Межлуние (СИ) - Воронар Леонид - Страница 75

Обогнув парк, карета замерла перед виллой Темпоре. Ступив на брусчатку, вампиро подозвали к себе верховых. Громадная фигура Джозефа Трейна невольно притягивала взгляд и возвышалась над спешившимися прислужниками, окружившим своего Дона, являвшего им образ могучего хищника, вставшего на задние лапы и готового разорвать противника голыми руками.

— Франсуа, расставь людей и жди приказа.

— Си, синьор!

Двери особняка распахнулись, и в сопровождении охраны к ним вышел Бенито Валье.

— Приветствую вас и прошу идти за мной.

За его плечами показался надменный профиль Элизабет Гранд, с проницательным взором изучающей Трейнов.

— Если вы позволите, Бенито, Дон Анзиано приглашает Дона Джозефа Трейна в библиотеку для обсуждения вопросов Броно.

Эмира повернулась к деду, слегка наклонив голову набок.

— Знаю, о чем ты думаешь. Не в этот раз. Кто укажет мне путь? — Обратился он к встречающим.

— Сочту за честь, — вызвался Бенито.

Пройдя внутрь, вампиро сблизились, и Элизабет поравнялась с Эмирой.

— Моя дорогая, мы нашли нить, ведущую к убийце, устраивавшему эти взрывы, — деловито начала она.

— Вам известно, кто он и кому служит? — Тут же ухватилась за предложение железная леди, и ее голос зазвенел напряженным металлом.

Стоило рискнуть ради возможности остановить жатву, достойную Красной Королевы, если она найдет убийцу и раскроет заказчика.

— Мы нашли того, кто это знает. К нему я отправила своего сына, Маргада. Вы с ним уже встречались.

— Да, я помню его, — отозвалась Эмира, смягчившая тон.

— Трагические события сблизили наши семьи, и я посчитала уместным указать вам место встречи, где будет ожидать Маргад. Мы в равной степени заинтересованы в раскрытии заговора.

Она протянула ей письмо с печатью Миллениум, обозначавшей согласие Дона Норозини.

— Я отправлюсь туда немедленно, — даже не посмотрев в сторону деда, решилась Эмира.

Леди повернулась на пятках и быстрым шагом покинула своды особняка.

— Коня! Вы двое, следуйте за мной! — Послышался ее сильный голос, вызвавший одобрительную улыбку Элизабет, с легким прищуром смотрящую ей вслед.

Слышавший слова внучки Дон Сагро, казалось, не придал им значения. Развевающийся за его плечами плащ, обнаживший богато украшенную шитьем одежду, указывал на стремление покончить с бесполезными обсуждениями, и был подобен гриве бегущего зверя, готового наброситься на жертву.

Бенито отворил ему дверь и отступил в сторону, позволив встретиться двум наиболее влиятельным Донам. Зайдя следом, он распорядился никого не впускать. Размеры зала позволили собрать здесь почти всех Донов младших семей, и они расступились в стороны, не желая вставать на пути главы Сагро.

С удобством устроившись в извечном курульном кресле, Анзиано казался отлитым из бронзы. Ни один мускул не дрогнул на его лице, и ни одно движение не выдало хоть что-то, хотя бы отдаленно намекающее на произведенное на него впечатления от появления Джозефа. Старший Трейн оглядел библиотеку и занял место напротив Норозини, не спрашивая на то согласия главы Миллениум или любого другого вампиро.

— Приятно видеть тебя во здравии, — прозвучало вместо приветствия.

— Тебя это удивляет?

Дон Норозини разжал пальцы, обнимающие сферические наконечники подлокотников и повернул раскрытые ладони кверху.

— Я не покушался на твою жизнь и не следую пути истребления несогласных со мной. Я надеюсь завершить начатое, пока не станет слишком поздно.

Дон Сагро отбросил в сторону свисающий на руку плащ и ответил:

— Перейдем к делу.

Анзиано сцепил пальцы рук и, как могло бы представиться неискушенному собеседнику, поддался напору оппонента.

— Видишь ли ты будущее Илинии в единстве? Выступишь ли со мной против Протектората?

— Когда узнаю, в чем заключается единство.

— Объединение армий и управление страной с помощью Броно.

Обведя взглядом собравшихся, ожидающих его судьбоносного ответа, Джозеф, не чувствовал того же, что и Анзиано. Его не прельщала вечная слава, вписанная в историю. Он не искал способа объединить страну и прогнать оккупантов. Совсем иная цель привела его в это место.

— Мой ответ — нет, — раздалось в тишине библиотеки.

— Тогда чего ты желаешь?

Дон Сагро потянулся к ремням маски и стянул ее на затылок, представив изуродованное лицо. Неприятное зрелище, как и прежде, не оказало на Анзиано какого-либо эффекта, чего нельзя было сказать о других вампиро, взиравших на Джозефа с отвращением.

— Сорвать маски, — хрипло провозгласил он.

Эта фраза странным образом повлияла на некоторых Донов, двинувшихся вперед. В свете свечей блеснули длинные лезвия, обращенные в сторону прародителя Миллениум. Не успел он подняться из кресла, как на него обрушилось несколько ударов. Отшатнувшись от нападавших, Анзиано попытался выпрямиться и остановить замахнувшиеся руки, но в поднявшемся гвалте его голос не был услышан.

Разорванные одеяния Дона Норозини чернели разрастающимися пятнами, а на ковре появились первые капли крови. Отступая и шатаясь, вздрагивая от каждого вонзившегося в тело клинка, он прислонился спиной к книжному шкафу. Все еще держась на ногах, он как никогда ощущал остроту жизни, покидающей еще мыслящего и живого Дона, и как мог, боролся с заговорщиками.

Еще два удара настигли Анзиано и книги сотряслись вместе с ним.

С треском были выбиты двери и не участвовавшие в заговоре с испуганными криками бросились прочь.

Идя по рубиновым потекам и рваным полосам, оставшимся на полу, к все еще сохранившему сознание вампиро подступил Бенито. Его кинжал был чистым, однако взгляд выдавал убийственный замысел.

— Сделай это, — напутствовал его Аарон, вытирая свое оружие о рукав, сохранивший холодный рассудок даже в момент совершения вендетты.

Раздавленный ношей измены, Дон Норозини не сумел ничего сказать, и просто смотрел на Бенито, собиравшегося с духом и плачущего от стыда и злобы.

— За отца! — Прошипел он и нанес последний удар.

Анзиано пошатнулся, и, цепляясь за полки, обрушил на себя поток фолиантов, оставив на них следы от скользких пальцев и множества ран. Упав на ковер, и судорожно дергаясь от агонии, он уже не видел кого-то перед собой и медленно погружался в холодную тьму безлуния.

Бенито выронил кинжал и, всхлипнув, обернулся к остальным, в молчании наблюдавшим за последними минутами жизни Анзиано.

— Месть свершилась, — произнес глухой и хриплый голос.

Подведя черту, Джозеф покинул библиотеку, и следом за ним стали уходить другие Доны.

Спустившись к карете, глава Сагро заметил стройный силуэт Эмиры.

— Почему вернулась?

— Лишь сделала вид, что уехала, — прозвучал ответ.

— Передо мной истинная Трейн. Здесь все закончено. Едем.

— Куда теперь? — Забравшись в экипаж, уточнила леди.

— В Капеллу. Мои прислужники завершат начатое.

Проследив за Трейнами из тени портика, Элизабет направилась в библиотеку, где все еще оставался сгорбившийся в курульном кресле Бенито, чьи окровавленные руки заметно дрожали. Переведя воспаленный взгляд с бездыханного Норозини на нее, он испугался. Ее неестественное спокойствие внушало ему уважение и страх.

— Мне нужно забрать тело, — спокойно произнесла леди.

— Да…. конечно… — запинаясь, пробормотал Дон Темпоре.

Передвигаясь на негнущихся ногах, он пошел за прислужниками. Не дожидаясь его возвращения, Элизабет присела у распростертого на полу Анзиано, и аккуратно опустила веки остекленевших глаз.

— Память о тебе сохранится в веках, ибо ты достоин ее, — прошептала Элизабет Гранд.

Глава восьмая

Ласкающее слух соловьиное пение отвлекало от проблем сегодняшнего дня и вливалось в тело восстанавливающим силы потоком, столь необходимым любому живому существу для продолжения борьбы. То была музыка самой природы: живительный и исцеляющий дар для благодарного слушателя. Пернатого певца не было видно среди переплетающихся ветвей и колыхающейся под ласковым дуновением солоноватого ветра ярко-зеленой листвы, но захватывающие дух переливы и звонкие трели разносились по всему саду, гармонично сочетаясь с криками играющих детей. Совершенная идиллия беззаботно проводимого времени, в которое, тайком ото всех, мечтают вернуться те, кто уже не может позволить себе бегать по садовым дорожкам.