Where Angels and Demons Collide (СИ) - "fifti_fifti" - Страница 140

— К чему ты клонишь? — Том немного оживился, уловив странные нотки в ее голосе.

— Ни к чему, — Дария дернула худеньким плечиком. — Констатирую факт. Давид отдает себе отчет в том, что не может вас разделить, потому что в таком случае вы оба сдохнете, не от силы клятвы, так от собственной горячки!

— Билл думал, что в этом наш шанс. Но неужели Совет Апостолов отпустит его? Просто так? Они не могут оставить тут меня, не могут оставить его мне. Но мы должны быть вместе, — Том развел руками, понимая, что он не пришел ни к какому выводу.

— Все это так. Я боюсь, вы ничего не узнаете, пока Суд Апостолов не вынесет Вильгельму свое решение. Сейчас самое противная часть — это ожидание, к сожалению, от этого не деться никуда.

Том перевел на нее взгляд. Она была права, разумеется.

— Не могу поверить в то, что нет никакого способа. Мы прошли вместе Ад и Рай, вернулись из Мира Белого Тумана вдвоём, рука об руку. Неужели же мы просто расстанемся? Ведь это глупо.

Дария горько хмыкнула.

— В проделках судьбы иногда много того, чего ты не понимаешь, — туманно отозвалась она. — Но не вешай нос. Билл не из тех, кто сдается так легко, поверь мне. В этом мире у всех тропинок есть всегда два пути.

— О… Это я вполне представляю. Как он не сдается, это я уже на своей шкуре уяснил.

И Дария тоже улыбнулась ему. От этих слов в душе смертного мальчишки проснулся лучик надежды и стало чуточку легче дышать.

Вильгельм вырулил из комнаты медсестры минут через десять. Он снова весь был вымазан какими-то настойками и травами, все его ссадины и синяки оказались надежно покрыты под слоем кремов и прочей гадости. Рука его теперь была по локоть перебинтована повязкой, а на лбу красовалось огромное фиолетовое пятно.

— Мумия фараона! — радостно заржала Дария, и Том, к удивлению Билла, подхватил ее смех.

Он подозрительно посмотрел на обоих своих друзей. Том лишь улыбнулся ему и начал медленно подниматься с кровати, потому что рыжая медсестра уже направлялась к нему с суровым видом.

====== Глава 39. Расставание ======

Чуть позже в палату к Вильгельму и Тому заглянула Симония. Она рассказала мальчикам, что Пророки, рабочий день которых закончился на тот момент, были экстренно вызваны на службу при помощи купидоньей почты. Не понимая ровным счетом ничего, они срочно влетели к пока еще верховному Апостолу Давиду, который замогильным голосом посвятил их в радости текущего дня и рассказал, что тысячу лет спустя их Амулет, наконец, найден.

Те не то, чтобы расстроились от такого положения дел, но и радости возвращение подарочка им не доставило. Переглянувшись друг с другом, они молча дезертировали в свою Канцелярию работать там над трактовкой свитков. Моисей некогда пояснил им, как обращаться с его творением, вот они и ушли делать то, что Пророкам удавалось легче всего — творить, а точнее, считывать судьбу всего мира.

Симония же узнала о происходящем чисто случайно, проходя мимо слишком шумно радующихся Охранников. Ей понадобилось ровно пара минут и один взгляд, чтобы узнать, что случилось с мальчиком, который был носителем Амулета, а заодно и с его Ангелом. Как выяснилось, они успели побывать в безвременье и так же успешно вернуться из него, причем никто не счел нужным сообщить об этом волнующейся матери. Давид, который встретился сестре по пути, бросил лишь:

— А разве же я не сказал? Носитель Амулета чуть не умер, — и поспешил ретироваться в свои покои от греха, убыстряя шаг.

Симония решила, что разберется с братом чуть позже, сейчас у нее были дела поважнее. Женщина обеспокоенно зашла в палату, неся на тарелке, которую позаимствовала в кухне, Райские фрукты и виноград. Она была уверена, что никому не пришло в голову предложить детям поесть.

Только сейчас, при виде еды, желудок Тома сжался в жалобный комок. Он как-то совсем и забыл, что его базовые физические потребности не ограничивались лишь парой желаний как то «хотеть выжить» и «не отлипать от Билла».

— Я горжусь тобой, сын. Ты поступил правильно, — выслушав их историю, Симония нежно поцеловала Билла в лоб, — так, как поступил бы любой Ангел-Хранитель на твоем месте.

— Например, Давид. Представь его на моем месте, мам. Он завизжал бы, подбирая полы своей туники, и стал звать на помощь Сакия.

Том подавился персиком. Картина настолько полноценно представилась ему, что Вильгельму пришлось похлопать его по спине, во избежание второй клинической смерти своего человека. Симония укоризненно посмотрела на сына.

— Со своим братом я еще поговорю, ты уж не переживай. Но, малыш, его тоже можно понять, его ведь уволят! Он так любит свою работу.

— Вот и хорошо. Долой дураков и трусов от штурвала власти, — совершенно бессердечно изрек Билл, закидывая в рот пару виноградин.

Симония поднялась.

— Ладно. Не будем сейчас об этом. Вам нужно отдохнуть. Я рада, что ты в порядке, — она ласково провела рукой по щеке Тома. — Думаю, теперь ты можешь чувствовать себя в безопасности.

Том улыбнулся этой удивительно приятной женщине, провожая ее взглядом.

— Вот такими я себе и представлял настоящих Ангелов, единственная, наверное, из всех вас, которая соответствует моему представлению, это твоя мама, Билл.

— Пардон? Единственная? — Билл приложил ладонь к уху. — Я не ослышался?

— Нет-нет, что ты, — мило улыбнулся ему Том, отнимая ладонь от его уха и целуя ее. — Конечно нет. Это именно то, что я и хотел сказать.

Вильгельм закатил глаза. Том устроился у него под боком поудобнее и Ангел перекинул через него свою руку.

— Нахал, — затем уже нежнее он добавил. — Поспи чуть–чуть. Тебе надо отдохнуть.

Том согласно кивнул. В объятиях Билла это оказалось проще, чем можно представить и он, прикрыв глаза, скользнул в объятия морфея.

Will you think of me, in time?

It’s never my luck, so never mind.

I wanna say your name, but the pain starts

again,

It’s never my luck, so never mind.

I saw forever in my never,

And I stood outside your Heaven.

(Blue October — My Never)

Билл радовался, что ему не нужно спать. В этом теле у него не было нужды во многих вещах, в которых он испытывал потребность на земле, потому он просто лежал с широко открытыми глазами и тихо прислушивался к дыханию Тома, признавая, что это теплое дуновение стало самой большой наградой, которую он все-таки заслужил для себя и для них обоих.

Ему не хотелось закрывать глаза. Все его мысли вертелись лишь вокруг человека, и Ангел боялся потерять даже одно мгновение рядом с ним, ведь его минуты и так ощутимо утекали сквозь пальцы.

Сейчас Тому больше не требовалось думать ни о чем и бешено убегать, спасая свою жизнь, и играть со смертью. Его безумная история подходила к своему разумному завершению, но, несмотря на насыщенные событиями дни, Билл все равно не успел понять, как все это произошло. Он отвел рукой отбившийся от общей массы дредлок Тома и легко, невесомо, чтобы не разбудить, поцеловал его в висок. Сколько у них оставалось часов вместе? А может, даже и не часов, может, уже и минут до того момента, как за ними явятся ненавистные Апостолы и разлучат их навсегда? Билл не знал ответа на этот вопрос.

Зато он мог прекрасно предугадать, что произойдет дальше.

Взбешенный Давид, конечно, найдет способ, как наказать нерадивого племянника. Он посадит его в клетку рядом с Моисеем, как и любого преступника, провинившегося по всем статьям, потому что простить — выше его сил. Совет Апостолов последует четкому закону: наказать виновного. Когда они принимали иные решения?

И в такой ситуации связь Ангела с его подопечным не принесет ничего, кроме двух искалеченных душ.

А затем Том вернется на землю, один, в свою квартиру, потому что никто не оставит его в Раю. Вильгельм же, как и полагается Ангелу, останется здесь, тоже один, даже не имея понятия, что его ожидает в дальнейшем.

Билл провел кончиком большого пальца по носу своего мальчишки, проследил взглядом за трепетом его ресниц, провел рукой но его волосам. Взгляд его задержался на кольце, которое он подарил Тому — во сне смертный сжимал руку своего Хранителя, и Ангел еле уловимым касанием губ поцеловал его в костяшки пальцев.