Лжедмитрий. Игра за престол (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич - Страница 38

- Верно, - кивнул уставший патриарх. – Побил. Иначе и не сказывал бы. В трех битвах под Смоленском. В первой держал оборону. Там гусар крылатых их посек да пехоте урон великий причинил. Во второй – разгромил лагерь их временный, куда те раны зализывать отошли. А в третьей – захватил пушки, прикрывающие покой основного лагеря под городом, и устроил страшный погром. Сам Сигизмунд с сотней рейтар бежал, да в засаду угодил. Царевич загодя в обход отряд послал с малыми пушками. Вот те короля польского и встретили картечью. Уйти-то ушел, но половину рейтар положил. Великая победа! Чудо!

- Да, - кивнул мужчина с удивительно ржавым голосом, который словно скрежетал. – Настолько, что не похожа она на правду. Не привык я грешный к чудесам.

- Дмитрий писал, что как уладит все с Сигизмундом к Москве пойдет. Тогда все и прояснится. Вернется к стольному граду с воинами да трофеями – никто не усомнится.

- Уладит?

- Мир хочет заключить, ибо не с руки нам с ними сейчас воевать, - сказал Иов и растер лицо руками. Устал он очень. Спать хотелось. Голова болела. – И спасибо тебе. Если бы не ты да твои казаки – меня бы к Шуйскому уволокли.

- Пытать?

- Если бы, - зло усмехнулся Иов. – Злодейство они задумали. Шуйский же меня добром пытается уговорить венчать его на царство. Я отказываюсь, ибо не богоугодно это. Вот теперь силой попытается принудить. Хм. А звать-то тебя как? Мне кажется, я тебя уже видел.

- Может и видел, - усмехнулся казак. – Звали меня как-то в бытность минувшую Иваном по прозванью Кольцо .

Патриарх задумался на минуту, а потом вдруг побледнел.

- Неужто вспомнил? – Едким тоном поинтересовался собеседник. Сам Иов ему лично ничего дурного не делал, но был в той команде, к которой он имел счеты.

- Так убили же тебя! Два десятка лет как!

- Убивали да не убили, - кровожадно оскалился Иван. – Напасть – напали. Всех моих вырезали. Сам израненный остался – как выжил, не ведаю. Оклемался немного и понял - возвращаться обратно нельзя. Царь сил в поддержку прислал слезы. Ни людей, ни огненного припаса. Там и гадать нечего – перебьют нас всех. Года не пройдет, как перебьют. Ушел я на Днепр, подальше. Там и узнал о гибели Ермака Тимофеевича.

- Голосом таким тогда и обзавелся?

- Тогда.

- Так вот кто на царевича нападал… – После небольшого раздумья констатировал патриарх. – Обиду на Ивана Васильевича затаил?

- Затаил, - кивнул Иван Кольцо. – Годами жалел, что отомстить не вышло. Утек в могилу подлюка! Мы ему Сибирским царством поклонились, а он бросил нас там подыхать. И тут такой случай….

- А чего дело до конца не довел?

- Я Ивана Васильевича хорошо помню…. Он часто мне снится. Когда висел на дыбе тогда и запомнил крепко. Он ведь не верил, что я не лгу, желая от казаков поклониться Сибирским царством.

- Так чего не убил? – Повторил свой вопрос Иов.

- Когда он сопротивлялся, дрался – задор был. Парень сильно железом махал, хитро крутился. Охотником себя тогда чувствовал за дичью опасной. Прямо предвкушал, как с удовольствием перережу ему глотку, мстя за преданных товарищей. А как отвел он пистоль, да пальнул впустую – во мне что-то надорвалось. Рука не поднялась. Теперь вижу – не зря. Другой он, хоть и похож на отца. Я как первый раз увидел, так чуть сам не бросился с саблей. Едва сдержался. Лютая злоба, что годами копилась, проснулась…. Только ты, отче поменьше болтай. Иван Кольцо умер от татарской сабли два десятка лет назад. Не хочу былое ворошить.

- Понимаю, - кивнул патриарх. – Захаживать станешь, али уйдешь?

- На Дону Иван Болотников сын войско собирает. Представляется воеводой царевича Василия. Пойду к нему. Постараюсь образумить. Если Дмитрий ляхов так лихо побил, то и Ивана в лепешку раскатает. Да и не к чему это, мню.

- Ведаешь, что Василий сын царицы от окольничего? – Голосом заговорщика поинтересовался Иов.

- Нет. Откуда то известно?

- Дмитрий выпытал. Без пыток. Василий при людях признался. О том и бумага есть за подписями видаков. Как наших, так и ляхов с немцами.

- Так вот за что Иван Васильевич Анну в монастырь упек… - покачал головой Иван Кольцо. – Я бы убил.

- Иван, - серьезно сказал патриарх. – Не знаю, поверишь ты или нет, но царь не бросал вас. В том году только война завершилась тяжелая. Все царство та война опустошила да пожгла. У царя ни людей, ни оружия, ни припаса огненного почитай и не было. Послал все, что смог найти. Свеи, ляхи да татары угрожали Москве. Но он – послал вам припасов и людей. Последнее отдал. Сейчас не отвечай ничего. Просто подумай. И когда в следующий раз что удумаешь – вспоминай Дмитрия, что отвел свой пистоль да пальнул впустую. Ты даже не представляешь, как он похож на отца….

Глава 4

18 марта 1605 года, Смоленск

Делегация от Сигизмунда приехала довольно быстро. Это объяснялось в первую очередь тем, что возглавили ее Станислав Жолкевский и довольно высокопоставленный иезуит Муцио Вителлески , который оказался втянутый в это дело совершенно случайно. Посетил Речь Посполитую по делам ордена. Узнал о походе Сигизмунда к «восточным варварам». Заинтересовался и прибыл в Оршу одновременно с королем, бежавшим от разгрома. Что только добавило любопытство Муцио.

Договор подписали быстро. Нет. Очень быстро!

Положение, в которое поставил Дмитрий Речь Посполитую своей победой, оказалось крайне щекотливым.

Уже пять лет шла война между Сигизмундом и его дядей – Карлом, что выгнал племянничка со шведского престола. И совершенный разгром армии под Смоленском давал Карлу существенное преимущество. Пусть временное, но все же. Тем более, что вместе с армией оказалась потеряна и походная казна короля.

В самой Речи Посполитой положение Сигизмунда было также довольно шатким. Настолько, что если бы иезуиты и Рим не поддерживали его напрямую, давно бы вылетел и отсюда. Страшное поражение под Смоленском подорвало и без того очень невысокий авторитет короля, грозя вылиться в законное восстание шляхты – рокош . Причем не малый, частный бунт, а в весьма масштабный, грозивший смещением и изгнанием. То есть, в воздухе запахло «шведским сценарием». Поэтому предложение Дмитрия заключить мир, сохранив «status quo», более чем устроило Сигизмунда.

Подписали.

Пожали друг другу руки.

И разошлись.

Дело сделано. Пора и честь знать.

Однако Муцио Вителлески не мог просто так отпустить Дмитрия в его поход на Москву. Слишком он оказался им заинтригован.

- Сын мой, не уделишь скромному монаху немного времени? – Вкрадчиво поинтересовался Муцио на одном из наречий немецкого языка, вечером того же дня на приеме, посвященном мирному договору. Вообще-то банальной пьянке, но Дмитрий в ней принял лишь символическое участие. Не любил и не хотел привыкать, да и не в том он был положении, чтобы терять контроль над ситуацией, что неизбежно следует из обильных возлияний.

- Вижу, ты тоже не испытываешь страсти к горячащим кровь напиткам? – Уклончиво ответил Дмитрий, размышляя – следует ли ему вступать в дискуссию с этим иезуитом или нужно уклониться. Дмитрий ответил на вульгарной латыни с примесями немецкого языка. Но иезуит понял и оценил. Как не знание в должной мере разговорной латыни, так и желание в ней попрактиковаться.