Культура, Истоки вражды - Елизаров Евгений Дмитриевич - Страница 34

В сущности к тому же классу явлений могут быть отнесены и вещи другого рода. Истории памятны многие самозванцы, открыто заявлявшие о своих притязаниях на тождество с кем-то из избранных. Всякого рода авантюристы, больные люди с расстроенной психикой, наконец, просто мошенники, искавшие неправедную выгоду для себя... Но памятны и совсем другие - совершенно искренне убежденные в этом тождестве бессребреники. Именно ими, не только не искавшими решительно никакой корысти, но зачастую обрекавшими себя на тяжелые испытания, и все же не имевшими абсолютно никакого отношения к тем, на замещение чьей личности они претендовали, иногда обнаруживалось знание столь тонких подробностей жизни их героев, какие могли быть известны только самому близкому окружению. Рассказывают, что многое в их поведении было способно не только у посторонних вызвать мысль о переселении душ...

Все это также является демонстрацией чрезвычайной гибкости нашей биологической природы. Болезненное отождествление одного человека с другим, может быть, даже никогда не встречавшимся ему ранее, способно быть объяснено только одним - глубокой перестройкой тонкой организации всех процессов своего собственного жизнеобеспечения. Разумеется, там, где не могло быть и речи о родстве или просто о близком знакомстве, полное перевоплощение тем более исключено: ничей личный опыт, с кем бы кто ни отождествлял себя, не может стать достоянием другого, но все же фрагментарное воссоздание каких-то ключевых его контуров, по-видимому, вполне возможно.

История знала ведь не только явных, подобных Лжедмитриям, самозванцев, которые "узнавались" их близкими лишь из корысти. Недавнее перезахоронение в фамильной усыпальнице Петропавловской крепости Санкт-Петербурга останков семьи последнего российского императора всколыхнуло память, - и в ней вдруг всплыли свидетельства о том, что все истекшие со времени уральского расстрела годы чуть не во всех концах Европы самозванно объявлялись случайно выжившие его дети. Меж тем история зафиксировала и то, что многие из них, как кажется, и в самом деле абсолютно убежденных в своем таинственном чудесном спасении, оказались способными поставить втупик весьма искушенных и весьма скептически, а иногда и враждебно, настроенных экспертов.

Здесь стоит привести одну из тех удивительных историй, которые собрал в своих знаменитых книгах американский журналист Фрэнк Эдвардс.

...В 1926 году в Индии, в городе Дели, родилась девочка, Шанти Дэви. Ничего необычного в ее рождении не было, не было и ничего, что могло бы насторожить врачей или родителей в отношении будущего ребенка, но когда Шанти исполнилось три года, родители стали замечать что-то неладное: девочка настойчиво говорила... о своем муже и детях. Сначала родители пропускали все это мимо ушей, относя детский лепет на счет воображения заигравшегося ребенка, но девочка проявляла упорство. По словам ребенка, ее мужа зовут Кедарнат, что жила она с ним в городе Муттра. Она подробно описывала дом, в котором они жили, твердила, что у нее бы сын, который и сейчас живет там же с отцом.

Родители, очень обеспокоенные психическим состоянием ребенка, обратились за помощью к врачу. Доктор уже слышал эту удивительную версию от родителей и надеялся, что при встрече с ним девочка начнет отпираться или, по крайней мере, откажется все повторить. Но она повторила все, что она рассказывала родителям, и даже больше. Среди прочего она сказала, что умерла во время родов в 1925 году, то есть за год до своего рождения. Ошеломленный врач стал с пристрастием расспрашивать ее о беременности, и ребенок все в точности отвечал, чем совершенно обескуражил его. Она ясно освещала психические и физические ощущения состояния беременности, которое, естественно, не могла испытать.

Ко времени, когда ей исполнилось семь лет, ее успели опросить полдюжины врачей, и все они были повергнуты в крайнее изумление. Когда Шанти исполнилось восемь лет, ее двоюродный дядя, профессор, решил, что пора что-то предпринять. Живет ли на самом деле некий Кедарнат в Муттре? Были ли у него дети и не умерла ли у него жена по имени Луджи в родах в 1925 году? Эти и другие вопросы профессор изложил в письме и отправил его по почте на имя загадочного Кедарната из Муттры по адресу, неоднократно упоминавшемуся Шанти Дэви.

Действительно, такой человек жил в Муттре, и он получил письмо. Сначала он решил, что ему готовят какую-то ловушку и хотят нечестным путем лишить имущества, поэтому отклонил предложение встретиться с девочкой, утверждавшей, что она приходится ему женой, до тех пор, пока не прояснится ряд обстоятельств. Он написал своему двоюродному брату в Дели, который часто навещал Кедарната, когда еще была жива Луджи. Не окажет ли брат любезность зайти по такому-то адресу, для того чтобы самому на месте узнать, что все это могло значить?

Девятилетняя Шанти помогала матери на кухне готовить ужин, когда раздался стук в дверь. Девочка побежала открывать дверь и долгое время не возвращалась. Обеспокоенная мать сама пошла посмотреть, что случилось. Шанти стояла на пороге и с явным удивлением рассматривала молодого человека, стоявшего перед дверью, тот в свою очередь с изумлением смотрел на нее: девочка узнала в нем двоюродного брата своего мужа...

Гость рассказал свою историю, он рассказал родителям Шанти, что приходится двоюродным братом Кедарнату из Муттры, жена которого, Луджи, действительно умерла при родах за год до рождения Шанти.

Было решено, что родители Шанти Дэви пригласят Кедарната и одного из его сыновей посетить их. Шанти ни в какие планы не посвящали.

Через несколько дней приехал Кедарнат с сыном. Шанти вскрикнула от радости и подбежала к мальчику, который явно смутился от внимания, какое ему оказала незнакомая девочка. Шанти пыталась взять его на руки, хотя тот был с ней одного роста. Она обнимала его и называла ласковыми именами. Кедарнату Шанти тоже обрадовалась и вела себя как достойная и верная жена, как Луджи в свое время.

Сведения об этом случае проникли в газеты и вызвали всеобщий интерес. Как это ребенок из Дели мог знать интимные подробности семьи, живущей в Муттре и незнакомой даже ее родителям?

Дэш Банду Гунта, президент Всеиндийской ассоциации издателей газет и член индийского парламента, провел совещание со своими коллегами по правительственным и издательским делам. Они пришли к выводу, что случай заслуживает всяческого внимания и изучения. Необходимо привезти девочку в Муттру и посмотреть, сможет ли она указать дорогу к дому, в котором, по ее собственным словам, жила до смерти.

В сопровождении родителей Шанти господин Гупта, адвокат Тара К.Матур и другие известные ученые и граждане сели в поезд и направились в Муттру. Сюрпризы начались сразу же по прибытии поезда на станцию Муттра. Шанти сразу признала мать и брата своего якобы мужа; более того, она заговорила с ними на местном диалекте, а не на хинди, на котором разговаривала в Дели.

На вопрос, может ли она показать дорогу к дому, где якобы жила, Шанти ответила, что попробует, хотя в Муттре девочка, разумеется, никогда не бывала раньше. Приезжие и встречавшие разместились в двух экипажах и поехали. Дорогу им показывала Шанти Дэви.раз или два она, казалось, терялась, но, немного подумав, в конце концов выбрала правильный путь и довезла компанию прямо к дому, который узнала. Шанти тут же заметила, что сейчас дом выкрашен в другой цвет, в то время как раньше он был желтым.

Шанти немедленно признала двух старших детей Кедарната, но последнего, десятилетнего ребенка не признала. Именно рождение этого ребенка стоило Луджи жизни. Прибыв в дом матери Луджи, Шанти сразу же узнала ее; старушка совершенно растерялась: да, девочка говорила и вела себя как настоящая Луджи, но ведь мать знает, что ее родная дочь Луджи умерла.

В доме матери Луджи господин Гупта спросил Шанти, не заметила ли она каких-либо перемен за все это время. Шанти сразу указала место, где когда-то был колодец. Сейчас его засыпали и завалили досками.