Око Волка (СИ) - Кузнецов Михаил "" - Страница 24

В нос ударил знакомая мешанина запахов чудовищ да мифов. Нити крови и гниловатого запаха неживых даже немного пришлись к месту, словно за время, проведенное в Кирове, он по ним скучал. Эд открыл глаза, огляделся. Время выпустило их из старой обшарпанной двери пятиэтажного здания. Мышино-серый фасад с рыжеватой окантовкой первого этажа выцвел, растворившись в ночной духоте. Эд подергал дверь — закрыто, что неудивительно. Здание определенно было административным, и по тем ароматам, что из него просачивались, это и есть Саратовское Управление. Несмотря на поздний час, здесь горели почти все окна, а из-за высокого забора доносились крики, лязг железа, ругань. Шла подготовка к чему-то масштабному. Эд вышел из закутка, куда выводила дверь, в небольшой проулок. Со стороны улицы, куда тянулось здание Управления, доносились цвета сигнальных сирен и гудки машин. Джон стоял неподалеку, куря в открытое небо.

— На тебе лица нет, — прищурился он, завидев ученика. — Что показало Время?

— Мое обращение.

Джон прищурился, затягиваясь от сигареты.

— А тебе оно что показало? — спросил Эд.

— Геноцид. — Наставник бросил недокуренную сигарету на тротуар, замяв ботинком. — Пойдем, пока Управление не собралось на арест нашего друга.

— Может, что-нибудь расскажешь об этом Цареве? — бросил Эд, догоняя учителя.

— Очень старый миф, наверное, ровесник Попова. И если Попов миф-силач, то Царев — миф-хитрец. Он умелый воин, дрался с чудищами задолго до всего этого. Очень опасный. Я встречался с ним несколько раз… хорошо, что он никогда не был противником. — Джон на ходу достал бутылку виски, которую не так давно ему вручил Бони. — Их тут двое таких Иванов. Один Царев, другой Дураков. Похожи, как две капли воды, только один вечно в проигрыше, другой в выигрыше. Потому у них постоянная борьба за власть. Сидят тут в Саратове и за спиной друг у друга интриги плетут. Дураков формально начальник этого отделения, а Царев его помощник, но влияния у них равное. Скорее всего, поэтому они не обратили внимания на нашего дикаря — как всегда дрались за власть.

Волки подошли к углу здания. У входа стояли два полицейских фургона, выкрашенных в белый цвет. Возле них толпились пять невысоких фигур, закованных в армейскую броню с ног до головы. У каждого на плече виднелись нашивки отряда особого назначения. Все пятеро как по команде обернулись на детективов и застыли.

— Так, Эд, тихо, — Джон развел руки в стороны и приблизился к невысоким бойцам.

Те медленно взяли оружие наизготовку, принялись окружать Джона, не обращая никакого внимания на Эда. Ученик чуял их— запах соломы и парного молока. Как он им не подходил.

— Я — мировой маршал Управления, — Джон достал из внутреннего кармана пиджака удостоверение с жетоном внутри. — Меня зовут Иван, и я прибыл сюда расследовать убийства…

— Стой на месте, маршал, — приказал один из спецназовцев. Голос у него был низкий и будто картавый. — Кузьма, возьми-ка эту кожанку, — приказал он одному из своих, указав на удостоверение.

Боец, что стоял у командира за спиной, осторожно подошел к Джону, забрал документ и некоторое время его разглядывал. Из здания вышли еще трое спецназовцев, и так же насторожено обступили Джона, игнорируя при этом Эда. Видимо, молодой волк не представлял для них никакой опасности.

— Нафаня, это он, — отозвался Кузьма. — Кажись, тот самый Иван.

Нафаня опустил оружие, а за ним и остальные бойцы.

— Америкосы, которых прислать должны, понятно, — проворчал он. — Могли бы и раньше приехать. Топайте в канцелярию, вас там давно ждут.

Джон забрал жетон и махнул Эду в сторону входа.

— Приперлись, спецы хреновы, — бормотали бойцы, косясь на детективов. — Будто нам своих Ваньков не хватало. — Эд заметил, как Нафаня передает по рации об их прибытии.

Внутренне убранство отделения оставляло желать лучшего: лет двадцать назад оно казалось бы роскошным, но, видимо, с тех пор ничего не изменилось. Старые столы, старые диваны, стойка администратора. Все какое-то потертое, выцветшее. Кругом царила суета. На входе детективов чуть не затоптал небольшой отряд спецназа. Один из них, с нашивками сержанта, рявкнул что-то вроде «пшлина», и детективы сразу отступили. И при чем тут пошлина?

Напротив двери, как это обычно бывает, уходила на второй этаж широкая лестница, и на одной из верхних площадок стоял мужчина, на вид которому можно было дать не больше тридцати пяти. Он выделялся из общей массы бегающих туда-сюда деловых сотрудников хотя бы своим спокойным видом. Как ни странно, именно спокойствие читалось на его лице, а не холод, или невозмутимость. Невысок, широкоплеч, но не сказать, что крепок, одет в тактическую форму спецназа, только с непокрытой головой. Белокурые волосы собраны сзади в небольшой хвост.

— Царев, — пробормотал Джон.

Он будто замешкался при виде старого… знакомого? Царев облокотился на перила лестницы, наблюдая за подъемом детективов. Поднимаясь, Эд с удивлением заметил, как Царев похож на Попова. В худом лице, голубых глазах, сдвинутых бровях читались требовательность, но и некая терпеливость. Когда волки поднялись на площадку, Царев провел правой рукой по щекам, будто проверяя, хорошо ли он выбрит.

— Иван, — кивнул ему Джон, встав напротив.

— Здрасте, — промямлил Эд.

Царев оглядел их, словно провинившихся мальчишек.

— Ну, здравствуйте, господа детективы. — Голос у него оказался приятный, мягкий, только подчеркивающий ауру спокойствия. — Что же вас так задержало, раз вы явились только сейчас? Мы тут давно ждем, месяцев пять.

— Нас вызвали не больше двух недель назад, — ответил Джон. Он будто встал между Эдом и Иваном. — До этого никаких запросов не поступало.

— Не поступало запросов, — поджал Царев нижнюю губу. — А отчет о бестии мы отправляли, как только его заметили. И вот появляешься ты прямо за несколько минут до начала боевой операции. И, конечно, потребуешь, чтобы без твоего веления никто не двигался с места.

— Я мировой маршал, это в моих полномочиях на время расследования.

— О, полномочия. Слыхали о таком, но, думается, ни черта твои полномочия сейчас не значат, Джонни. Или как тебя теперь звать, Джейсон? Джейкоб?

— Иваном, — ухмыльнулся наставник.

— Тогда здесь слишком много Иванов. И одному придется быстро свалить, — Царев ухмыльнулся, но тут же стал серьезным, даже посуровел. — Все равно, время назначено, спецназ поднят по тревоге. Я лично еду на захват. Момент почти упущен. — Царев расплылся в торжествующей улыбке.

— Почти?

— Ну как же, есть еще мнение моего начальника. И знаешь, я вот уверен, что в любом случае этой ночью мне сильно повезет. Пойдем, поторгуемся с Дураковым.

И второй, и третий с четвертым этажи походили на первый. Такие же потрепанные, истертые до белых оснований; но только не пятый. Как обычно бывает, на последнем этаже Управления располагалась Высшая Канцелярия, и внешний вид ее всегда соответствовал названию. В Америке это всегда стеклянные верхушки небоскребов. В Европе — винтаж веков возрождения, со всем великолепием деталей. В Москве же — полутемные коридоры, дающие умиротворение. Роскошь, или хотя бы стиль считался чем-то вроде негласного правила Управления, которое было старше большинства современных государств. Но Саратовское отделение выделилось и тут. Эдварда уже начало раздражать, что все в России имело какой-то свой уникальный и обязательно отличный характер.

Это был монастырь. Вдоль грубых беленых стен тянулись ряды светильников, электрических, но искусно выполненных под свечи. Свет растворялся в темноте сводчатого потолка. Мимо пролетали грубые деревянные двери кабинетов-келий. Некоторые из них были плотно закрыты, за другими мелькали тесные комнатки. Гулко звучали шаги трех идущих по коридору, конец которого терялся вдали. Тут витали холод, мрак, сырость древних гробниц. Словно нарочно, но эта Канцелярия ставила себя против Канцелярии Московской. Здесь в воздухе растворилась тайна, недосказанность, во мраке прятались тени давно забытых эпох. Только сейчас Эд понял, что тут запах намного гуще, чем в Москве, но чувствуется иначе. Волк почти не чуял чудовищ, в этой Канцелярии их не держали. Он был в царстве древнейших мифов. Мифов осторожных, наблюдавших за незваными чужаками из невидимых укрытий.