Вестник Порока (СИ) - Дадов Константин Леонидович - Страница 50

…

Колесница приземлилась на широкую боковую улицу, находящуюся рядом с главной площадью Кантерлота, и тянувшие ее пегасы пробежались еще несколько метров, гася инерцию. Когда же повозка, наконец, остановилась, «рыцарь порока» первым спрыгнул на дорогу и, обойдя повозку, подал руку белой пегаске, помогая спуститься вниз.

- Спасибо, ребята. – Макинтош извлек из кармана зеленого камзола небольшой мешочек с монетами и ловким движением кисти бросил его одному из рикш.

- Хорошего отдыха, мистер и миссис Эппл. – радостно улыбнулся крылатый жеребец, легко перехватив «снаряд» и пару раз подбросив на ладони премию. – Если что-то понадобится, то не стесняйтесь обращаться.

Сноу Лайт уцепилась за согнутую в локте левую руку вестника Бога Пороков и они неспешно вышли на главную площадь, где звучали музыка, разговоры и смех, в воздухе пахло сладкими пирожками, тут и там мелькали компании пони разных возрастов, которым не посчастливилось получить билеты на бал во дворце.

- А тут довольно весело. – заметила летунья, разглядывая ряды тележек торговцев разными угощениями, шариками, флажками и разными безделушками.

- Праздник для черни… - хмыкнул «рыцарь порока», изобразив на морде надменное выражение, за что был награжден шутливым ударом левого кулачка жены. – За что!

- Во время учебы, это был мой любимый фестиваль. – надув губки, обиженно буркнула белая пегаска. – Впрочем, «белой кости» не понять всей прелести отдыха в стиле провинциальных городков. Вам подавай изысканные угощения, дорогие наряды, классическую музыку и утонченные манеры…

- Да. – с совершенно серьезным видом кивнул красный жеребец. – Мы – потомственные фермеры, такие снобы.

Несколько шагов они прошли в молчании, затем почти одновременно засмеялись. Сноу Лайт, широко улыбаясь, прижалась головой к плечу мужа и, зажмурившись, произнесла:

- Маки, я тебя люблю.

- Меня нельзя не любить. – согласно кивнул Биг Макинтош.

- Дурак. – крылатая кобыла чуть отстранилась от своего спутника. – Такой момент испортил.

- И я тебя. – повернув морду к жене, более естественным голосом заявил вестник Бога Пороков.

- Что? – белая пегаска недоуменно моргнула, взглядом рубиновых глаз встречаясь с изумрудными глазами.

- Люблю. – «рыцарь порока» шутливо щелкнул по носу летуньи указательным пальцем правой руки. – И буду жестоко мстить любому, кто покусится на мою собственность без моего на то дозволения.

- Не умеешь ты говорить романтические речи. – вздохнула крылатая кобыла. – Последние слова вообще больше на угрозу похожи.

«Я бы назвал это предупреждением… Ну да не важно».

Подумал красный жеребец, но вслух произнес иное:

- Каждый думает в меру своей испорченности.

- Эй! – вскинувшись, Сноу Лайт возмущенно насупила брови. – Это что за намеки?

- Я говорю: «Сегодня сияют удивительно красивые звезды, дорогая, но им все равно не сравниться с красотой твоих глаз». – подмигнув жене, одухотворенным голосом отозвался Биг Макинтош.

Тем временем они уже пересекли площадь и встали в конце очереди, выстроившейся перед распахнутыми воротами, ведущими на территорию дворца. Белая пегаска, состроив обиженное выражение мордочки, демонстративно засопела, при этом даже и не думая отцепляться от руки мужа.

…

Показав билеты и пригласительное письмо стражникам, стоявшим на воротах, красный земной пони и белая пегаска прошли на территорию дворцового парка. Стоило им пересечь незримую черту, как звуки праздника, разворачивающегося на главной площади, стихли и жеребца с кобылой обступила уютная тишина, нарушаемая лишь звуками шагов, приглушенными разговорами гостей, шествующих впереди и позади, а также пением ночных птиц и насекомых.

- Вроде бы прошло не так много времени, а у меня такое чувство, будто бы наша свадьба была в прошлой жизни. – снова положив голову на руку Макинтоша, негромко произнесла Сноу Лайт.

- Скучать нам действительно не приходится. – согласным тоном отозвался вестник Бога Пороков. – У некоторых за всю жизнь происходит столько же событий, как у нас за неполный год.

- Это все из-за тебя. – обвинительно заявила крылатая кобыла. – Вечно ты не можешь усидеть на месте и ищешь приключения на свой круп.

- За это ты меня и полюбила… Разве нет? – усмехнувшись, задал провокационный вопрос «рыцарь порока».

- Нет. – ответила летунья, подняв мордочку и показав кончик языка. – В тебе меня привлекли целеустремленность, упорность, соседствующая с упрямством, наглость, жилка авантюрности и необычная для столь молодого жеребенка надежность.

- М-да. – земной пони покачал головой и насмешливо прищурился. – Если верить твоему описанию, то я – почти идеал.

- Вот уж нет. – крылатая кобыла фыркнула. – Минусов у тебя едва ли не больше, чем плюсов… но с ними можно жить.

На входе в сам дворец, билеты и пригласительное письмо пришлось отдать начальнику стражи, который, проверив бумажки при помощи специального артефакта, пропустил гостей одной из принцесс в широкий светлый коридор с высокими потолками, пол в котором был застелен красной ковровой дорожкой, стены красовались красочными гравюрами, гобеленами и нишами с большими вазами и статуями известных пони. На подходе к тронному залу, где и проходил бал, до ушей Биг Макинтоша и Сноу Лайт донеслись звуки музыки, в которой гармонично сплетались струнные, духовые и клавишные инструменты.

К некоторому удивлению вестника Бога Пороков, прямо у входа в зал прибывающих приветствовала сама принцесса Селестия, одетая в длинное светло-золотое платье, оставляющее открытыми плечи (без лямок), с разрезами на подоле справа и слева, поднимающимися до колен. На голове у нее красовалась изящная золотая корона, украшенная сапфирами, рубинами и изумрудами, на запястьях поблескивали широкие брослеты, сплетенные из тонких золотых цепочек, на ногах были надеты белые туфли. Белая шерстка будто бы светилась, делая пространство вокруг аликорна более ярким и, словно бы, теплым, пряди огненно-золотой гривы колыхались на неощутимом ветру, сложенные за спиной крылья напоминали невесомую пушистую мантию, в которой поблескивали искусственные золотые и серебряные перья, украшенные мелкой алмазной крошкой.

- Ваше высочество. – склонившись в поклоне, «рыцарь порока» почти физически ощутил, как от принцессы дня веет скукой, совершенно не вяжущейся с теплым взглядом и мягкой улыбкой на губах.

«Учитывая, что она уже не первую сотню лет встречает гостей на этом балу, подобная реакция вполне логична».

Внезапно в эмоциях крылато-рогатой кобылы что-то изменилось и она посмотрела на пегаску и земного пони с большим интересом (впрочем, внешне никак этого не проявив).

- Биг Макинтош и Сноу Лайт? – журчащим, словно ручеек, но при этом сильным и мягким голосом то-ли спросила, то-ли констатировала Селестия.

- Вы правы. – вытянувшись в полный рост (и все равно уступая принцессе ростом на целую голову), ответил красный жеребец. – Удивлен, что вы нас знаете… Не думал, что могу похвастаться такой популярностью.

Произнося последние слова, вестник Бога Пороков позволил себе проявить немного наглости, проверяя, как принцесса отнесется к чуть менее формальному общению.

- У моей племянницы слишком мало пони, которых она могла бы назвать друзьями, в отличие от поклонников и разных личностей, желающих за ее счет занять более высокое положение. – филигранно играя интонациями, все с той же теплой улыбкой на губах, с намеком произнесла правительница Эквестрии. - Мне вовсе не составляет труда запомнить несколько имен.

«Иными словами: «Я слежу за тобой»?».

- Благодарю за оказанную честь. – снова склонил голову «рыцарь порока». – Пожалуй, мы более не будем вас отвлекать.

- Не стоит волноваться. – принцесса дня повела рукой, указывая на просторный зал, где уже находилось немало гостей. – Развлекайтесь… если, конечно, у вас это получится в такой компании.

Последние слова были произнесены настолько тихо, что Биг Макинтош с трудом их разобрал, учитывая, что находился менее чем в двух шагах от белой аликорна.