Между двух миров. Школа выживания (СИ) - Ефиминюк Марина Владимировна - Страница 62

- Если вдруг меня не станет, хочу, чтобы он все забыл, - вымолвила я, – как будто меня никогда не существовало.

- Уверен, что Кай был бы против.

- Да, но некоторые воспоминания убивают похуже смертельного яда.

- А ты бы стерла воспоминания, чтобы спокойно жить дальше?

- Разумеется. - Никогда в жизни мои уста не произносили более чудовищной лжи.

В кухне повисла оглушительная тишина. За смерзшимся окошком рассветало зимнее утро, хмурое и серое. Совершенно точно было слишком рано, чтобы вести сакраментальные беседы.

Я уже поднималась по лестнице, когда Рой произнес, вроде негромко, но не для безмолвного дома, окутанного тишиной.

- Где ты научилась так складно врать, Голубая кровь? В Тевете искусству вранья учат в университетах?

Не думаю, что он ждал ответа.

Я решила, что Кай спит. Глаза были закрыты, грудь спокойно поднималась и опускалась. Руки лежали поверх одеяла, и было хорошо видно, что костяшки на его пальцах сбиты. Огонь в камине едва-едва теплился, и только я принялась ворошить кочергой угли, как услышала хрипловатый голос:

- Привет.

- Думала, что ты спишь, - оглянулась я через плечо.

- Иногда мне снятся такие сны, что лучше уж, вообще, не спать, - пробормотал он. - Как ты себя чувствуешь?

- Человек с двумя дырками в животе спрашивает о том, как себя чувствую я? Что ж, в отличие от тебя, я передвигаюсь на своих двоих.

- В таком случае, на своих двоих пошустрее иди ко мне. – Он похлопал ладонью по постели, предлагая устраиваться рядом.

Без споров я забралась на высокую кровать и нырнула под одеяло. Кайден поднял руку, предлагая улечься к нему на плечо и прижаться теснее, но тут же поморщился от боли.

- Осторожно! – всполошилась я. – Если у тебя разойдутся раны, то знахарь меня четвертует!

- Рой всегда ворчит, как старик, - фыркнул Кайден.

Он, конечно, хорохорился, но явно чувствовал себя отвратительно. Некоторое время мы молчали.

- Йен больше тебя не побеспокоит, - произнес он.

- Я догадалась. Если бы он остался жив, то сейчас бы тут был полный дом Вудсов.

- Верно. – Кайден помолчал. – Твой отец, наверное, с ума сходит.

- Мы жутко поссорились после твоего ухода, так что, скорее всего, он думает, что я сбежала к тебе в Абрис, что, в общем-то, недалеко от истины.

- Теперь он точно нас не благословит.

- Вряд ли он сможет злиться так долго.

- Интересно, что для тебя значит «долго»? – Кайден неодобрительно поцокал языком, точно услышал страшную глупость. – Скажите, госпожа Уварова, из-за вашей неразумной смелости меня ранили, так?

- Это удар ниже пояса! – возмутилась я, приподнимаясь на локте и заглядывая в его бледное расцарапанное, должно быть во время драки, лицо. Он лежал с закрытыми глазами. На щеках двухдневная щетина, губы сухие и потрескавшиеся.

- Все так, - продолжал рассуждать он. – Теперь вы просто обязаны повести меня к венчальной чаше.

- Кай, ты серьезно? – замерла я.

- Да. – Он открыл глаза, ясные, цвета стали, цвета моей собственной магии. – Что скажешь?

Что мы, Кайден, все больше и больше похожи на птиц-неразлучников. И это меня пугает до мелких абрисских бесов.

- Совершенно точно, я обязана сделать вас честным мужчиной, господин Вудс, - пошутила я, чертя кончиком пальца линию на его скуле, где тянулась длинная тонкая царапина. - Только сначала встаньте на ноги, потому что невеста не собирается тащить жениха к венчальной чаше на закорках. Все решат, что я женю тебя силой.

- Надеюсь, что твой отец не умеет пользоваться оружием.

- Он говорил, что когда был адептом, то отлично стрелял из спортивного лука. Даже золотую медаль на городском соревновании выиграл, - припомнила я. – Но не переживай, в Тевете отстрел неугодных женихов проходит только в сезон листопадов.

- В Тевете сейчас как раз сезон листопадов, - заметил Кай.

- Значит, мы обрадуем папу ближе к зиме. Если он спустит тебя с крыльца, то ты закатишься в сугроб, будет не так обидно, как уткнуться носом в ворох грязных листьев.

- Я просто перемещусь.

- Нет, - пригревшись, я почувствовала, как на меня начала накатывать дремота, а веки налились сонной тяжестью. – Ты специально скатишься, чтобы просто к нему подлизаться.

- Как догадалась?

- Вы, неподходящие женихи, такие предсказуемы …

Ночью что-то разбудило меня, будто кто-то хлопнул в ладоши у меня над ухом. Мгновенно приходя в себя, я села на кровати. Кайден спокойно спал. В окно лился лунный свет, озарявший комнату, однако не разгонявший темноту. Дверь в спальню оказалась открытой, и в дверном проеме застыла черная фигура.

- Кто здесь? – в настороженной тишине дома голос прозвучал неестественно громко. Человек резко отступил назад, сливаясь с коридорной темнотой.

- Что случилось? – проснулся Кайден.

- Здесь кто-то есть!

Раскрыв ладонь, я зажгла огонек, и комнату залил неживой белый свет.

- Господи, детка, притуши яркость, - пробормотал он, щурясь и закрывая глаза ладонью.

Наверное, со стороны я выглядела последней истеричкой, потому что слетела с высокой кровати и, шлепая пятками по дощатому полу, бросилась проверять коридор.

- Ложись спать, тебе просто показалось, - уговаривал он.

- Кто-то стоял прямо в нашей комнате! – упиралась я. В коридоре, конечно же, никого не нашлось.

Кровать заскрипела. Оказалось, что Кайден спустил босые ноги на пол и довольно шустро для раненого принялся натягивать теплый свитер. Однако, судя по тому, как он болезненно морщился, тело мстило за наплевательское отношение.

- Ты куда собрался? Решил от меня сбежать? – растерялась я и тут же получила в ответ выразительный взгляд.

- Проверю дом, чтобы ты могла спать спокойно.

Он направился в мою сторону, прижимая ладонь к животу.

- С ума сошел? Тебе нельзя много двигаться! – Я так перепугалась, что ему навредит обыск дома, что сжала кулак, и искра мгновенно погасла, окунув нас в густую, непроницаемую темноту. Мы замерли.

- Зажги свет! - потребовал Кайден.

- И не подумаю. Я сама все проверю…

- Лера, - перебил он меня, - со мной тебе нечего бояться! Просто верь мне.

На следующий день небо заволокло низкими снежными тучами, и безлюдную, сонную лощину накрыла настоящая метель. В каминных трубах стонал ветер, за окошком мело, и даже ворот было не разглядеть.

Втроем мы обедали в кухне, единственной хорошо обогретой комнате. С момента, когда Кайдена ранили, прошло чуть больше суток, а он уже выглядел вполне сносно. Пока ели, рассказали Рою, что с нами случилось. Знахарь с любопытством изучил руну «перемещение» у меня на руке. Тонкие линии спиралевидного символа выглядели, как белесые ниточки, вживленные в кожу, бледные и почти незаметные. Руна совершенно не походила на ту, которой наградил меня погибший паладин.

- Ювелирная работа, - одобрительно кивнул Рой и подмигнул: - Руна от наследника Вудсов дорогого стоит. Кстати, хватит еще на одно перемещение.

- А что потом? – вопросительно посмотрела я на Кайдена, с аппетитом прихлебывающего суп.

- Потом она исчезнет, - пояснил он. - Разве со светлыми рунами действия происходит по-другому, если их нанести на тело? Они оставляют след, как бытовые?

- Нет, исчезают со временем, но светлая магия не прожигает насквозь, а «перемещение» - знак темный… - Я примолкла под выразительными взглядами мужчин и сама резюмировала: – Дело в том, что я уже не совсем светлый маг, да?

- Не бери в голову, тыковка, - пробормотал Кай. – Хочешь постоянную руну, чтобы скользить по Абрису?

- Нет! – категорично отказалась я.

- Так и думал… - И тут он замер, не донеся до рта ложку, и заметно напрягся. Рой с тревогой посмотрел в слепое от снега окно. Мужчины переглянулись, и без объяснений я догадалась, что снежная распутица привела в знахарский дом нежданных гостей. Хотя вряд ли в их появлении был виноват снегопад.