Туманы Серенгети (ЛП) - Аттэр Лейла - Страница 63

Я не могу не любить тебя. И я не могу перестать думать о тебе. Так что я здесь, чтобы сказать эти слова, потому что я никогда не говорил их, и это то, что разбивает моё сердце. Я не говорю их, чтобы услышать то же самое в ответ. Я не говорю их, чтобы мы могли быть счастливы после этого. Я не знаю, думаешь ли ты еще о нас и можем ли мы даже заставить это работать. Я говорю их для себя. Потому что они растут у меня в груди с каждым вздохом, и я должен вытащить их или взорвусь. Я люблю тебя, Родел Эмерсон. Это то, ради чего я здесь. Это я разбиваю своё сердце. Я знаю, что это эгоистично, бездумно и просто высокомерно — появляться таким образом, но я бы не смог провести ещё один день, не увидев тебя.

На мгновение у меня перехватило дыхание. Моя грудь была настолько полна абсолютного, невероятного восторга, что я не хотела выдыхать.

— Ты опоздал.

Слова вышли удушливыми и грубыми. И тогда я почувствовала только низкие мучительные рыдания, уткнувшись лицом в его грудь. Он притянул меня и крепко обнял.

— Моя девушка бросила меня, — прошептал он мне в волосы.

Мне казалось, что мы вернулись в приют, произнося эти слова, вновь переживая глубокое облегчение, увидев друг друга.

— Кстати о свиданиях… — я попыталась сделать шаг назад, когда увидела приближающегося Джереми, но Джек не отпустил меня. — Вот идет моё.

— Ммм… привет? — Джереми похлопал Джека по плечу. — Думаю, что это моё свидание, которое ты держишь. — Он был дерзким парнем. Я должна была отдать должное его настойчивости.

Джек обернулся, обняв меня одной рукой за талию, и посмотрел на него. Ему не нужно было ничего говорить. Его массивное, уверенное в себе присутствие свело на нет все разговоры.

— Поняяятно, — Джереми отступил и вопросительно посмотрел на меня.

— Родел, — Джек не сводил с него глаз. — У тебя были планы с этим джентльменом?

— Да. Мы должны были пойти на обед. Мне очень жаль, Джереми. Джек появился как гром среди ясного неба.

— Это обычное явление? — поза Джека излучала расслабленность, но его тон был резким. — Вы двое встречаетесь?

— Нет. Неее, — Джереми нервно рассмеялся. — Впервые она сказала «да». Но если бы я знал тебя… — он указал на Джека. — Да, нет.

— Так куда ты собирался отвести мою девушку?

— Ну… у реки есть хороший стейк-хаус. Там очень… — он перевел взгляд с Джека на меня и кашлянул. — Там очень романтично.

— Ты заказал столик?

— Мм… да. Да.

— Не возражаешь, если я пойду с вами?

— Прости?

— Дело в том, дорогой друг… — Джек наклонил голову к Джереми и понизил голос. — Родел согласилась поужинать с тобой. И ты, будучи джентльменом, решил отвести её в хороший ресторан. И я, будучи джентльменом, понимаю, что появился без предупреждения и разрушил ваши планы. Я не ожидаю, что леди передумает и всё переиграет. В то же время я не собираюсь выпускать её из виду. Я тоже очень, очень голоден. Самолетная еда не для меня. Итак, я предлагаю ужин. За мой счёт.

Джереми моргнул. Затем он улыбнулся.

— Да, чёрт возьми. Есть только одна вещь, — он указал на свой Мини-Купер и посмотрел на меня. — Думаешь, ты там поместишься?

Часть 2

Джек

Глава 27

Я влюбился в Родел Эмерсон где-то между чайной вечеринкой в серце Африки и безымянным придорожным кафе с пластмассовыми стульями и столами. Может быть, это произошло, когда она попросила меня спрятать её паспорт в моём сейфе, и я прочитал в нём её имя.

Я влюбился в девушку, вторым именем которой было Харрис.

Боже, я влюбился в неё окончательно и бесповоротно.

Её очарование накрыло меня незаметно — поначалу медленно, а потом будто кучей кирпича. Я не могу вспомнить, когда начал думать, что её глаза похожи на гладкие речные камни, которые я собирал в детстве, — тёмные и дымчатые, с ярким блеском, который зачаровывал меня, когда она смеялась, или плакала, или злилась из-за того, что старуха плюнула ей на голову. Они всегда были разными, всегда менялись, иногда приобретая цвет зимних деревьев в сумерках, а иногда напоминая сияющий на солнце коньяк. Её ресницы были типичными девичьими, чёрными и длинными. Они заставляли меня поверить, как порхание крыльев бабочки может вызвать цунами.

Она обладала такой красотой, которая даётся, когда она совершенно не понимает, как прекрасна. Иногда я разворачивался, а она стояла на носочках, глядя в окно на что-то за горизонтом. Линии её тела складывались в великолепные позы, и как только ты смотрел на неё, то не мог отвести взгляд. Это было не потому, что она была потрясающе красива. Подождите. Беру слова обратно. Она была такой. Чёрт, в тот вечер, когда она спустилась по лестнице, нарядившись, все в «The Grand Tulip» замерли. Но? помимо этого, в ней была внутренняя простота, невинность в речи, жестах и улыбке. Люди расслаблялись рядом с ней. Она видела тебя. Заставляла чувствовать себя кем-то.

В первый раз я понял, что она особенная, когда шёл с полей. Я слышал её смех, доносящийся из окна на кухне, и не смог сдержать улыбку, хоть это и было только внутри. Это делала со мной Лили. Её радость, её смех, её хихиканье раньше заставляли меня останавливаться и привлекали внимание. Никто другой не имел права снова вызывать у меня такие ощущения.

В тот день я обиделся на Родел Эмерсон. Я обиделся за то, что она проделала дыры в моей защите, за то, что заставила почувствовать что-то помимо боли, которая текла по моим венам словно наркотик. Мне нужна была эта боль, чистая и неподдельная, чтобы продолжать жить каждый день. Без этого мои колени подгибались, и я сдался бы тьме, которая шныряла у краёв моей души. Я не мог дождаться, когда избавлюсь от этой красотки с красивым смехом и красивыми идеями насчёт устройства мира.

Но Родел Эмерсон не ушла. А когда ушла, то всё равно всегда была рядом — в ветре, который развевал одежду на верёвке для сушки, в свете, который касался парящих облаков, в дожде, в луне, в скрипе пустых качелей ночью. И когда я проснулся, она снова была рядом, в росе окутанных туманом травинок.

Я не мог сделать ни единого шага, не столкнувшись с её призраком.

Так что я сел на самолёт. И в Мини-Купер. И выбрал бутылку самого возмутительно вычурного вина в меню, наблюдая, как она смеётся над тем, что говорил её спутник. Это был момент не для «Кока-колы». И она это знала. Она знала, что я долгими и медленными глотками упивался ею — всеми частями, по которым скучал и которые целовал, которыми собирался овладеть, когда мы приедем домой. Меня не беспокоило, что она сказала «да» этому Джереми, или что он сидел за столиком. Я испытывал облегчение от того, что она не двинулась дальше. Чёрт, даже Джереми мог почувствовать, как между мной и Родел летают искры. Просто так было и всегда будет с нами.

— Спасибо за ужин, — сказал Джереми, когда я вылез из его машины. — Хорошего тебе лета, Родел.

— Я понимаю, что ты сделал, — рассмеялась она. — Ты только что заблокировал меня от себя на всё лето.

— Да уж. Ну, этот парень особо не оставляет места для кого-то ещё, так ведь? Но в любое время, когда вы, ребята, захотите сводить меня на ужин со стейком…

— Никогда, — я стукнул по крыше его Мини-Купера. — Я больше никогда не сяду в эту консервную банку на колёсах.

— Эй. Полегче, приятель, — его голос поднялся на несколько октав, после чего он уехал.

— Прости, — сказал я, когда Родел взяла меня под руку, и мы зашли в дом. — Я не хотел выходить. Здесь всё вокруг такое маленькое. Дома, улицы, машины. Я привык к широким открытым пространствам, а не врезаться во всякие мелочи каждый раз, когда поворачиваюсь. Чувствую себя львом в клет…

— Как ты мог? — она схватила меня за воротник и дёрнула к себе. — Ты появился без приглашения, сорвал моё свидание и сидел там, поедая стейк, пока в моей голове кружился миллион вопросов.

Её губы были так близко, что мне пришлось очень сильно сосредоточиться на том, что она говорила.