Убить, чтобы жениться (СИ) - Баянъ Олеля - Страница 69

— Знаешь, — вспомнился рассказ отца, когда мы занимались поиском и обезвреживанием ловушек в замке. — А ведь сначала Латифа не хотела изменять мужу. Она только заигрывала, а я соблазнитель со стажем. Прости, не о таких вещах нужно разговаривать с дочерью, — он отвел взгляд в сторону. — Но Тафара срочно вызвали, потому что скаршианская принцесса снова что-то учудила. Латифа была диким, безумным огнем, что отразилось на ее характере: она сначала действовала, а потом думала. Я не знал, что наша ночь зародила новую жизнь.

На этих словах я улыбнулась. Мое рождение не стало для него последствием. Все-таки отец оказался хорошим человеком.

— Когда я узнал, что в семье Стихийного родилась дочка с даром землевички, поспешил увидеть тебя. Ты так упорно занималась с наставником. Семейные черты аль-Алиабиссов были видны уже тогда. Я поспешил с прошением во дворец к правителю, да будет мирным его покой (в то время правил Шахджахан, который погиб во время войны с древними). И там стал свидетелем другой картины… Ты сидела на руках Тафара и увлеченно ему рассказывала о своих успехах. Ты смотрела на него с обожанием. Стихийный же был весь во внимании, пока слушал тебя. Потом подошла Фарита. И ты с радостью протянула свои пухлые ручки к ней. Вскоре и Фарах присоединился к вам, — Васим замолчал. Я уже думала, что он больше ничего не расскажет, но отец все же добавил: — Я просто не мог разрушит твое счастье. Видел, как тебе хорошо с ними. А что мог дать тебе я? Бабник. У меня даже дома не было. Все спустил на завоевание женщин, а собственную дочь потерял. Живу в преподавательской квартире. Вот на время каникул меня позвал Тафар. Если бы не он, я бы так и не решился приблизиться к тебе, ох!

Это я прервала его самоуничижительную речь, обняв отца. От моего «спасибо» у него в глазах заблестели слезы. Плечи расслабились, словно он нес тяжелую ношу до этого.

— Спасибо за счастливое детство, — пояснила я ему. — Только больше не пропадай!

Тогда я перешла с уважительного «вы» на более близкое «ты».

Шас заревел. Я почувствовала его боль в левом боку. Снова крик. Новая вспышка боли. Мы начали стремительно снижаться.

— Миленький, давай помягче, — просила я его не падать, а плавно приземлиться, чтобы не навредить сильнее.

Мягкой посадки не вышло. Нас настигла еще одна стрела, порвавшая крыло. Ящер камнем рухнул на землю, стараясь не придавить меня. Хорошо, что он нашел поляну, иначе еще больше бы пострадал, падая на деревья. Я выскочила из седла и принялась осматривать раны друга, освещая вокруг себя пламенем из огненного камня.

В левом крыле зияла дыра, из которой капала кровь на землю. Когда же я посмотрела на бок, то не смогла сдержать крика. Две стрелы размером с копье торчали из чешуйчатой шкуры Шаса. Пригляделась к крови, которая вытекала из ран. Она не была красной, как говорилось в книге о наездниках. Она была черной.

Яд. Стрелы были отравлены. Надо их срочно вынуть!

— Потерпи, мой хороший, — слезно просила я у Шаса прощения за боль, которую собиралась причинить.

Рев резанул по ушам. Первая стрела была извлечена и откинута подальше на поляну.

— Прости, — я уже плакала. — Последняя, — и рванула древко, засевшее глубже предыдущего.

Вторая стрела оказалась рядом с первой.

Из седельной сумки достала флягу с водой. Порылась в поисках каких-нибудь противоядий, но ничего такого у меня не было. Знала, что нет, а вдруг завалялась в углу сумки? Пусто.

Придется отсасывать яд ртом. Открыла фляжку. Шас жалобно заурчал.

— Скоро все пройдет, — пообещала я ему, вытирая слезы.

Плакать буду потом. Сейчас главное — спасти друга, и прильнула ртом к первой ране. С трудом сдерживая рвотные позывы, втянула в себя кровь и выплюнула ее на землю. Прополоскала рот. Снова прижалась ртом к ране. Продолжала делать так еще раза три до тех пор, пока кровь не приобрела снова красный цвет, каждый раз промывая рот водой.

Когда я принялась за вторую рану, то язык уже онемел. Наверное, так действовал яд. Губы еще могли шевелиться, поэтому я не стала тратить время на полоскания, а быстрее принялась извлекать отраву из тела Шаса. Их чувствительность уменьшалась с каждым разом. В глазах заплясали мушки, но я не отвлекалась. В последний раз даже выплюнуть кровь не получилось.

Я привалилась к боку Шаса. Его кровь попала мне в горло. Ее вкус чем-то напоминал человеческую. Сознание помутилось. Глаза слипались, будто я хотела спать. Попыталась поделиться энергией. Вроде получилось. С закрытыми глазами почувствовала, как заворочался ящер, значит, с ним все в порядке. С этой мыслью я позволила себе провалиться во тьму…

Я поднялась слишком резко. Серый непроницаемый туман застлал все вокруг. Ничего не разглядеть. Откуда-то слева донесся заливистый смех. Впереди что-то упало. Справа раздалось странное шипение.

Обернулась. За моей спиной не было Шаса. Я снова повернулась и присмотрелась, оставаясь стоять на месте. Вытянула руку перед собой. Пальцы руки уже потонули в белой хмари.

Переливистый смех слева заставил меня вздрогнуть. Я прижала руку к себе. Мало ли, кто тут бродит. Облизала пересохшие губы. Дотронулась до них пальцами. К ним и языку снова вернулась чувствительность. Взгляд остановился на ногтях.

Мой крик разрезал туманную тишину. Ногти удлинились и заострились, словно когти хищной птицы. Я затаила дыхание и зажмурилась, сжав ладони в кулаки. Досчитала до трех и открыла глаза. Медленно разжала кулаки. Ногти были нормального вида. Только тогда я выдохнула и судорожно вздохнула, потому что на мизинцах ногти стали меняться на те самые когти. Я сжала кулаки по новой и затопталась на месте, не зная, что делать.

Кружение на месте остановило приближение трех теней с разных сторон. Я замерла, надеясь, что они пройдут мимо и не заметят меня. Даже присела на землю. Во что же я снова вляпалась? Туман предательски расступился, являя мне во всей красе…

Меня.

Глава 28 Раксак

Ко мне с трех сторон, откуда слышались странные звуки, приближались три копии меня. Та, что слева, выглядела как я в десять лет. Девочка с разноцветными волосами задорно улыбалась. Она поигрывала огненными шарами, не переставая смеяться. Другая, с чей стороны донесся грохот, странно передвигалась. Ее ноги вросли в землю, и шла она волнами гоняя землю. Волосы у нее были моего натурального цвета и двумя зелеными прядками на левом виске.

Когда я повернулась направо, то громко сглотнула. На меня смотрела я, но какая-то совсем уж странная. Тело третьей меня было покрыто чешуей, по форме напоминавшей кожу летучего ящера. Вот у нее как раз-таки и были заостренные когти. Губы ее разомкнулись. Раздалось шипение, которое завершилось на мгновение высунутым раздвоенным языком.

— Я обижена, потому что ты меня долгое время запирала, — детским голосом произнесла моя первая копия. — Но с тобой весело.

— Ты огненная стихия, — прошептала я, и та кивнула, подтверждая мою догадку. — А ты…

— Вы, — высокомерно поправила меня стихия земли. — И больше не смей мне приказывать!

— Просить можно? — уточнила у нее, но она задрала нос кверху, но все же снизошла до ответа:

— Я подумаю.

Я благодарно ей улыбнулась. Уголки губ стихии едва заметно дрогнули. Взгляд перешел на третью. Она молча стояла и наблюдала за нами. В ее глазах отразилась грусть.

— У нее еще нет голоса, — пояснила мне огненная стихия.

— Но скоро появится, — добавила стихия земли. — Только попробуй и ее запереть, останешься без способностей вообще, — пригрозила она.

— Ася, — позвали меня издалека.

Я обернулась. Никого. Я повернулась к стихиям.

— Пойдемте со мной, — я протянула к ним руки.

Они одновременно покачали головами.

— Ася, — настойчиво кто-то звал меня.

— Мы всегда с тобой, — хором ответили уже все трое.

— Ася! — позвал меня отец, и звонкая пощечина обожгла щеку.

— Ай! — закричала я, вскакивая с постели.