацию хранит это вещество сейчас. Кристина не хочет им дышать. Нет. А потом это происходит.

— Руки вверх!

Голос мужской, громкий. Фонарь падает на пол с грохотом, лампа бьется, и помещение погружается во тьму. Вспыхивает яркий свет. Кристина ведет головой, щурится. Ей требуется несколько секунд, чтобы сообразить, что свет исходит от фонаря, прикрепленного к автомату охранника. Кристина не сомневается, что это именно охранник, который должен был сидеть на контрольно-пропускном пункте, когда она сюда проскользнула. Вон какой разворот плеч, и голос такой уверенный.

Девушка соображает лихорадочно. Медленно поднимает руки вверх. А мозг работает быстро, словно компьютер Эрудитов. Конечно, она дура. Не стоило светить фонариком в темноте. Вот к чему это привело. Ее заметили. Кристине страшно даже представить, что с ней могут сделать здесь. Пытать, как Бесстрашную, ставить опыты, как на человеке, или просто убить забавы ради. Кристина обладает важной информацией. Она должна выжить. Расклад простой. Мир страшен, чужд, дик и настолько уродлив, что остается быть лишь монстром. Кристина хочет жить. Решение просто.

Она должна убить.

Наверное, это все Эрик. В каждом ее движении, в том, как она смазанной молнией бросается к охраннику, так быстро, что мужчина торопеет. Удар приходится куда-то в горло противника, так, что он делает несколько шагов назад, сгибается пополам, а она бьет коленом в самое лицо. Конечно, Кристина глупа, фатально героична. Конечно, ее ловят, скручивают руки, а она истерично бьет. Дуло автомата упирается ей в висок. Холодное такое, вжимается в ее кожу, след оставляет. На пол летят стеклянные колбы — бьются на осколки, мнется бумага под двумя сцепленными телами, под этими молотящими руками, какая-то канцелярия. Все на пол. С таким грохотом, что Кристине кажется, что проснется вся фракция. Девушка пытается отбиваться, извивается как змея.

— Не дергайся, сука, а то мозги твои по столу размажу.

И она замирает, возможно, лишь сейчас осознавая, в каком положении оказывается. Дуло автомата, упирающееся в ее голову, колотящееся сердце в самой груди, чужое грузное тело, давящее на нее всем весом, хруст шариковых ручек под затылком, их острые стержни, впивающийся в спину, разломанная клавиатура персонального компьютера на полу. Кристина дышит шумно. Вдох. Выдох. И снова. Вдох. Выдох. Это как игра в кошки мышки. Только со смертью. С войной. И хрипы из горла.

— Мэттьюс будет рада, что попалась Бесстрашная. Да еще в лаборатории. Вставай. И не рыпайся.

Кристина не знает, как охранник понял, из какой она фракции. Татуировки, наверное, черными кляксами застывшие на ее коже в ярком свете фонарика. Кристина лишь знает, что надо действовать быстро. Если она хочет жить, само собой. Иного выхода у нее нет. Бесстрашие научило ее кое-чему. Может, не миру, а гнили, но уже совершенно точно эта фракция научила ее драться. С остервенением, на которое способна ее хрупкая фигура, с какой-то затаенной яростью. Девушка хватает шариковую ручку быстро. Пластиковый футляр прозрачный, стержень с синей пастой. И в самый глаз острием. Ручка входит в глазное яблоко с хлюпающим звуком. По пальцам Кристины тут же начинает бежать какая-то жижа. Девушка руку отдергивает. Охранник вопит. Автомат с грохотом падает куда-то на пол. Мужчина прижимает обе руки к лицу, и ладони его тут же становятся багряными от крови. Кристина не думает долго. Она хватает со стола вторую ручку и всаживает ее в шею охраннику, прямо в одну из артерий. Кровь заливает Кристине лицо и одежду. Сердце колотится о стенки грудной клетки с огромной силой. Все перед глазами плывет, путается. И кровь на полу, и затихающий мужчина, и вся эта багряная жижа, булькающая у его рта, и автомат, заряженный патронами, и мигающие красные глаза видеокамер. Мир превращается в одну сплошную какофонию. А в голове гудит.

Кристина медленно оседает на пол, силясь осознать.

Она убила.

Убила человека.

Она хотела убить. Она желала убить. И она это сделала.

Кристина никогда раньше не убивала.

Теперь Кристина — убийца.

========== Глава 37 ==========

После инициации их селят в гораздо более свободные и просторные спальни. Потолки тут выше, и стены не столь скучны, матрацы в кроватях не выпирают острыми пружинами, и девчонок и мальчишек разделяют. Последнее особенно нравится Кристине. Она не обладает ложной скромностью, не краснеет, чуть что, но ей не нравится эта абсолютная вседозволенность разглядывания, которая неизменно сопровождает всех в одной единственной общей спальне. В том, чтобы быть полноправной Бесстрашной, масса плюсов. И Кристина ими пользуется. Это и сумасбродные поступки вроде катания с крыши, за которые тебя лишь одобрительно хлопают по плечу, и некоторое назидательное отношение к желторотым юнцам, всем этим несмышленым неофитам, которые вдруг решили стать частью фракции огня. Кристина как-то забывает о том, что сама еще месяцы назад была таковой. Подобные вещи быстро стираются из памяти. Нравится наслаждаться властью, возможностями, собственной силой. У Кристины хорошее настроение, смех в глотке и полное неведение о будущем, которое нависает сгущающимися, словно чернила, тучами.