Блаженны алчущие (СИ) - Шизоид Агнесса - Страница 97

— Разумеется, — Ренэ все понимала. К тому же, дети его были ей куда интереснее, чем внушавший почтительный трепет Лорд-Защитник.

Пол склонился к ее ручке, и удалился вместе с лордом Картмором, обсуждая какие-то скучные важные дела.

Теперь они остались вчетвером, не считая слуг.

Ренэ села на прежнее место, но все не могла заставить себя поднять взгляд от юбки, с трудом удерживаясь от того, чтобы не теребить ее. Она ощущала на себе взгляды Картморов и проклинала застенчивость, столь несвоевременно вонзившую в нее свои зубы. Напротив сидели самые влиятельные, самые изящные и блистательные молодые аристократы столицы, и вся ее дальнейшая судьба зависела от впечатления, которое Ренэ на них произведет.

— Вы позволите присесть с вами рядом? — У ее диванчика стоял Филип. — Я желал бы получше рассмотреть эти восхитительные камеи…

Разве могла она возражать?

Филип опустился на сидение рядом с Ренэ. — Позволите вашу руку?

— Разумеется, — она очень гордилась этим браслетом, камеями в серебре, принадлежавшим когда-то матери Пола.

Филип склонился над браслетом и она почувствовала тепло пальцев, невзначай касавшихся ее кожи. Их головы оказались так близко, что щеку мазнули темные локоны, пахнувшие розовым маслом.

— Они так прекрасны, что достойны даже вас, — сказал Филип, и их взгляды встретились. Он смотрел на нее так, словно они были здесь только вдвоем, и на мгновение Ренэ забыла, что это не так.

— Могу показать вам коллекцию драгоценностей, доставшуюся мне от матери, — разбил иллюзию ленивый голос Бэзила. — С нею мало что сравнится. Посмотрите, пока моего отца не посетила гениальная идея продать наши камни, чтобы нанять побольше головорезов. А камеи и впрямь хороши.

Ренэ отодвинулась от Филипа, чувствуя, как к щекам приливает кровь. — Это было бы замечательно, — сказала она поспешно. — Я обожаю драгоценности.

Она осторожно покосилась на леди Денизу, но взгляд смуглянки оставался безоблачным.

— Вы просто обязаны рассказать нам о местах, откуда вы родом, дорогая, — проворковала та, поглаживая сложенный веер. — Это ведь в Тирсе, не так ли? Там, должно быть, очень красиво. Я всегда хотела осмотреть тихие уголки нашей прекрасной страны, но, увы, моя жизнь — в столице. Вы, должно быть, скучаете по дому.

— Не представляю, как можно скучать по деревне, когда живешь в таком городе, как этот, — фыркнул Бэзил, и про себя Ренэ согласилась с ним от всей души.

Ей недоставало матушки, но по сквознякам, темным вечерам при свете сальных свечей и ночному вою волков она не тосковала нисколько.

— Мы с вами просто не познали прелести жизни в провинции, — с укором возразила Дениза. — Тишина, покой, чистый воздух, прекрасные виды, это замечательно, Бэзил.

— Свежий воздух родины пошел леди Валенна на пользу. У нее прекрасный цвет лица, — заметил Филип. — Но я думаю, что она рождена блистать в столице.

Ренэ парила в облаках. Конечно, это были просто любезности, но в сочетании с восхищенным взглядом Филипа, их хватило, чтобы она почувствовала себя совершенно счастливой. Они милы с ней, она им понравилась! Теперь ее беспокоил только Бэзил.

Интересно, он всегда такой? Всегда восседает в кресле, полузакрыв глаза, недвижный, словно статуя, а говорит так, словно вот-вот заснет? Или ему неприятна компания Ренэ?

Что до леди Денизы, этой столичной королевы, то, если присмотреться поближе, не такая уж она была и красавица: как и у Ренэ, глаза, пожалуй, самое лучшее, что есть в ее лице, в них столько огня и жизни! Но у Денизы они — самого обыкновенного черного цвета, а кожа так вообще темная! Точеные плечи и длинная шея очень хороши, а вот грудь — гораздо меньше, чем у Ренэ, и если бы не старания портных, которым никогда не обмануть женщину, смотреть там было бы просто не на что.

Разумеется, нельзя было винить Денизу в недостатках ее внешности! Напротив, Ренэ решила, что благодаря им новая подруга только станет ей еще дороже. Ей хотелось сказать, сделать Картморам что-то приятное.

— В провинциальной жизни есть много достоинств, — продолжала тем временем Дениза. — Суета, что окружает нас, иногда так утомляет. Временами я просто мечтаю о тишине и покое деревни. Уверена, люди, живущие в провинции, знают много такого, что мы здесь позабыли.

Ренэ осенило. Дениза наверняка старается улучшить цвет кожи, подумала она. — Моя матушка сама делает настои из местных трав, лечебные, и для красоты.

— Вот и пример, — кивнула Дениза. — Я, например, абсолютно ничего не понимаю в траве.

— У нее есть особый состав, отличный, настой из нескольких трав и лимонного сока, для отбеливания кожи. Она делает его сама, служанкам не доверяет. Если хотите, я попрошу ее прислать кувшинчик для вас. Оно правда помогает!

Бэзил отвлекся от созерцания своих перстней и посмотрел на нее с интересом. А потом захохотал, откинув голову. Громко и совсем не изысканно.

Усмехнулся и Филип. — Боюсь, что Денизе понадобится целый чан. И ей придется окунуться в него целиком.

Ренэ невольно хихикнула, и прикусила губу. И тянуло же ее за язык!.. Она с опаской взглянула на леди Денизу, но та продолжала безмятежно улыбаться ей, как любимой сестре.

И от этого-то у Ренэ по спине пробежал холодок.

Со стороны Филипа было не очень любезно говорить так о жене.

И насколько искренними были улыбки Денизы в начале, если сейчас она улыбается Ренэ точно так же? Не могли эти жгучие глаза принадлежать женщине совсем незлобивой.

— Спасибо, милая Ренэ, но не думаю, что ваше средство мне поможет. Мой род происходит из Южной Андарги, из Малласареса, я родилась и умру смуглой. Но вы все же пришлите его, прошу вас, — Дениза бросила взгляд на мужа. — Филип всегда готов испробовать что-то новенькое.

Белизной кожи Филип, конечно, сильно уступал брату, с которым могли бы сравниться немногие женщины. Солнце и ветер здесь тоже постарались, его лицо было загорелым и чуть обветренным, хотя Ренэ считала, что мужчине это простительней. Особенно мужчине с такими глубокими и нежными темными глазами…

— Ну что вы, Дениза, наша гостья подумает, что я все дни провожу в заботе о внешности, — Филип улыбнулся. — И будет права лишь отчасти. Ренэ чувствовала, что не сможет составить о нем плохого мнения, даже если окажется, что он часами отмокает в ванной, наполненной молоком ослицы.

И тут, к ее разочарованию, Филип поднялся с кушетки. — Я надеюсь, наша очаровательная гостья простит меня. Я вспомнил кое-что, что стоило бы, не откладывая, обсудить с ее супругом и господином Беротом. Пожалуй, будет лучше, если я все-таки приму участие в общей беседе.

Веер леди Картмор сердито затрепетал. — Неужели даже ради нашей гостьи вы не можете забыть об этих скучных военных делах?

— Ради нашей гостьи я с радостью забыл бы обо всем. Но увы, долг! Как же я ненавижу это слово!

Дениза покачала головой. — Вы ведь сами пожалеете, что не провели больше времени в компании леди Валенна.

— Я уже глубоко сожалею, но… — Филип склонился к руке Ренэ. — Вы ведь обещаете еще придти к нам?

Когда он смотрел на нее так, по коже бегали приятные мурашки. — Я буду счастлива.

Потом Филип поцеловал ручку жене и направился к дверям.

Дениза вздохнула. — На самом деле, вы должны простить моего мужа. Он очень занятой человек, его отец полагается на него во всем. Эта проклятая война крадет у нас внимание наших мужчин!

Ренэ посмотрела вслед удалявшейся стройной фигуре и тоже вздохнула: — Ах, война — это так ужасно!

Жаль, конечно, что Война лишила их общества Филипа. Но если подумать, у войны были и положительные стороны. Если бы Пол не получил ранение на поле битвы, ему не пришлось бы остановиться на поправку у них в замке, и она до сих пор прозябала бы в Тирсе. Ренэ вспомнила, с каким жадным интересом внимала его рассказам, сидя у камина в холле. Даже истории про сражения слушать было увлекательнее, чем занудные поучения пастыря Ранта. А с особым восторгом Ренэ ловила каждое упоминание о дворе и столице. Когда Пол упомянул, что ему пора собираться в путь, в столицу, Ренэ не удержалась от слез. Она чувствовала себя так глупо, но Пол, видимо, усмотрел в этом знак, и на следующий день настала пора других, радостных, слез, когда отец возвестил им с матушкой чудесную весть. Ренэ будет женой Высокого лорда, она будет богата, она поедет в столицу, столицу, столицу!