Чардаш заводных игрушек (СИ) - Архонтова Вероника - Страница 57

— Дэниэл... — Марица аккуратно поставила чашку на блюдце и отодвинула их в сторону. — Вам удалось меня удивить. Почему?

— Потому что либо я предполагаю, что просто... кто-то случайно убил Ану именно в этот момент. Либо это не случайность и она сама спланировала собственную смерть. Последнее, кстати, подходит под категорию «весело», как вы выразились. Идеальная неразбериха.

Хрусть.

Круглое белое печенье крошилось, сахарная пудра пачкала руки.

— В любом случае, спасибо вам за разговор. А теперь мне пора бежать дальше. — Кармайкл поднялся на ноги. — И, когда Китти будет в более приемлемом состоянии, пожалуйста, свяжитесь со мной. Думаю, мне все же стоит поговорить с ней.

Марица, отряхнув крошки, легко поднялась и направилась к двери.

— Возьмите печенья в дорогу.

***

— Проходите.

После аристократического аскетизма башни Графини жилище Леви Миклоса поневоле ассоциировалось с домом горожанина, живущего где-то неподалеку от городской стены рядом с воротами, где по утрам грохочущие по главной улице телеги не дают поспать подольше.

Жилище было в достаточной степени утилитарным — ведь, с одной стороны, его хозяину приходилось платить в городскую казну налог по количеству окон в доме, так что лишних денег на изыски не оставалось, а с другой — все равно большая часть его жизни проходила не здесь, а за прилавком на первом этаже.

Дэниэл прошел, оглядевшись.

— Печенье будете? — поинтересовался он, доставая свой походный пакет. — Мне тут подсказали, где пекут очень вкусное. Оказалось даже вкуснее картошки.

Он с наслаждением отправил присыпанный сахарной пудрой белый кругляшок в рот.

— Многие вещи вкуснее картошки, — пожал плечами Леви, взяв печенье. — Но вы неправильно делаете. Вы должны были выдавать их мне за правдивые ответы.

— Хм... верно. Но сначала я же должен показать вам, что это вкусно, не так ли? Расскажите мне, как вы устроились на вашу нынешнюю работу? И кем вы работали до этого?

— Ана предложила попробовать. До этого ничего путного не подворачивалось.

Дэниэл, улыбнувшись, протянул ему печенье.

— Что вам известно о связи «Ферцсофт» и «Масахаши»?

— Они планируют заключить контракт, в соответствии с которым «Ферцсофт» станет младшим партнером. Будем разрабатывать программное обеспечение для автопилотов.

— Вы рассказывали Ане об этом?

— М-м-м... — Леви подошел к стойке, отделявшей кухню от комнаты, и включил чайник. — Я не помню. Возможно да.

— Можете попробовать вспомнить? И кто, если не секрет, был инициатором помолвки? Вы или она?

По комнате распространился странный аромат — вместо чая Леви заваривал какие-то травы. Кармайкл с удовольствием втянул носом воздух, чувствуя нотки мяты.

— Я, — ответил Леви. — Когда такая девушка обращает на тебя внимание... — Он пожал плечами. — Хочется, чтобы она никуда не делась.

— Ясно, — кивнул Дэниэл, высыпая печенье в лиловую керамическую миску. — Можете вспомнить, как именно вы познакомились? И заодно: знала ли Ана, что вы держите связь с Ирвингом?

— Ну, об этом я ей точно не рассказывал. — Парень протянул Дэниэлу пузатую чашку с янтарной жидкостью. — Нечем гордиться. Да и историей знакомства, в общем, тоже. Когда-то повстречались в кафе возле университета. Ну и... — Он махнул рукой. — Тут правда нет ничего интересного. Потом я увивался за ней достаточно долгое время, пока она не сжалилась.

— А как вообще вы познакомились с ее отцом? То есть... она не знала об этом, но каким-то образом вы связались с ним, верно?

Они устроились на стульях за стойкой.

— Она рассказала о нем. И я решил: ему следует знать, что с ней все в порядке.

— Вы сами связались с ним? Но она вряд ли отзывалась о нем хорошо. Зачем вы сделали это? Ваша девушка сбежала от отца, которого ненавидела, а вы сообщили ему, где она и что с ней?

Леви вздохнул.

— Ничего хорошего, конечно, понимаю. Но... возможно, это был мой способ вернуть контроль. Иллюзию контроля. Она ведь, хотя и была со мной, все равно делала, что хотела. И я знал, что ничего с этим поделать не могу. Потому что она просто уйдет в таком случае.

Дэниэл макнул печенье в чай и сделал большой глоток.

— И уже тогда Ирвинг взялся за вас... — Он покачал головой. — Думаю, у меня нет больше вопросов, мистер Миклос. Удачного вам дня.

***

Когда Кармайкл вернулся в дом Марицы, Китти, развалившаяся на ковре, действительно напоминала сытую кошку. На этот раз Графиня не возражала против его разговора со своим Котенком и отпустила их прогуляться на крышу. Конечно, в зоне действия камер. Она даже предложила Дэниэлу угостить его чем-то, но он устоял перед таким искушением.

— Кто-нибудь из них наверняка высказал бы какую-нибудь подходящую ситуации оригинальную мысль.

Китти стояла на краю крыши кондоминиума.

Именно отсюда Будпешт казался заводной игрушкой. С шуршанием заводных вертолетиков, гулом заводных автомобилей и заводными человечками внизу, перемещающимися по заранее заданным траекториям.

— А мне в голову одни банальности лезут. Так что просто спрашивай меня. Спрашивай меня полностью.

— Расскажи мне все, что знаешь про Ану. С самого начала. С момента ее появления в твоем поле зрения, — попросил Дэниэл.

Он засмотрелся на гору Геллерта, утопающую в зелени, и монумент Свободы. Где-то далеко впереди возвышался Будайский дворец. Над городом зависли грозовые тучи.

— Ана... — повторила Китти. — Анастейша... Ана мертва, детка. Глупо злиться на нее теперь. Но тогда все было иначе. Я не думаю, что могу быть объективной, — потому что я помню только эмоции. Человеческий разум имеет свойство запихивать неприятные воспоминания поглубже, чтобы потом никогда не извлекать их оттуда, знаешь? Вот и я... я почти ничего не помню. Помню, что Ференк делал меня счастливой... С ним было иначе, чем с Марицей, она... Впрочем, я пытаюсь говорить о себе.

Она вздохнула, перегнувшись через край крыши и уставившись вниз.

— А мы говорим об Ане. Мы всегда говорим об Ане. Я честно пытаюсь вспомнить сейчас. Помню, что она легко вливалась в компанию. То есть, она пришла буквально раз — и сразу же поняла, что к чему. Усвоила правила, традиции, поняла, что делать, чтобы стать лучшей шлюшкой в притоне и получить лучшего в притоне господина. Когда я пришла... Ох, прости. Опять. Сложно. Помню, что я постоянно сравнивала себя с ней. И я постоянно проигрывала. Во всем. Если бы это была оперетта, я была бы во втором составе.

— Нет-нет. Продолжай. Это тоже может быть очень важно. Говори как говорится, — остановил ее Дэниэл. — Потому что, на самом деле... пока я не увидел записи камер, я думал что убийца — ты. И я сейчас спрашиваю именно о том, как это виделось тебе. Объективное мнение не может быть составлено только по версии одного участника событий, верно? Так что давай. Тем более, ты говоришь, что сейчас тебе уже не особенно есть до нее дело.

Он оглянулся, думая, где бы ему устроиться. Крыша напоминала патио — в кадках росли экзотические деревья, теснились у круглого столика расшатанные стулья, а в углу валялся потрепанный полосатый матрас. Наверное, сидя на нем, любовались звездами, спасались от жары в летние ночи, когда не радует прохлада кондиционеров, занимались любовью или читали новейшие бестселлеры. На другом конце здания крыша была раздвижной — там оборудовали площадку для частных вертолетов.

— Ну, а она была примой. Только она сама себе писала сценарий. На ходу. Ну вот... как-то так. Я уже говорила, что желала ей смерти. Ты сказал — зависть и ревность. Да, так и было. Сначала зависть, потом ревность. Потом я жалела изо дня в день, что у меня не хватает духу убить ее.

— Скажи, ты знала о том, что она шантажировала Ференка?

— Ха! — Китти вспрыгнула на окружающий крышу парапет, взявшись за возвышающийся над ним поручень, и резко обернулась к Дэну. — Значит, в конце концов я все-таки победила?