Eden (ЛП) - "obsessmuch" - Страница 48

— Нет, не успокоюсь! — Я кричу. — Убирайтесь. Догоните Беллатрикс и идите с ней. Оставьте меня одну!

Я отворачиваюсь и прислоняюсь лбом к холодным камням.

— Нет, — говорит он после паузы. — Нет, я лучше останусь здесь. Белла иногда такая…скучная.

Я почти смеюсь и снова поворачиваюсь к нему лицом.

Он ближе, чем раньше.

— А я, разве, нет? — Я долго и пристально смотрю на него. — Все что я делаю, это сопротивляюсь, рыдаю, но, в конце концов, сдаюсь. Если это не однообразие, то я не знаю тогда что.

И он… он не отвечает мне. Он просто смотрит на меня, но ближе не подходит. И на его лице застыло странное выражение… как будто что-то удивило его, и он пытается понять насколько сильно.

— Да, пожалуй. Но ты должна признать, что ненависть куда интереснее слепого обожания. К примеру, я уверен, ты считаешь меня куда интереснее своего дорогого дружка Уизли, даже если и предпочитаешь его компанию моей.

— Как вы можете предполагать подобное? Волдеморт, конечно, крайне интересный объект для психологического исследования, но это не значит, что я бы подошла к нему ближе чем на пару сотен миль, будь у меня такая возможность.

Он просто ухмыляется, тогда как я почти ору в бешенстве. Заставляю себя переключиться на что-то более действенное. Если он предпочитает ненависть, он получит ее сполна.

— Скажите мне, — я буквально выплевываю слова, в надежде, что они заденут его, — а ваша жена в курсе, что вы спите с ее сестрой?

Он хмурится.

— Какое это имеет значение? Тебя не касается, как я веду себя со своей женой.

Возникает пауза. Я смотрю в его холодные серые глаза, суженные в приступе злобы. Две ледышки.

— Почему вы сказали Рону… — я обрываю фразу, не зная как закончить предложение, потому что не уверена, хочу ли услышать ответ.

— Почему я сказал ему что? — Его голос тих. Кажется, его пробрало.

— Вы сказали Рону, что изнасилуете меня у него на глазах, если он не будет делать, как вы велите, — с моих губ срывается еле понятное бормотание.

Он напрягается.

— Ну и что? Что такого, если он поверит в это? Я бы все равно этого не сделал.

— Я знаю! — Мое лицо пылает от ярости. — Но это так… так низко с вашей стороны, использовать эту уловку, чтобы заставить его говорить!

— Я не мог упустить такую возможность. Ты бы видела выражение его лица, когда я в деталях описывал, что бы я с тобой делал и как был бы полностью уверен, что ты наслаждаешься каждой секундой…

Он сказал Рону, что он сделал бы это сам?

— Какой же вы подонок!

От гнева и унижения кровь пульсирует в висках, я бросаюсь на него. Как он посмел?

Но я замираю прежде, чем достигаю его. Конечно, он не мог не воспользоваться палочкой. Я могу двигать лишь головой. Он улыбается, проводя пальцем по моей щеке.

— Не стоит злиться. Ты же знаешь, твое тело…ммм… священно для меня. *

Я сжимаю губы.

— А теперь, ты обещаешь хорошо себя вести, если я сниму заклятие?

Я подавляю свое негодование и киваю. Он улыбается еще шире и делает взмах палочкой в мою сторону. Я спотыкаюсь, и он подхватывает меня, не давая упасть.

Он не отпускает мою руку, даже когда я уже крепко стою на ногах.

— Должен сказать, я был тронут… ты так защищала меня в ответ на обвинения своего друга. Не знал, что ты так обо мне заботишься.

— Мне плевать на вас! — Я вырываю свою руку из захвата, но он лишь усмехается.

— Конечно, — он проводит рукой по моим волосам. — Именно поэтому ты так яро отвергала его инсинуации. Почему ты не позволила ему думать обо мне самое плохое?

— Потому что я не хочу его ранить! И я не жду, что вы поймете меня!

— Какие милые сантименты! Но если так, почему же ты рассказала ему, что с тобой хотел сделать Антонин?

Я на секунду прихожу в замешательство.

— Я просто… — я замолкаю — не знаю что сказать.

Он ухмыляется все шире, убирая руку от моих волос.

— Значит, ты не хотела его расстраивать. Или просто ты начинаешь привязываться ко мне.

— ЗАМОЛЧИТЕ! — Я кричу, поднимаю руку, чтобы залепить пощечину, но он перехватывает ее. Его улыбка исчезает, когда он притягивает меня к себе.

— Ты еще смеешь поднимать на меня руку? — Его лицо перекашивает от гнева. — Я думал, что вчера я преподал тебе хороший урок послушания или хотя бы раскаянья за свои действия.

— Значит, вы ошибались! Неужели вы думаете, я бы стала поступать, как вы хотите, если бы вы меня не вынуждали? А что касается нападения на вас, я рада, что совершила его, слышите? И все о чем я жалею, это что промахнулась и попала в руку вместо шеи…

Он хватает меня за горло и припечатывает к стене. Мои губы растягиваются в жуткой ухмылке, а он смотрит на меня тяжелым взглядом.

— Все ясно. Получается, я действительно потратил свое время впустую. Я знал, что ты не веришь в то, что я заставил тебя сказать, но я надеялся, что ты хотя бы сожалеешь о своих жалких попытках нанести мне вред, либо научилась послушанию. Почему ты не делаешь так, как тебе говорят?

Он несколько секунд смотрит на меня, прежде чем отступает назад, отпуская мое горло. Я отхожу от стены, растирая шею, а он направляет палочку на пол, где появляется поднос с едой: хлеб, кубок с водой и миска супа.

— Я вернусь через полчаса, — резко произносит он. — Судя по всему, нам придется поработать больше, чем я думал. Постарайся закончить свой ужин до моего возвращения.

Он достает маленький ключик из кармана мантии и аппарирует из комнаты.

Ты не должна паниковать. Чтобы он ни придумал, это вряд ли хуже того, что он уже делал с тобой.

Ага, конечно.

Я сажусь на пол около подноса и начинаю есть, большей частью для того, чтобы избавиться от страха, и неохотно ловлю себя на мысли, что наслаждаюсь каждым кусочком.

Глава 10. Борьба за власть

Некоторое время мы стояли молча… мы оба, как кот и мышонок из мультика, понимали, что забрели куда-то, где еще не бывали, но при этом все еще живы и нам очень хочется знать, как долго можно идти по этой дороге, оставаясь живыми. — Чак Паланик, Бойцовский клуб

Не озаряйте, звезды, с вышины

Моих желаний черной глубины. — Уильям Шекспир, Макбет (пер. — С.М.Соловьев)

Нокс!

Я слышу, как кто-то шепчет заклинание, и распахиваю глаза.

Я ведь не могла заснуть, да? Я просто на секунду закрыла глаза!

Света больше нет.

О, только не это!

Я даже не слышала, как он вошел! Его не было так долго, что я уже было начала думать, что он не вернется.

Поспешно встаю на ноги. Вокруг темно — хоть глаз выколи!

Петрификус тоталус!

Чувствую, как все мои мыщцы немеют, и я падаю на спину. Перед глазами взрываются разноцветные огни, но я даже не могу вскрикнуть из-за сведенных челюстей.

Отчаянно пытаюсь пошевелиться, но, кажется, ничто не сможет справиться с этим параличом.

Не могу двигаться.

Ничего не вижу.

Только слышу его низкий смех.

— Простенькое заклинание, а каков эффект! Да?

Ублюдок, ты же знаешь, что я не могу ответить тебе!

Тук

Тук

Тук

Я слышу его приближающиеся шаги. Он останавливается аккурат возле моей головы.

— Ну вот, какой прогресс, — злорадно произносит он. — Как хорошо, что больше не нужно выслушивать твое нытье и терпеть твои попытки доказать мне, какая ты сильная личность. И, конечно же, ты не стоишь с гордо поднятой головой и не смотришь на меня, как на равного.

Он делает паузу, а потом смеется, и от его смеха у меня волосы встают дыбом.

— Теперь ты там, где тебе самое место — на земле у моих ног. Такая беспомощная, и этот восхитительный страх в глазах. О, да, я вижу. Рука славы — прелестная вещичка. Так что не думай, что можешь спрятаться в темноте.

Подол его мантии задевает меня.

— Тьма показывает нам, кто мы есть на самом деле, грязнокровка, — шепчет он. — В темноте ты можешь не скрывать своих истинных желаний.