Мертвая (СИ) - Демина Карина - Страница 93

- В обморок не упадешь? - поинтересовался Фердинанд, прикрывая тело простыней.

- Нет.

Из-под простыни выглядывали босые ноги с кривыми пальцами и розовенькими какими-то слишком уж аккуратными пяточками.Я вздохнула.И наклонилась.Тронула рукоять ножа, торчащего из глазницы. Χороший удар…

- Самоубийство? – я исключительно предложила, но по тому, как переглянулись мои мужчины, поняла, что версию эту благую не поддержат.

А жаль. Все-таки родовая честь… остатки ее… чувствую, стоит копнуть в этом дерьме,и остатков не останется.

- Я… - дядюшкина законная супруга, сидевшая у кровати тихо-тихо, - очнулась.

А я поняла, что впервые слышу ее голос.

- Я не хотела… я не думала…

- Не думала, – согласилась я, разглядывая это чудо.

Она была молоденькой, но при этом…Уставшей? Обессиленной?

Сложно подобрать слова. Просто ощущение, что в теле молодой женщины спрятался кто-то несоизмеримо более старый. Вот эти опущенные уголки губ. И тени морщин на лбу. Потухший взгляд. Дрожащие пальцы, которые она прижимает ко рту.И сама трясется.И не стесняется своей наготы, будто вовсе ее не замечает. Я огляделась.И сорвала гардину – черно-красную, плотную, - накинула на плечи этой… как ее вообще зовут?

- Я… просто… он сказал, что продаст меня, – в блекло-синих глазах плескалось недоумение. – Что… я наивная дура… отпустят… мы контракт подписали… на три года…

Монк вздохнул.И присел рядом.Он взял голову девицы в ладони и легонько сжал, а я отвернулась, но все равно спиной ощутила раздражающую близость света. А еще огромное желание свернуть дурочке шею… убила она… ладно, допустим, дядюшка вполне себе заслуживал смерти и отнюдь не такой доброй, но… можно же было иначе.

Ядом там.Или несчастным случаем.А теперь что? На каторгу ее отправлять? Или попросить Аарона Марковича, пусть порекомендует кого-то из знакомых, кто в делах уголовных разбирается?Ощущение света пропала.И я обернулась.Девушку, которая куталась в гардину, усадили в кресло, а про тело дядюшки и вовсе забыли.

- Я… я хотела… срок выходил… и он стал совсем злым… - на бледных ее руках поступали пятна. Синие и лиловые, некоторые бледные, другие – яркие. Раскрывались темные язвочки ожогов. А ещё я почему-то обратила внимание на изуродованные мизинцы.

Кривые.Негнущиеся. Она сжала кулачки, а эти пальцы-ветки торчали в стороны. Получалось не грозно, но смешно… проклятье. Еще одна убогая на мою голову?

- Был… договор… на три года… три года – это немного… он заплатил маме и отцу… у меня сестры есть… и брат учиться хотел, а денег не было.

И поэтому тебя, бестолковую, продали во имя высшего блага семьи.

Я закрыла глаза и попросила:

- Может, вы потолкуете в другом месте? А я пока с дядюшкой побеседую.

Чувствую, мерзкая его душонка недалеко убралась. А что, местечко это пропитано и болью,и слезами, а значит, кровать вполне сойдет за алтарь.…мне было ясно, что случилось. Дядюшка издевался над купленной женой, но та оказалась крепкой и продержалась условленные три года. Более того, посмела заикнуться, что уходит. А Вирхдаммтервег своего не упускают. Такие уж мы сволочи.

Вот дядюшка и взъярился.Наговорил всякого. А после и стал принуждать к исполнению супружеского долга, полагаю, в весьма извращенной форме. Тут уже и у девицы нашей нервы сдали.Нож под руку подвернулся…каким образом?Откуда в спальне ножу взяться?Да и не только это беспокоит. Уж больно как-то… вовремя, что ли? Только подумали про дорогого родственника, а он взял и помер… ах, как нехорошо с его стороны…

…моей просьбе вняли и горюющую девицу утянули в соседнюю комнату, где царил, помнится, немалый беспорядок. Я же сдернула простынку и сказала дядюшке:

- Здравствуй, засранец.

Знаю, что фройляйн выражаться подобным образом не пристало, но… засранец же. Редкостный. А искренность – высшая добродетель. Так меня бабушка учила… ей ли, завзятой лицемерке, не верить?Дядюшка промолчал.Надо будет голову отрезать… на всякий случай, а то воскреснет и… нет, надеюсь, Плясунья не так жестока. Я присела на кровать и положила на лоб мертвеца ладонь. А прохладненький… и сколько наша красавица здесь просидела?Не один час.

В доме-то тепло… и опять не складывается… ах, как нехорошо… нехорошо-нехорошо. Ну же, дядюшка, не упрямьтесь. Я знаю, что вам весьма обидно… как же, взрослый серьезный человек, а его взяли и убили… у вас планы имелись на жизнь. Грандиозные, полагаю… поэтому давайте всем тем, кто в живых остался, отомстим.

Что?Хороший мотив.И главное, к каждому человеку подход найти. Вот чувствую, как сгущается тьма. Не стесняйтесь, дорогой дядюшка, здесь достаточно силы расплескано… скольких вы здесь мучили? И отнюдь не все на контракте были, верно?…верно, верно…Его голос далек, что эхо. И мне приходится сосредоточиться, чтобы уловить слова.…ему нужно было.Сила.У всех была, а у него нет…значит, девочки одаренные? У них силы больше, помимо жизненной и магическая имеется… где ты их искал? Впрочем, не так уж важно… в молодости дядюшка был хорош. Молодой. Красивый. Из достойного рода… легко найти любовницу…

…легко.А контракт…чтобы не сбегали. Эти стервы, стоило чуть нажать, быстренько вспоминали о своих правах, хотя видят боги, это даже не смешно. Какие права у шлюх? Вот именно… ублажать…а его, стало быть, недостаточно ублажали.Силы мало.Что я, сама шлюшка, могу знать о потребностях мужчин?Понимаю, ничего… но эти шуточки мне мало интересны. Мы о другом поговорим, дорогой дядюшка. Скажи, идею с закрытым клубом ты сам придумал или подсказал кто?

Ага.Угадала… сам, сам… конечно, сам… самолюбие так и прет… и как же ему хотелось рассказать,ткнуть носом всех тех, кто полагал Мортимера убогим ничтожеством в то, насколько он… гениален?Ладно, не морщусь.И даже соглашусь, что гении разными бывают… но продолжай, я внимательно слушаю… я очень внимательно слушаю и даже нить силы протяну, чтобы нам было легче понять друг друга.Любезно, не правда ли?

…он всегда знал, что достоин большего.Его обокрали.Кто?Собственный отец и мерзкая потаскуха, вздумавшая выдавaть себя за родную мать. Фрау Агна никого и никогда не любила, кроме, естественно, себя самой… и сына. Именно в таком порядке. А остальные существовали исключительно пока приносили пользу.

Мортимер не приносил.И она нашла способ избавиться от ненавистного пасынка. А он ведь сперва привязан был… да… он хотел получить ее любовь. И отца. А эти двое… вышвырнули из дома. За что, спрашивается? За то, что он осмелился правду сказать?

Кто же еще…ему просто было больно.Он помнит, как заболел… фрау Агна стала такой ласковой. Она приходила к нему и приносила горячий травяной отвар… и он заболел… не сразу… спустя неделю или две… и сказали, что это его сила взбунтовалась… она привела целителя. Своего друга…и любовника.Он знает правду.Расскажет, раз уж я хочу знать.

…он застал их…

Он знает правду… это фрау Агна нашла способ избавиться от Мортимера… он ведь старший ребенок. И права имел на титул… и дар… а собственный выродок Агны еле-еле за жизнь держался… нет, ему никогда бы не стать наследником, если бы матушка не постаралась.Сука.Ненависть была такой яркой, что почти позволила душе воплотиться.…она отравила, а любовник ее помог… он давал зелья, от которых кружилась голова и все время тянуло в сон. Когда же Мортимер очнулся, на шею надели амулет, блокирующий силу.Сказали, носи.И он носил.Несколько лет, прежде чем запертая сила окончательно не обратилась против своего владельца. Именно тогда ему стали нужны другие… люди.

Кухарка опрокинула на себя кастрюлю с кипятком. Она кричала… и главное, сила ее, окрашенная алым, прошла сквозь заслон амулета. Именно тогда Мортимер понял, что ему нужно. И снял этот треклятый амулет… та кухарка умерла. И вовсе не от того, что он навещал ее ночами.Он делал доброе дело.Он забирал ее боль. И смерть облегчил. Но сука-Агна донесла отцу и тот, идиот, как всегда поверил ей… не сыну, а этой…На Мортимера собирались нацепить новый амулет, но он взбунтовался.И тогда отец нашел способ…помочь.Если бы кто знал, каково это, когда сила, не находя выхода, корежит тело,и когда успокаивается, лишь получив новую порцию чужой боли… будто Мортимеру нравилось людей мучить.То есть, сперва не очень нравилось, но как-то привык.Втянулся.И жил бы, если бы…его сестрица, идиотка редкостная… поверила, что Агна ее спрячет. Конечно, спрятала… там, где никто и никогда не найдет… в подземельях под домом.