Амарант (СИ) - Пар Даша Игоревна "Vilone" - Страница 30

Точки.

Рассвет встретила в продуваемой башне, закрыв все двери на замок. Здесь высокие, но очень узкие окна, сквозь них ни единый зверь не проберётся внутрь. Барабаны, пускай неохотно, но отбивали свой надоедливый ритм до самой первой утренней дымки. Всю ночь я слышала, как громко выли волки. Крики, драки, то здесь, то там мелькали отблески пожаров. И тени, мечущиеся по дворам, по крышам, по стенам. Ночь перед полнолунием собрала свою жатву. Остаётся молиться за живых.

От отсутствия нормально отдыха слегка кружила голова и немного подташнивало. В замке из прислуги никого не осталось, поэтому пришлось самой мыться, переодеваться и завтракать. Здесь не было даже стражников — после такой ночи каждая пара рук жизненно необходима, чтобы убрать последствия. Что происходило в городе под почти полным ликом красной луны? И как с этим справилась Хельга, оставшись без поддержки дяди, тёти и отца? От того, решится ли она помочь мне, зависит всё. Всю ночь искала другие выходы, но находила только входы. Я всё кладу в одну корзинку и не уверена, что она выдержит этот вес.

Замираю перед зеркалом, внимательно рассматривая мутное отражение. Изучая каждую чёрточку лица, касаясь рук, обхватывая плечи, сжимая/разжимая пальцы. Я это я или нет? Справлюсь ли? Мне это по силам? Я это… я?

Спускаюсь вниз, покидая пустой замок, минуя раскрытые нараспашку ворота, обступая поваленные телеги, мусор и грязь. Мимо полуразрушенного дома, от которого ещё поднимался дым, под тяжёлым низким серым небом, прямо на площадь, где собрался весь оставшийся люд. Где Хельга вещает с трибуны, чётким поставленным голосом пытаясь поднять людской боевой дух. От запаха гари подташнивает, сажа скрывает лица людей, но они расступаются передо мной, образуя коридор прямо к импровизированному помосту, на котором расположилась Хельга.

Она смотрит с ненавистью, направив указательный палец прямо на меня.

— Всё началось, когда её принесли в замок! Человек погиб бы от таких ранений, но она выжила! С её появлением начались убийства. За ней охотятся дикие. Она сама зверь! Всё свидетельствует против неё!

Позади девушки стояли двое — Иза и староста. Мрачная парочка, согласно кивала, видимо уже успев донести до людей мои прегрешения. Озираясь по сторонам, вижу — зёрна падают на благодатную почву.

— Шайтану место среди диких. От них поступило предложение — они оставят нас в покое, если мы отдадим её. Правила гостеприимства не могут распространяться на монстров!

Сначала робкий, но затем всё более громкий голос одобрения, гул толпы зазвучал со всех сторон. Ряды позади сомкнулись и я оказалась одна перед девушкой, предавшей меня.

— Взять её! — крикнула она, жёстко сжав зубы.

На руках сомкнулись тяжёлые руки, пригвоздившие к земле. Мне незачем пытаться вырваться — побег невозможен.

— Это ошибка! — кричу, когда она спускается с помоста и подходит ко мне. — Ты же знаешь, что он не отступится!

— Это даст нам время на выживание, — негромко говорит она. — Ты же слышала слова Ахлика — это единственный выход.

Упрямо мотаю головой, не соглашаясь с её доводами.

— Ты упадёшь ему в руки как спелый плод. Хочешь лечь под дикого, Хельга? Тогда поступай как считаешь правильным!

От её руки зазвенело в ушах, а на снег упали крошечные капли крови. Всего лишь разбитая губа. Мне даже не было больно. Улыбаясь окровавленной улыбкой, чувствую, как смыкаются верёвки на запястьях.

— Готовься, Елена. Сегодня ты умрёшь, — спокойно заявляет она под одобрительные вопли толпы.

***

Как-то спросила у Веля, кто такие дикие, что обитают в лесах. Отличаются ли они от омег. Откуда взялись? Кто же они такие?

И я узнала то немногое, что было известно самим обитателям дальних пределов.

Эти дикие не похожи на обычных изгоев. Они имели подобие семьи, у них были вожаки, они разделяли права и обязанности. Их дикость выливалась в жажде, что испытывают, видя жертву. Человек, олень или тварь из вечных лесов — неважно, они нападут, не раздумывая о последствиях. Им сложно контролировать свои желания. Если дикому понравится девушка — он возьмёт её или будет сражаться до последней капли крови с её защитником. И так во всём. У них изменённая биология — им не нужны триады, чтобы размножаться. И стать вожаком может любой. Нет альфы, беты или омеги. Они свободны в выборе.

Услышав это, спросила, почему же дикие не завоевали мир? Ведь кажется, что они лучше обычных волков.

По словам Веля, дикие появились почти двадцать лет назад, если считать по времени моего мира. Сначала дикости в них было много, но они организуются, становятся сильнее. Поговаривают, что за ними кто-то стоит. Это не случайная мутация обычных омег, которые погибают в лесах, сходя с ума от жажды крови. В конце концов, их способность пробуждать в других дикость, необычна. Это похоже на болезнь. Они отрывают обычных волков от племени и бросают, заставляя самостоятельно принимать решение — прийти к новой семье или же погибнуть в одиночестве.

Что же произошло двадцать лет назад? Откуда они взялись? И почему король, понимая, какую опасность представляют эти новые волки, предпочёл заключить с ними сделку и ничего не сделал, когда они её нарушили? Что за нелогичность?

Ответов не было, только новые вопросы. И острое понимание — я как-то связана с ними. Что-то такое случилось в детстве, что-то, из-за чего хотят убить теперь.

***

Меня, связанную как куклу, бросили в телегу, запряжённую всего одной лошадью. Хельга боялась, что могу вырваться, поэтому верёвками оплели как запястья, так и локти с коленями. От этого чувствовала каждую ухабу на занесённой снегом дороге, не в силах контролировать движения, мотаясь из стороны в сторону. До изобретения рессоров видимо ещё очень далеко.

Надо мной серое-серое небо, подкрашенное красным цветом. День, не успев начаться, уже клонится к закату. Здесь, в этой серой земле, очень холодно. Очень… голо. Мы пересекаем поле, за которым начинается густой и высокий лес, ограниченный чёткой рамкой. Как по линейке, которую равняют каждую осень. Я знаю, что там в лесу, за нами наблюдают десятки красных и жёлтых глаз, замерших в своей неподвижности. Готовых сорваться в бег, если вздумаем повернуть назад.

Во главе отряда Хельга. На ней лучший боевой костюм — сплошная кожа с мехом. Короткие волосы стоят торчком, на глаза нанесла чёрную краску, символ борьбы. Символ лидера. Девушка никогда не станет кан-альфой. Волчицы не имеют этой особенной связи, они не являются альфами или бетами. Но могут стать омегой.

Я почти горжусь ею. Она сильнее меня. Взрослее, хотя младше по годам. Это то, с чем пока не получается смириться. В этом мире взрослеют рано. Дети перестают быть детьми в двенадцать лет (десять, если считать по их годам). С этого возраста они могут покидать семью, заводить собственных детей. Принимать ответственность за свою и чужую жизнь. Возраст согласия, половая зрелость… Что же, когда и мой мир также поступал с детьми. И до сих пор поступает.

Хельга молода и не заслуживает всего того, что случилось. Потеря матери и отца, предательство возлюбленного, потеря второго отца, ответственность за судьбы сотни людей. Как такое выдержать, будучи молоденькой девочкой? А она справляется. Принимает непростые решения, люди слушаются её приказов. В ней есть задатки настоящего лидера.

Мне не видно лица девушки, но знаю, какой непримиримой она может быть. Губы плотно сжаты, взгляд целеустремлённый. И только брови немного хмурятся, морщинки собираются в уголках глаз: «Правильно ли поступила? Это то, что нужно? Это спасёт мой народ?»

Мы обе знаем ответ на этот вопрос. Но был ли у неё другой выход? Есть ли он вообще? Только судьба решит, что будет дальше. Нам остаётся следовать за ней.

***

Мы проехали по лесу часа три, петляя среди хвойных деревьев, прежде чем бурелом стал настолько плотным, что пришлось высвободить меня из оков и посадить перед одним из стражников — телега дальше не шла, плотно утонув в мягком снегу. Сверху на нас падали снежные хлопья. По словам одного из волков, скоро пойдёт настоящий снегопад и нам надо поторопиться, иначе придётся остаться среди диких. Что, разумеется, полное безумие.