Живой товар - Хазарин Андрей - Страница 63

Младшая из дому не выходила. На телефонные звонки никто не отвечал. Соседки на лавочке у подъезда ничего не знают. А вот это уже лучше. В шесть появилась ещё одна соседка, Сергеевна. Говорит, что в пятницу днем видела, как Ира вместе с подружкой уходила куда-то в сторону троллейбуса, одеты обе по-дачному, в руках дорожные сумки. Уехали, наверное. Ира за год, пока за границей была, совсем красавицей стала. Описание подружки: Иры чуть постарше, невысокая, тоненькая, рыжая… Нет, нормально шли, хихикали что-то, как все девки молодые…

Шустрая телка! Не успела домой появиться — и тут же усвистала куда-то. А подружке-то наверняка расскажет, та — другим подружкам… Снежный ком.

Кононенко полистал остальные шпаргалки — нет, до конца ночной смены наблюдения с воскресенья на понедельник домой не возвращалась.

Да, негусто… Хотя думать есть над чем: если бы просто на дачу выезжала, как все, на выходные, вечером в воскресенье вернулась бы. Так… Простая причина: на работу ей не надо, могла и задержаться. Причина посерьезней: нападение на дороге её напугало, решила на время убраться с глаз долой. Причина самая чреватая: объект убрали из-под наблюдения. «Кречеты»? Те на машине приехали бы. А тогда кто?

Маленькая, худая, рыжая… В этой Гончаровой 178 сантиметров полтора года назад было, сейчас могла ещё подрасти, рядом с ней любая нормальная женщина маленькой покажется. И тоненькой, кстати, тоже. Рыжая? Мало ли кого рыжей назовут! В этих краях и золотистую блондинку могут рыжей назвать, тут кто не черные — все рыжие…

Ладно, рано тревогу бить. Нет девки дома — значит, и другим её не найти. Милиция и так уже все знает, что она в посольстве рассказывала, а по сообщениям манохинских каналов, ничего опасного она там не сообщила. Может, журналюги и выдоили бы что-нибудь, но есть основания надеяться, что после несчастного случая с господином Родимцевым поостерегутся…

Кононенко тихо посидел в кабинете. Вышел, прошелся по коридору. Мимо бухгалтерии, ВЦ, мимо кассы. По времени люди Лаврука должны сейчас находиться возле кассы, деньги получать.

Маленькая, тощая, рыжая — мало ли их таких, вон, стоит в очереди, пожалуйста: невысокая, стройная, рыжеватая. Мало ли…

Кононенко остановился поодаль — для того и вышел, чтоб своими глазами на людей посмотреть.

Лаврука он знал в лицо. Здоровенная телка, брюнетка — похоже, секретарша Баранцева. Точно, дура дурой. Дальше, рядом с Хозяйкой — это кто? Невысокая, аккуратная, крашенная в махагоновый цвет. При желании и на эту можно сказать рыжая. Правда, не тощая. А в рапорте и не написано «тощая», Сергеевна сказала «тоненькая». Дальше та самая рыжеватая, которую он первую приметил, рядом с толстухой. Ага, толстуха — это менеджер Кириченко.

Через пару минут примчался парень — длинный, лохматый, белый, тоже в очередь стал. Вот это, выходит, Шварц? А так не скажешь. Приткнулся в хвост, кричит:

— Аська, ты мне очередь заняла?

Рыжеватая повернулась, ответила:

— А как же, ты за мной, я всех предупредила.

А сама последняя стоит.

Аська. Та, махагоновая, значит, бухгалтер Белова Галина Артемовна.

Итак, Иващенко Анна Георгиевна, умная и скрытная… Можно добавить: вперед не лезет, имеет склонность к юмору. А также: невысокая, тоненькая, рыжая. Интересно.

Шварц Сергей Леонидович. С виду безвредный, по Хозяйкиному рассказу ждал чего-то серьезнее. Но не надо спешить с выводами. Этих недооценивать нельзя. Опасный народ.

Артур Митрофанович ещё раз окинул очередь внимательным взглядом и отправился в отдел кадров — покопаться в личных делах.

Глава 35

Агентурные данные

Понедельник — день тяжелый. Полковник милиции Гармаш, начальник областного управления ГАИ, сидел в тесном гостевом креслице перед столом начальника УВД Перепелицы и маялся. А Перепелица, тыча пальцем в рапорт командира «Кречета», простыми русскими словами объяснял, что он думает о ГАИ, о гаишниках и об их начальнике, который такую тушу нажрал, что на ней полковничьи звезды выглядят лейтенантскими — так, может, и сменить, а?

— Так, Гармаш! Снимай своих пузатых со всех хлебных постов, нацепи на каждого бронежилет и выгоняй на трассу с автоматами! Распустили шпану, уже на милицейские машины нападают! Землю носом рой, а через неделю чтоб бандюги в КПЗ сидели!

Неожиданно дарованная свобода, подкрепленная премией, настроила меня очень весело. Но Надежда-то ещё на работе, поэтому я купила любимый датский рулет с абрикосами и поехала слушать сплетни, которые для меня насобирали девчонки.

По случаю похолодания меня ждал крепкий чай, к которому очень пришлось мое подношение. Надя сидела в любимом кресле и слушала доклад о моих сельскохозяйственных успехах. Потом сама рассказала об экзаменах своих дочерей. Мы ещё немного пообщались ни о чем и наконец я спросила:

— Ну, Пална, чем порадуешь?

— Много чем.

Сначала шли общелитературные сведения: учеба, жена, дембель, госпиталь… Это все я знала. Потом Надя рассказала, что Людка из «Незабудки» когда-то работала в «Крове» — той фирме, где трудился и Дима. Она вспомнила, как замечательно работал мой Колесников маклером до того самого дня, как появился растяпа-клиент. Ну, мне эта история тоже была знакома. Кроме одного: что клиент был Димин — в смысле, вел его Дима. И потому директор «Крова» вышиб моего мужика как пробку из бутылки. А заодно снял с него, в качестве компенсации, немалую сумму. Правда, потом часть вернул… Да ещё и расчет сделал, внешне на правду похожий.

Танька из «Виолы» говорила, что Колесникова не знает, но имела дело с его нынешней фирмой. СИАМИ эти для «Виолы» выясняли разные секреты у конкурентов по бизнесу — шпионили, значит. За приличное, правда, вознаграждение. И вывели «Виолу» на СИАМИ те, кто сами их услугами пользовались. Рекламы эта лавочка не дает…

Сама Надя выяснила, что и «Арахна» когда-то прибегала к помощи СИАМИ под видом независимого аудита они просматривали конторские книги и разные бухгалтерские мелочи в «Лаборатории Дизайна». Потом «Арахна» купила «Лабораторию», а документы этого аудита как-то незаметно растворились в воздухе. И сами аудиторы тоже.

Оля, Танина подружка, рассказала, что делала для СИАМИ компьютерный набор уставных документов и прочих вещей, необходимых для открытия. Самое тут многозначительное, что человек, который ставил везде подпись как директор, скоропостижно скончался в тот самый день, когда нотариус заверил банковскую карточку фирмы. Между прочим, за последний год там ещё двоих сотрудников похоронили. Молодых.

О Господи! Во что ж это он вляпался?! А может, не так уж и вляпался? Он же там не просто мальчик — завсектором, может, это он сам их… Хотя что такое завсектором в нынешней фирме? Может, у него двое подчиненных, а может вообще весь сектор — он один…

Надя говорила и говорила. А я уже поняла, что в любом случае Колесников мой разлюбезный работает в самом клоповнике. И это при всем его благородном облике борца за справедливость!

Вот тебе, Анна Георгиевна! Какой-то козел тебе лапшу на уши вешает, а ты их развесила, чтоб больше поместилось! Поверила! И кому — шпиону поганому! Хоть бы уж на свою фирму шпионил, в интересах дела, чтобы конкурентов убрать. Тоже противно, но можно понять — бизнес есть бизнес, иначе не выжить.

Но за деньги кого-то валить, по заказу, кто больше заплатит… И чем ты лучше, Вадим Андреевич, чем несчастная Ирка? Ту хоть силой заставили, а ты…

Значит, и ко мне ты пришел не просто так. Я тебе только как ключ к сейфу понадобилась. Очень удобный ключ ко всем секретам моей фирмы. Удачный такой ключик, сговорчивый, легковерный… А между делом ещё и удовольствие получить можно…

Но, оказалось, ещё не все гвозди забиты в крышку моего гроба. Мало того, что Колесников использовал меня, он ещё и связью нашей в интересах дела своего поганого чуть ли не хвастался. Как эти сведения к подружке моей попали — не знаю, откуда — тоже. Но с Надеждой я столько лет дружу, что верю ей безоговорочно. А она знает, что мне надо выкладывать сразу и все не барышня, в обморок падать от ужаса не стану.