Правда - в молчании призраков (СИ) - Арефьева Наталия - Страница 14

Когда я пришла в себя, первым делом схватилась за горло. Я, конечно, дышала, но мне казалось, что нет. Несколько раз попытавшись сделать глубокий вдох, я все таки потеряла сознание.

В себя я приходила быстро, но мучительно, голова кружилась, к горлу подкатывала тошнота от вкуса крови, который я все еще ощущала во рту. Закашлявшись, открыла глаза и огляделась. Судя по всему, без сознания я пробыла недолго. За окном по-прежнему был день и в кабинете Тома ничего не изменилось. Разве что Мэтт с непривычно серьезным выражением лица сидел за столом. Макс никуда не ушел и наблюдал за мной, стоя у окна. Я лежала на небольшом диванчике, стоявшем в углу. На нем спал Томас, когда оставался ночевать в участке. Сам лейтенант сидел рядом и считал пульс, держа меня за запястье.

То, что я пришла в себя, все трое заметили, кажется, одновременно. Даже Макс дернулся было в мою сторону, но остался стоять на месте.

— Сана? — позвал Том, — Ты в порядке?

Я села и меня тут же начало мутить еще сильнее.

— Пить, — слабым голосом протянула я.

Мэтт подал мне стакан воды, и я осушила его в несколько глотков. Стало легче. Привкус крови во рту пропал, и головокружение прошло, осталась лишь легкая слабость в теле.

— Уже лучше, — я протянула стакан обратно.

— Говорить можешь? — спросил Том. Я кивнула, и он повернулся к Мэтту, — Записывай.

Мэтт приготовился записывать и я, не теряя времени, подробно рассказала все, что видела. Не передать, как противно мне было все это пересказывать. Я чувствовала себя гаже, чем во время видения, будто я сейчас была не жертвой, а преступником. Захотелось вымыть рот от слов, что я произносила. Наконец, пересилив себя, я поставила в рассказе точку, и устало откинулась на спинку дивана.

— Второго я опишу позже, когда окончательно приду в себя и разберу видение еще раз.

— Хорошо, — легко согласился Том, — тебе нужно домой. Я вызову такси.

— Не стоит, — сказал Макс, — я сам ее отвезу.

Все это время он находился здесь, все так же стоял у окна, не меняя позы, и внимательно слушал меня. Лишь изредка они с Томом обменивались взглядами. Мне показалось, что Том смотрит на Макса осуждающе и недовольно. А Макс никак не реагировал, смотрел в ответ, но взгляд ничего не выражал. Этих двоих явно связывало что-то большее, чем просто знакомство. Только думать об этом мне не хотелось. Мне хотелось спать. Поэтому я без сомнений приняла предложение Макса, и плевать мне было на вспыхнувшее в глазах Томаса недовольство и сжатые в нитку губы.

Я просто махнула рукой на прощание и вышла из кабинета, еле передвигая ноги. Макс, не задерживаясь, вышел вслед за мной.

Он снова помог мне забраться в машину и, устроившись рядом, спросил:

— Ты всегда теряешь сознание после видений или это зависит от тяжести преступлений?

— Интересный подход, — усмехнулась я, — не знаю, от чего это зависит. И это был третий, — я задумалась, — ну, может, четвертый раз.

— Куда тебя отвезти?

Я назвала адрес и, откинувшись на сиденье, закрыла глаза. Поспать не удалось бы, ехали мы всего ничего, но зато успела подумать, что мы с господином сыщиком становились все ближе и ближе. Вот и домой меня уже вез. Чего в других обстоятельствах я, конечно, не позволила бы. Почему-то не хотелось, чтобы он узнал, где я живу. Я доверилась ему, наняла, но ведь это его работа. А себя саму мне хотелось держать от него подальше. Не знаю, почему, но что-то мне подсказывало, что сближаться с ним не стоило.

Мы подъехали к дому, я поблагодарила его, но не спешила выходить из машины. Просто смотрела перед собой, пока не услышала голос Макса:

— В дом твоей матери съездить все равно нужно, дай мне знать, когда будешь готова.

Я посмотрела на него. Да, подвал в родительском доме. Мы же собирались поехать туда сегодня. Совсем забыла. Мужчина рядом с папой на фотографии. Незнакомец, которого мама не пустила в дом. Длинный серый плащ, который я увидела в толпе, и за которым побежала. А потом призрак этой девушки. И один из тех, кто убил ее, был убийцей мужчины рядом с папой на фотографии. Круг замкнулся. Эти мысли стремительно пронеслись в голове, и я крепко зажмурилась. Чертовщина какая-то! Как все это связано?

— Сана? Тебе нехорошо? — позвал меня Макс.

Я глубоко вздохнула и попыталась утихомирить мечущиеся мысли.

— Все нормально. Мы можем поехать завтра, по четвергам у мамы всегда завал, так что времени будет достаточно.

— Ты уверена, что в порядке? — уточнил он, — не боишься оставаться одна?

В его голосе явственно слышалась тревога, но я не знала, как реагировать на проявление заботы чужим, по сути, человеком. Поэтому сделала то, что у меня всегда хорошо получалось — ответила дерзким выпадом:

— Напрашиваешься ко мне в гости? И что ты будешь делать? Охранять мой сон?

Макс смотрел внимательно и ничего не говорил. По его выражению лица нельзя было понять, что он сейчас думает. Я не стала дожидаться ответа и, уже серьезнее, сказала:

— Со мной все будет хорошо, мне просто нужно немного отдохнуть. Я позвоню тебе завтра.

С этими словами я вышла из машины, закрыла дверь и, не оглядываясь, пошла к дому. До самых дверей шума заведенного мотора я так и не услышала. И, поднимаясь на четвертый этаж, очень надеялась, что мой не слишком вежливый ответ не повлияет на решение Макса помочь мне.

Глава 8

Этот день так вымотал меня, что я провалилась в сон, как только добралась до постели. И плевать, что на часах было только четыре вечера. Я спала глубоко и сладко, и на следующее утро проснулась отдохнувшей и полной сил. Осмотр подвала в родительском доме не стоило откладывать в долгий ящик и, приведя себя в порядок, я сразу позвонила Максу. Он, казалось, ожидал звонка, потому что ответил после первого же гудка и пообещал заехать через час.

Честно говоря, мне было стыдно за свое вчерашнее поведение. Я несколько раз незаслуженно нагрубила ему. Он не виноват, что мне было так плохо. Не виноват он ни в смерти девушки, ни в моем обмороке. Он не бросил меня у Тома, хотя тот явно был недоволен его присутствием. И, в конце концов, отвез меня домой, хотя мог спокойно поручить заботам таксиста.

К счастью, когда Макс приехал, ни взглядом, ни словом не напомнил мне о вчерашнем дне. Я тоже решила эту тему не поднимать, поэтому мне не пришлось ни краснеть, ни извиняться.

В его поведении ничего не изменилось, и я прекратила самобичевание, легко обо всем забыв.

Машину мы оставили на соседней улице и до дома добрались уже пешком.

— Хороший район, — одобрительно сказал Макс, оглядевшись, — если не ошибаюсь, здесь живут профессоры всех мастей — преподаватели и ученые.

— Где бы еще могли жить мои родители? — недоуменно спросила я.

— Да, и правда, — Макс задумчиво на меня посмотрел, — почему ты говоришь об этом доме так, будто никогда не жила в нем сама?

Это он не в бровь, а в глаз. Я уже давно не ассоциировала себя с этим домом, логично, что я старалась отгородиться от него и в мыслях и в словах. Счастливых дней, проведенных в нем, уже не вернуть. Теплые воспоминания убивало мамино равнодушие, а мне очень хотелось их сохранить. И проще всего это оказалось сделать, не называя больше своим дом, в котором выросла. Но, думаю, Максу незачем так глубоко погружаться в мой внутренний мир, поэтому я просто пожала плечами.

— Не знаю, — сказала небрежным тоном. Макс не поверил, но расспрашивать дальше не стал.

Мне не хотелось попасться кому-то на глаза, поэтому к дому мы подошли с черного хода. Макс скептически смотрел на то, как рисую отпирающий символ.

— Почему мы заходим отсюда? — спросил он.

— Не хочу, чтобы нас кто-нибудь увидел.

— Ваши соседи имеют привычку подглядывать? — удивился он.

Да, трудно представить себе степенного профессора, который в перерыве между научными изысканиями подглядывал бы в окно за соседями, но рисковать все равно не хотелось.