Такая Империя (СИ) - Вишневский Сергей Викторович - Страница 53

Дальше все пошло по самому плохому для каравана сценарию: стрелы из кустов и крон деревьев били потоком, периодически сменяясь на зачарованые. Если простые стрелы попадали во всех подряд, то зачарованными били только по воинам, поднявшим щиты и пытавшимся изобразить хоть какую-то защиту.

Неожиданность взяла свое и на земле лежало немало трупов, но муштра и постоянные тренировки взяли свое. Больше тридцати воинов из охраны сумели выстроиться в круг со щитами и активировать защитные амулеты. В центре круга находилась телега, в которой скрывался вельможа.

Поняв, что одними стрелами не отделаешься, из леся потянулись северяне. Однако, вместо традиционного рева и размахивания оружием, вышли они ровным строем. Раздвинув щиты они выпустили с десяток воинов небольшого роста. Те размахивали веревками с крюками на конце. Выкинув их вперед, они умудрились зацепить парочку щитов. В это мгновение, спрятавшиеся за щитами воины резко дернули на себя конец веревки и щиты вырвало из рук.

В освободившееся место тут же угодили две зачарованные стрелы, обрушившие щит. За ними мгновенно прилетело семь обычных стрел, угодивших в незащищенных воинов. Однако прореха закрылась другим воинов, выскочившим на место потерявшего щит.

Северяне снова принялись кидать крюки в надежде подцепить противников. Бой начал затягиваться, но нападающие никуда не спешили, а у защитников не оставалось никакого выбора.

Ситуацию попытался исправить вельможа, активировавший сильнейший защитный артефакт. Вокруг телеги в одно мгновение появился огромный купол голубоватого оттенка, но на это так же быстро прореагировала ведьма.

Седая женщина с крючковатыми пальцами, стоявшая позади строя, почти у леса, резко что-то начала тараторить и рвань нитки с разноцветными бусами на запястье. С каждой ниткой на защитном куполе начали появляться пятна разного цвета. Когда она добралась до черной нитки, то внутри телеги что-то взорвалось и пропитанный специальным составом тент мгновенно превратился в объятый пламенем костер. Из него тут же выскочил сам вельможа, молодая женщина и мальчишка лет двенадцати на вид.

Взрыв мощного артефакта также внес сбой в работе артефактов защитников и те просто перестали работать, что привело к тому, что зачарованные стрелы, выпущенные лучниками из Северного оленя, пробили насквозь щиты, охранников, спрятавшихся за ними, и умудрились ранить тех, кто отступил внутрь.

Бой закончился полным разгромом каравана при том, что потерь у северян не было совершенно. Однако потраченных зачарованных стрел было столько, что даже Уч-камам тратившие баснословные суммы на боевые артефакты смотрели бы косо.

Позиция Синдзи в этом плане была принципиальна: «Ни один аретфакт не стоит жизни северянина!». Он заставлял действовать сотников максимально осторожно, несмотря на потраченные на бою артефакты и если был хоть малейший риск наткнуться на опытного мага, то заставлял отступать.

Сейчас же, сотник из «Северных оленей» дейсвовал согласно приказу и прекрасно справился со своей задачей. Пусть топорно и потратив излишне много зачарованных стрел, но ему удалось главное — не допустить потерь.

— Хорошо сработали, — пробасил воин из медведей рядом с сотником. — Там вельможи остались. В расход?

— В расход, — кивнул лучник и подойдя к лежащему на земле воину выдернул из него стрелу с своими личными отметами на древке. — Всех в расход. И гляньте, что есть в телегах.

— Сделаем, — кивнул здоровяк и направился к суетившимся у телег воинам.

Сотник же, наклонился к воину и ножом распорол штанину и отрезал от нее небольшой кусок ткани. Вымочив его в крови, натекшей из раны, он подвязал получившуюся ленту себе на лук.

— Заря! — кликнул сотника тот же здоровяк и помахал ему рукой, в которой держал отрубленную голову мужчины. — Тут один мелкий совсем! Ребенок!

Сотник подошел к месту казни мужчины и обнаружил, рядом с мертвыми родителями трясущегося от чудовищного страха мальчишку.

— В расход, — коротко приказал северный олень.

— Мальчишка ведь… — пожал плечами медведь и тут же получил призрительный взгляд сотника.

— Когда наши племена последний раз бились до крови, медведи пришли в мой поселок и убили моих отца и старшего брата. Мать снасильничали. Вел их «Лютый древень».

— Тож когда было, — неуверенно повел плечами здоровяк. — Да и сгинул «Лютый древень». Ночью его в постели без глаз нашли, с горлом перерезанным.

— Древень меня тогда тоже живым оставил, — произнес сотник не отводя стального взора от медведя. — Тоже сказал — мальчишка.

— Это ты тогда Древня? — недоверчиво спросил здоровяк.

— Не хочешь повторить его судьбу — не оставляй тех, кто может отомстить. Мы тут не на кулаках бьемся. — процедил глава отряда и вырвал из рук воина топор.

Сделав шаг к парню он нанес несколько размашистых ударов по спине свернувшегося клубком мальчишке. И когда тот разогнулся от боли в спине, еще один точный удар, отделивший голову от тела. Подняв ее сотник приказал:

— Собираем головы и все, что есть ценного. То, на чем есть герб руками без ведьмы не трогать!

Северный олень отправился к телегам, но здоровяк остановил его в спину:

— Лютого Древня ты завалил? Так?

— Я, — повернулся к нему предводитель отряда и достал из под брони амулет в виде залитых в прозрачную смолу двух глаз. — Спросить за его смерть хочешь?

— Не, — мотнул головой воин. — Лютый он потому и лютый был. Больно уж злоба в нем кипела.

Сотник кивнул и продолжил путь, громко крикнув:

— За дело!

Несмотря на то, что деревня была небольшая — всего три десятка дворов, смотрелась она очень аккуратно. Ровные домики, выложенные из камня. Аккуратные ровные оградки, сделанные из камня. Наличники на окнах и красная черепица на каждом доме.

— Детей увели? — хмуро спросил староста, глядя на приближающийся отряд северян.

— Увели, — кивнул мужчина стоявший рядом. — Всех, кого могли — увели. Нас тут десяток остался.

— Хорошо, — кивнул староста и пригладил седые волосы на голове. — Если убьют, то хотя бы на родной земле…

Глава поселения стойко удерживал дрож, чтобы не показывать своего страха и спустя несколько минут оказался лицом к лицу с высоким мужчиной в легкой броне, державшего в руках лук с висящими на нем цветными ленточками.

— По имперски говорит кто-нибудь? — громко спросил он, оглядывая стоявших позади старосты мужиков.

— Я говорю, — кивнул староста, но даже не изобразил поклона.

— Сколько в деревне народу? — спросил незнакомец.

— Сейчас — десяток мужиков, — осторожно ответил седой мужчина.

— Мне сюда твоих баб с детьми из схрона в лесу притащить и начать считать, или ты сам мне ответишь? — с раздражением произнес воин.

— Так… сотни полторы. Две не наберется точно.

— Пиши — полторы сотни, — повернул голову Северный олень к волхву, державшему на руках большую книгу, а затем задал следующий вопрос: — Как деревня ваша называется?

— Белоречье, — произнес он по баритонски.

— А по имперски?

— Ну, так… Белая река выходит, — осторожно ответил староста.

— На посев зерно есть? До зимы дотянете?

— Какой посев, — хмыкнул старичок. — Тут бы с голодухи ноги не протянуть…

— Врешь, старый, — вмешался молодой парень, записывавший в книгу сиденья. — Врешь и не краснеешь!

— Последний раз спрашиваю: Еды до весны хватит? На посев останется? — с раздражением повторил вопрос командир. — Учти, еще раз соврешь — я твою руку себе на память оставлю!

— На посев есть, но до весны голодом сидеть будем, — хмуро буркнул староста.

Командир взглянул на волхва, пристально наблюдавшим за стариком и, дождавшись его кивка, громко скомандовал:

— Выгружайте!

Тут же двинулись пара телег и спустя пару минут перед недоумевающими мужиками начали выгружать припасы. Несколько бочек с соленой рыбой, мешки с крупой и даже один небольшой бочонок с дорогим вином, о чем свидетельствовала красноречивая надпись на баритонском.