Европа и Россия в огне Первой мировой войны (К 100-летию начала войны) - Агеев А. И. - Страница 139

Новое правительство Бриана существовало недолго. Когда на очередном секретном заседании Палаты депутатов 14 марта 1917 г. обсуждался вопрос о состоянии военной авиации, военный министр генерал Лиотэ сказал, что он не будет касаться технических данных французских самолетов, потому что это рискованно. Такой намек на связь некоторых депутатов с немецкими шпионами вызвал бурное негодование парламентариев. Лиотэ сошел с трибуны и через 15 минут подал заявление об отставке. За его отставкой последовала отставка всего правительства. 20 марта 1917 г. председателем Совета министров вместо Бриана стал Александр Рибо — многоопытный политик, видный деятель Демократического альянса, который занимал пост министра финансов в правительстве Бриана, а до этого уже четыре раза был премьер-министром.

«Экономь хлеб!» Французский плакат.

Правительство Рибо оставалось у власти меньше шести месяцев (с 20 марта по 7 сентября 1917 г.), но это были месяцы, насыщенные событиями большого исторического значения. В это время произошла Февральская революция в России, США вступили в войну на стороне Антанты, окончилось провалом наступление англо-французских войск на Западном фронте, во Франции начались стихийные мятежи в армии и забастовки в тылу.

Прежде всего правительству Рибо пришлось столкнуться с проблемами, вызванными Февральской революцией в России. Приходившие во Францию во время переговоров о формировании правительства первые известия о свержении монархии, образовании Временного правительства, которое ввело в России все демократические свободы и объявило о своем стремлении к демократическому миру, а также сведения о создании Советов депутатов трудящихся и «братании» русских и немецких солдат вызвали энтузиазм левых организаций и революционно настроенных рабочих.

1 мая 1917 г. Всеобщая конфедерация труда выпустила воззвание, приветствовавшее русскую революцию. Федерация металлистов заявила: «Мы сумеем, если потребуется, объединиться с нашими русскими и немецкими товарищами, чтобы выступить единым фронтом с трудящимися всего мира против захватнической войны».

Комитет по восстановлению международных связей организовал митинг солидарности с русской революцией, где собралось около 10 тыс. человек. В принятой на митинге резолюции говорилось: «Революция в России — сигнал к мировой революции».

Руководство СФИО, как и внутрипартийное меньшинство, приветствовал Февральскую революцию, правда с разных позиций. Руководство выразило уверенность, что «союз России с западными демократиями стал еще теснее» и вместе они доведут войну «за освободительные идеалы» до победного конца. «Меньшинство» увидело в Февральской революции «стремление к возможно более скорому общему миру».

Учитывая общественные настроения и позицию социалистов, которых оно желало удержать в правительственном большинстве, правительство Рибо тоже приветствовало русскую революцию. Выступая 21 марта 1917 г. с правительственной декларацией, Рибо пожелал, чтобы революция в России послужила «примером для других» (очевидно, имея в виду Германию и Австро-Венгрию). Поскольку Временное правительство России вслед за Советом рабочих и солдатских депутатов заявило, что его цель «не насильственный захват чужих территорий, но утверждение прочного мира на основе самоопределения народов», Рибо счел нужным сказать, что и Франция отвергает «цели господства и захвата»; она намерена «подготовить длительный мир на основе уважения прав и свобод народов». При этом Рибо подчеркнул, что его правительство считает необходимыми «реституции, репарации и гарантии», то есть отказывается от мира «без аннексий и контрибуций». Социалисты потребовали, чтобы правительство присоединилось к тем условиям мира, которые были выдвинуты Временным правительством и Советом рабочих и солдатских депутатов, но Рибо категорически отказался. Он говорил, что присоединение к Франции Эльзаса и Лотарингии не аннексия, а историческая «реституция», а уплату репараций побежденной Германией нельзя считать контрибуцией.

За доверие правительству высказалось 440 депутатов. Против никто не голосовал, но часть депутатов (в основном социалисты) воздержались.

Несмотря на приветствия в адрес русской революции, правительство Рибо было встревожено возникновением советов и фактом «братания» русских и немецких солдат. Оно опасалось, что Россия может заключить сепаратный мир с Германией, и тогда все силы немецкой армии двинутся на Францию. Только получив заверения Временного правительства о том, что оно намерено «довести войну до победного конца», «будет свято хранить связывающие нас с другими державами союзы и неуклонно исполнять заключенные союзниками соглашения», Франция, Великобритания и США признали Временное правительство России.

Не ожидая обещанного Временным правительством наступления на Восточном фронте и прибытия на Западный фронт американских войск, Франция и Великобритания решили предпринять наступление на Западном фронте, чтобы уничтожить главные силы немецкой армии и завершить войну победой. Англо-французское наступление под общим командованием Нивелля началось 7 апреля 1917 г. (на следующий день после объявления войны Германии со стороны США) и, несмотря на большой перевес сил, через несколько дней окончилось неудачей. Понеся огромные потери в людях и технике, англо-французские войска не смогли прорвать немецкую оборону.

Атака французской пехоты во время наступления Нивелля.

Безуспешная «Бойня Нивелля», как ее окрестили солдаты, вызвала бурную реакцию во Франции. Несколько воинских частей взбунтовались. Они отказались идти на передовую линию фронта, потребовали дать им отдых, улучшить снабжение, прекратить придирки офицеров. Солдаты размахивали красными флагами, пели «Интернационал», кричали «Мир! Долой войну!», намеревались захватить поезд и двинуться на Париж, чтобы расправиться с виновниками войны.

Взбунтовались и солдаты находившегося во Франции русского экспедиционного корпуса, которые участвовали в наступлении Нивелля и понесли тяжелые потери, доходившие до 70 % личного состава.

В общей сложности волнения охватили 75 пехотных и 12 артиллерийских полков; в них участвовало примерно 30–40 тыс. человек. В той или иной мере были затронуты до 2/3 дивизий французской армии.

На фронте и в тылу распространялись антивоенные листовки под названием «10 заповедей солдата». Главная, 10-я заповедь гласила: «Кончить войну до зимы. Немедленный мир без аннексий и контрибуций. Отправить на фронт депутатов, сенаторов и журналистов, проповедующих войну до победного конца».

Тираж издаваемой Бризоном пацифистской газеты «Ля Ваг» достиг 300 тыс. экземпляров. В газетах публиковались письма с протестами против «отвратительной бойни». В парламенте усилилось влияние сторонников компромиссного мира «без победителей и побежденных». Пуанкаре считал, что к осени 1917 г. «по крайней мере треть депутатов желала бы мира, хотя и не осмеливалась об этом сказать».

Одновременно с солдатскими мятежами поднялась волна забастовок и демонстраций, которых не было в первые годы войны. В 1917 г. бастовало около 300 тыс. рабочих — в 300 раз больше, чем в 1914 г. В Париже женщины вышли на демонстрацию, требуя вернуть солдат домой и отправить на фронт богачей и спекулянтов, нажившихся на военных поставках. Забастовки охватили многие города, в том числе Руан, Лион, Нант, Тулузу.

В правящих кругах были встревожены подъемом антивоенного и революционного движения, порой его даже преувеличивали. Так, например, видный политический деятель Абель Ферри в июле 1917 г. записал в своем дневнике: «В Париже начались восстания. Во многих крупных городах началось революционное движение. В поездах отпускники из армии поют „Интернационал“. Это стихийно возникшая анархия. Мы придем к миру через революцию».