За час до рассвета - Колос Иван Андреевич - Страница 25

- Регулировщик такой-то! Где командир?

- Командир сзади, с полком. Майор...

Вскоре подошел и сам командир. Полк, в котором осталось не более 400 солдат, остановился. Феликс четко отдал честь, доложил обстановку.

- Путь перерезан крупными силами противника, - слегка волнуясь, проговорил он, - указание командования - следовать в обход вот по этой дороге...

- Проклятье! - выругался майор.

Среди немцев послышались тревожные возгласы: "Рус партизан! Рус партизан!.."

Немцы свернули на проселочную дорогу и направились в зону, единственными хозяевами которой были партизаны. Наши отряды продвигались параллельно немецкому полку, ничем не выдавая своего соседства. Когда полк углубился в лес километра на два, впереди колонны появился Феликс. Он поднял руку и громко проговорил:

- Дорогие соотечественники, друзья! Прошу выслушать меня спокойно, без паники. Я пришел к вам для того, чтобы спасти вас от неминуемой гибели, я хочу сохранить ваши жизни для ваших отцов и матерей, для жен и детей, для нашего народа, обманутого Гитлером...

Опешивший вначале майор схватился за пистолет, но был остановлен своими же солдатами.

- Расстреляю! - закричал майор, но, увидев, что к регулировщику подошли в немецкой форме Карл, Хуго и Герберт, умолк.

А Феликс продолжал свою речь:

- Вы видите, друзья, все мы настоящие немцы. Но мы не хотим проливать кровь за фюрера и потому перешли на сторону советских партизан. Гитлер принес несчастье многим народам, в том числе и нашему народу, он покрыл позором Германию. Вот я спрашиваю вас: зачем сопротивляться? Не лучше ли сложить оружие и тем самым ускорить падение гитлеровской диктатуры?

- Где мы находимся? - спросил кто-то из солдат.

- Вы находитесь в безопасном месте, - вместо Феликса пояснил Хуго. Находитесь у партизан, и я, бывший солдат, гарантирую вам полную неприкосновенность.

- Да, друзья, вам ничто не угрожает, - подтвердил Феликс, складывайте оружие!

В это время из укрытия вышли партизанские отряды. Солдаты было всполошились, но, убедившись, что "страшные русские" настроены миролюбиво, успокоились, начали складывать автоматы, гранаты, ручные пулеметы. Тут же Хуго, Карл и остальные немецкие антифашисты начали раздавать солдатам листовки.

Без единой капли крови сдалось 400 человек. Гитлеровское командование вынуждено было зачеркнуть в своих документах почти целую армейскую часть. Весть о сдаче полка дошла до Платона. Он тотчас же вызвал хозяйственников и приказал накормить солдат и найти место для лагеря.

Тотчас же в этом лагере был создан комитет, который возглавили Феликс и Хуго. А через несколько дней "население" лагеря стало быстро увеличиваться.

В начале лета после теплых майских дождей в Налибокской пуще поднялась густая трава и распустилось столько цветов, что территория лагеря казалась застланной ярчайшим ковром.

В тот день, когда на очередную операцию по распространению листовок должен был отправиться Хуго Барс, в нашей землянке выступали чтецы-декламаторы. Сперва выступил Карл Ринагель, довольно хорошо читавший стихи Гейне. Потом его место занял высокий, красивый партизан с густой темной шевелюрой. Он отчетливо и выразительно декламировал:

Достаточно познал я этот свет,

А в мир другой для нас дороги нет.

Слепец, кто гордо носится с мечтами,

Кто ищет равных нам за облаками!

Стань твердо здесь - и вкруг следи за всем:

Для мудрого и этот мир не нем.

Что пользы в вечность воспарять мечтою!

Что знаем мы, то можно взять рукою,

И так мудрец весь век свой проведет.

Грозитесь, духи! Он себе пойдет,

Пойдет вперед, средь счастья и мученья,

Не проводя в довольстве ни мгновенья!

Это был один из монологов Фауста. Читал его партизанский разведчик Анатолий Кузьмич Мягких*. Когда он умолк, Феликс подошел к Анатолию Кузьмичу и, положив на плечо ему свою огромную руку, с чувством сказал:

- Великолепно! Великолепно!

_______________

* А. К. Мягких ныне живет и работает в Москве.

А через два часа Хенчке и Барс, нагрузившись листовками, в сопровождении разведчиков отправились в Койданово (так немцы называли город Дзержинск) и Воложин. Я тоже участвовал в этой операции.

В пути мы остановились на опушке леса, недалеко от небольшого хутора.

Решили на хуторе подождать наступления темноты, но едва мы приблизились к дому, раздались выстрелы и над нашими головами засвистели пули.

- Ложись! - крикнул я.

Рядом со мной упал Феликс Шеффлер. У него с головы сбило автоматной очередью фуражку.

- Два сантиметра пониже, и - капут, - рассматривая фуражку, взволнованно проговорил он. - Глупая была бы смерть.

Подполз Анатолий Мягких.

- Товарищ капитан, - обратился он ко мне, - предлагаю по одному пробраться к дому и оттуда бить подлецов.

Мое минутное молчание он, видимо, принял за согласие и стремительно пополз.

- Назад, Анатолий, нельзя!

В самом деле, а если гитлеровцев или полицаев много, они сразу же окружат дом. "Продолжать перестрелку до наступления темноты, а потом отойти в лес", - думал я. И тут произошло непредвиденное. Шеффлер, одетый в форму лейтенанта гитлеровской армии, встал во весь рост и на немецком языке гневно закричал:

- В кого стреляете, сволочи? Прекратите огонь!

Поднялись Хуго и Карл. Они тоже были в немецкой форме.

Стрельба на минуту прекратилась. Но все мы сильно волновались за судьбу наших немецких товарищей. Вдруг фашисты не поверят, что перед ними какое-то гитлеровское подразделение, тоже выслеживающее партизан?

- Кто командир? - сурово окликнул Шеффлер. - Ко мне!..

И вот из-за кустов поднялась одна, потом другая, третья... фигуры, и мы поняли, что это не немцы, а полицаи. Их было не менее двадцати.

- Огонь! - подал я команду.

Полицаи растерялись, а нам только этого и надо было. Четко заработали автоматы.

- Ур-ра!.. - громовым голосом закричал Анатолий Мягких. Стреляя, он первым побежал вперед.

Полицаи припустились бежать. Мы видели, как поспешно они удирали. И все же нам удалось многих уничтожить.

Когда все стихло, мы поблагодарили Шеффлера за находчивость и смелость. Он вытянулся, взял под козырек и с гордостью отчеканил: