Мэйфейрские ведьмы - Райс Энн - Страница 77

– Я понимал, что она уже почти мертва, и перестал щупать ей пульс. Мне казалось таким унизительным снова и снова подниматься в ее комнату только лишь затем, чтобы в который уже раз сообщить собравшимся, что Мэри-Бет еще не умерла. Как только родственники видели, что я направляюсь к ее постели, по дому пробегал взволнованный шепоток.

Вот почему я в конце концов отказался от этих походов и примерно около часа не двинулся с места – только наблюдал и ждал. Возле одра умирающей оставались только самые близкие, за исключением Кортланда и его сына Пирса. Она лежала, повернувшись лицом к Карлотте и Стелле, глаза были полуприкрыты. Карлотта держала мать за руку. Дышала Мэри-Бет тяжело, прерывисто. В последний раз я рискнул ввести ей очень большую дозу морфия.

И тут все это произошло. Возможно, я неожиданно уснул и дальнейшее мне лишь привиделось, однако в тот момент происходящее казалось вполне реальным. Рядом с кроватью возникли какие-то люди: немолодая женщина, которую я знал и в то же время понятия не имел, кто она, склонилась над Мэри-Бет; неподалеку стоял высокий пожилой джентльмен, чья внешность показалась мне смутно знакомой. Поверьте, эти люди действительно были там, и каждый из них обладал собственной индивидуальностью.

А потом молодой человек, очень бледный, в строгом, элегантном, но старомодном костюме, поцеловал Мэри-Бет в губы и закрыл ей глаза.

Я резко вскочил на ноги. Родственники в холле плакали, кто-то рыдал в голос, кто-то тихо всхлипывал. Кортланд тоже не мог сдержать слезы. А дождь за окном припустил с новой силой, и удары грома буквально оглушали. В свете ярко вспыхнувшей молнии я увидел лицо Стеллы – она смотрела прямо на меня и казалась такой несчастной, такой потерянной. Карлотта плакала. У меня не осталось никаких сомнений в том, что моя пациентка мертва. Обернувшись, я увидел, что глаза ее плотно закрыты.

Как объяснить случившееся, я до сих пор не знаю. Осмотрев Мэри-Бет, я подтвердил факт ее смерти всем присутствующим. Но они уже знали это и без моих слов. Все знали. Изо всех сил стараясь скрыть свое недоумение и смущение, я огляделся и только тут заметил маленькую Анту – она стояла в уголке, чуть позади матери, а рядом находился тот самый молодой человек. Не успел я и глазом моргнуть, как он исчез, причем столь неожиданно и внезапно, что я засомневался, действительно ли его видел.

Тем не менее он там был, и вот на чем основывается моя уверенность: кроме меня, его видел еще один человек – Пирс Мэйфейр, сын Кортланда. Сразу после исчезновения таинственного незнакомца я повернулся к Пирсу и обратил внимание, что его глаза устремлены в одну точку – именно туда, где только что стоял странный молодой человек, а теперь осталась в одиночестве маленькая Анта. Пирс перевел взгляд на меня и поспешил сделать вид, что ничего необычного не произошло. Однако я точно знал, что он видел этого посетителя.

Исчезли и немолодая женщина, и высокий пожилой джентльмен. А знаете, кем, по моему мнению, он был? Это был Джулиен Мэйфейр, вот кто! Мне не довелось с ним когда-либо встречаться, но на стене холла, прямо напротив двери в библиотеку, висел его портрет.

Откровенно говоря, присутствовавшие в комнате покойницы уже перестали обращать на меня внимание. У них появились иные заботы. Горничные готовили Мэри-Бет к последнему прощанию, умывали и причесывали ее; кто-то зажигал свечи… А ливень за стенами особняка не утихал, и потоки воды струились по оконным стеклам…

Следующий момент, оставшийся у меня в памяти, это длинная очередь родственников на ступенях лестницы – мне стоило большого труда пробиться сквозь них, чтобы спуститься вниз и встретиться в библиотеке с отцом Маккензи. Пока я заполнял бланк свидетельства о смерти, отец Маккензи сидел на кожаной кушетке и пытался успокоить маленькую Белл, рассказывая ей обычные в таких случаях сказки о том, что мамочка отправилась на небеса, где когда-нибудь встретится с ней и Белл. Но бедняжка никак не желала согласиться с такой несправедливостью и без конца повторяла, что хочет встретиться с мамочкой прямо сейчас, а не на небесах. Ну как объяснить такому созданию, что есть смерть?

Вот тогда-то, выходя из библиотеки, я увидел на стене холла портрет Джулиена Мэйфейра и вдруг осознал, что именно он стоял возле смертного одра Мэри-Бет. Я был настолько потрясен своим открытием, что не сдержался и воскликнул:

«Да это же тот самый человек!»

И неожиданно услышал в ответ:

«Нет, это не тот самый человек – это Джулиен».

Эти слова произнес прежде не замеченный мной мужчина, куривший в холле. По-видимому, услышав вырвавшийся у меня возглас, он проследил за моим взглядом и понял, что я смотрю на портрет.

Естественно, я не стал спорить, ибо он, конечно же, не мог знать, о чем я в тот момент думал. Я же, в свою очередь, не понял, что имел в виду он, а потому просто промолчал. Даже не знаю, кто это был. Один из Мэйфейров – несомненно, но одному Богу известно, кто именно.

Прошло достаточно много времени, прежде чем я рассказал о случившемся Кортланду. Он не казался ни удивленным, ни встревоженным. Внимательно выслушав меня, Кортланд сказал лишь, что благодарен за информацию, однако сам он никого и ничего особенного тогда в комнате не видел.

Мне бы хотелось, чтобы эта история осталась между нами, и потому прошу вас: никому ни слова. Появление призраков – обычное дело в Новом Орлеане, но доктора, которые их видят… едва ли. К тому же, насколько я понимаю, Кортланд отнюдь не поблагодарит меня за разглашение семейных тайн. Надо ли говорить, что с Пирсом я никогда не обсуждал странное происшествие. Что же касается Стеллы… полагаю, ее совершенно не заботят такого рода события. Хотелось бы мне знать, что ее вообще заботит в этой жизни…

Описанные видения, безусловно, связаны с очередным появлением Лэшера, однако мы не можем оставить без внимания одну существенную деталь, упомянутую в эмоциональном и подробном рассказе доктора: разговор возле двери в библиотеку. Что же имел в виду неизвестный представитель семейства Мэйфейр, говоря: «Нет, это не тот самый человек – это Джулиен»? Неужели он ошибочно подумал, будто восклицание доктора связано с Лэшером, и слова сорвались у него с языка, прежде чем он осознал, что рядом стоит посторонний? А если так, значит ли это, что все Мэйфейры знали о существовании «того человека» и обсуждали его в кругу семьи? Вполне возможно.

Обряд погребения Мэри-Бет отличался не меньшей пышностью и торжественностью, чем двадцать шесть лет назад ее свадьба. Полной информацией о нем мы обязаны владельцу похоронной конторы Дэвиду О'Брайену, который через год после тех похорон отошел от дел, передав контору в руки своего племянника Рэда Лонигана. Члены семьи последнего позднее рассказали нам немало интересного.

Мы располагаем также записями воспоминаний членов семьи и рассказов прихожанок местной церкви, которые присутствовали на похоронах и после без зазрения совести перемывали косточки Мэйфейрам.

Все в один голос утверждают, что Дэниел Макинтайр не смог до конца вынести столь тяжкое испытание и еще во время траурной мессы Карлотта проводила его домой, а после вновь присоединилась к процессии, как раз в тот момент покидавшей церковь.

Перед самым погребением на Лафайеттском кладбище было произнесено несколько приличествующих случаю кратких речей. Пирс Мэйфейр вспоминал о Мэри-Бет как о великолепной наставнице, Кортланд говорил о ее великой любви к семье, о щедрости и великодушии по отношению ко всем без исключения окружающим. Баркли Мэйфейр сказал, что Мэри-Бет незаменима и все, кто знал и любил эту замечательную женщину, никогда ее не забудут. Лайонел по мере сил старался утешить окаменевшую от потрясения Белл и непрестанно плачущую Дорогушу Милли.

Малышки Анты на погребении не было, не взяли на церемонию и крошку Нэнси (мы уже упоминали, что ее приняли в семью Мэйфейров и Мэри-Бет представляла ее всем как дочь Стеллы).

Стелла выглядела подавленной, однако не до такой степени убитой горем, чтобы упустить возможность шокировать своим поведением многочисленных родственников, друзей семьи, а вместе с ними и владельца похоронной конторы: пока произносились прощальные речи, она, удобно усевшись на соседней могильной плите и болтая ногами, потягивала из бутылки ликер. Более того, когда Баркли уже заканчивал говорить, она прервала его, громко заявив: