На краю вечности (СИ) - Бартон Вера - Страница 26

— Это Сабина Ковалевская, — представляет ее мне Ада. — Учится вместе с Айлин.

— Я ее лучшая подруга, — уточняет та. — Ты теперь ей вроде отца будешь?

— Типа того, — позволяя ей рассматривать себя, отвечаю я. Перевожу взгляд на Аду. На ней сегодня короткое голубое платье. Обычно такие надевают на свидания, а не на визиты к своим ученицам. Золотистые волосы завиты и подколоты по бокам. Губы подкрашены красной помадой. От нее пахнет дорогими духами и вином. Какая загадочная женщина.

— Что с Айлин? — требовательно спрашивает Сабина. — Она сегодня не пришла в школу. Не ответила ни на один мой звонок.

— Ей нездоровилось. Я позволил ей остаться дома, — говорю я первое, что приходит в голову. Слышу шаги. Моя подопечная неспешно спускается по лестнице. На ней голубые джинсы и черная блузка. Волосы, еще не высохшие после душа, гладко зачесаны назад и достают до поясницы.

— Мне уже лучше, — выдавливая из себя улыбку, говорит Айлин. — Простите, что не предупредила о своем прогуле. Деньги на телефоне закончились.

Ада хочет обнять ее, но она выскальзывает из ее рук. Коротко целует ее в щеку и делает шаг назад. Сабина внимательно наблюдает за ней.

— Главное, что ты в порядке, — довольно мурлычет Ада и треплет Айлин по щеке.

— С тобой что-то не так, — замечает Ковалевская. Берет подругу за руку и тащит ее к лестнице. — Пойдем к тебе, и ты мне все расскажешь!

Айлин послушно кивает и покорно следует за подружкой. Я рад, что в этот вечер у нее есть компания. Положительные эмоции — это то, что ей сейчас необходимо. Арсен берет пальто и, сославшись на дела, уходит из дома. Мы с Адой остаемся в гостиной вдвоем.

— На самом деле, я пришла узнать, как дела у вас, — робко произносит Ада, когда пауза между нами слишком затягивается. — Тяжело, наверное, стать опекуном в таком молодом возрасте? Вы же года на три только старше Айлин. А она сложная девушка.

— В чем именно выражается сложность? — засовывая руки в карманы, спрашиваю я.

— У нее на все есть свое мнение, она никого не хочет слушать. Своенравна, упряма. Может быть бестактной и очень эгоистичной, — переминаясь с ноги на ногу, говорит Ада.

— Правда? Мне показалось, что у Айлин просто есть характер, — отвечаю я.

— Да вы очарованы ей, — губы Ады трогает улыбка. Но в ней есть что-то хищное, злое.

— Это лучше, чем предвзятость, — говорю я и бросаю взгляд на часы. Одиннадцать вечера.

— Что ж, вижу, вы уже выбрали позицию по отношению к своей воспитаннице, — говорит Ада и снимает с вешалки пальто. — Надеюсь, вы найдете с ней общий язык.

— Уже поздно. Давайте я провожу вас, — предлагаю я. Ада с благодарностью смотрит на меня. Мы вместе выходим из дома. На улице холодно. Накрапывает мелкий дождь. Ветер обжигает. Учительница поднимает воротник и натягивает на руки перчатки. Исподтишка наблюдаю за ней. Пытаюсь понять, что она за человек. Вроде бы она мила, но присмотревшись, за этой показной мягкостью можно заметить жесткость. У меня нет сомнений в том, что этой барышне есть что скрывать.

— Вы никогда не хотели переехать жить в большой город? — спрашиваю я ее.

— Скорее, я бы хотела туда вернуться, — отвечает Ада. — Я из Москвы и перебралась сюда три года назад. Долго не могла привыкнуть к тому, что здесь все на виду, все про всех известно… Очень не хватает той иллюзорной свободы, которая есть в больших городах. По сути, это всего лишь ненужность, но иногда это такой большой плюс!

— Что же вас заставило совершить такой безрассудный поступок? — интересуюсь я, замедляя шаг.

— Личные обстоятельства. Мне бы не хотелось говорить о них, хорошо? — Ада с надеждой смотрит на меня. Киваю ей. — Спасибо.

— А семья, дети у вас есть? — продолжаю задавать вопросы я, хотя уже понимаю, что мало чего смогу добиться от этой особы.

— Я живу одна, — уклоняется от прямого ответа Ада. — Вы ведь из Лондона? Значит, туда и вернетесь? И Айлин поедет с вами?

— Да. Я не могу отказаться от обязанностей, которые возложила на меня Елена, — отвечаю я.

— Для всех ваше появление стало шоком, — признается Ада. — Когда Елена погибла, ни у кого не было сомнений, что опекуном Айлин стану я. Но тут приехали вы, объявились еще две родственницы, о которых никто не слышал.

— Почему именно вы? — удивляюсь я. Мы подходим к длинному одноэтажному дому и останавливаемся.

— Последние два года мы очень сблизились с Айлин. Я старалась заменить ей мать, которой у нее никогда не было. Стать ее другом. С бабушкой у нее были очень сложные отношения. Елена вела себя с ней как деспот. Часто унижала, могла поднять руку. Мне было жаль девочку, — говорит Ада, и опускает глаза. — Я хотела ей помочь.

Замечаю, что к нам неровной походкой направляется мужчина. Выглядит он неважно. Тренировочные штаны вытянулись на коленях. Кожана куртка местами облезла и выглядит неряшливо. Бритая голова похожа на футбольный мяч. В маленьких черных глазах ненависть. Толстые губы плотно сжаты. На вид ему около сорока, и он не очень дружит с законом.

— Признавайся, где он, — бесцеремонно хватая Аду за локоть и разворачивая ее к себе, грубо спрашивает он.

— О чем вы? — испуганно спрашивает его Ада, пытаясь освободиться.

— Ты прекрасно знаешь, сучка, — сквозь зубы цедит он. — Куда ты его дела?

— Эй, милейший, полегче, — оттесняя его от Ады, вмешиваюсь я.

— Ты воровка! — продолжает бунтовать тот. — Он исчез сразу после твоего прихода!

— Девушка сказала, что ничего не знает. Так что шел бы ты отсюда, — говорю я и понимаю, что драки не избежать. Мужчина криво усмехается, обнажая вставные зубы желтого цвета.

— Откуда ты взялся такой смелый? — нагло рассматривая спрашивает он. — А, приезжий, понятно. Местный бы с этой шлюхой связываться не стал.

Пожалуй, это последняя капля. Отвешиваю ему пару хороших тумаков, после которых он отлетает в сторону и приземляется на пятую точку.

— Иди в дом, — обращаясь к Аде, прошу я. Та лишь мотает головой, вцепившись пальцами в сумочку. — Живо!

Мужчина поднимается на ноги. Крылья его носа раздуваются от ярости. Позволяю ему броситься на себя и, схватив за запястье, заламываю ему руку за спину. Истошный вопль сотрясает улицу.

— Убирайся отсюда, — наклоняясь к его уху, говорю я. — Пока я не сломал тебе шею.

Отпускаю его, и он падает на колени. Мгновенно вскакивает и бежит на меня. В последнюю секунду понимаю, что у него в руке нож. Лезвие легко входит под правое ребро по самую рукоятку.

— Сдохни, придурок, — шипит бандит, глядя мне в глаза. Выдергивает из раны оружие и убегает. Не в состоянии ни вдохнуть, не выдохнуть складываюсь пополам. Ко мне подбегает Ада, хватает за плечи, помогает устоять на ногах. Она что-то говорит, но до меня не доходит смысл сказанных слов.

— Это всего лишь царапина, — говорю я. — Он просто задел меня, ничего страшного.

— Я все видела, — шмыгая носом, говорит Ада. — Тебе срочно нужна медицинская помощь.

— Нет-нет, ничего не нужно, — поспешно заверяю ее и опускаюсь на ступеньку крыльца. Придерживаю рукой рану. Чувствую, как по пальцам сочится кровь. Какой-то урожайный у меня сегодня день на телесные повреждения. Так и помереть раньше времени можно. Ада садится рядом, обнимает меня за плечи, пытается спорить. — Кто этот тип? Что ему надо от тебя?

— Это отец Сабины. Бывший зек. У них вообще очень неблагополучная семья. Папаша не вылезает из тюрьмы, его жена воспитывает одна пятерых детей. Пьет от безысходности. У меня даже осудить ее язык не поворачивается. Денег постоянно не хватает. Я пыталась им помочь, но все бесполезно… — тараторит Ада, сжимая мою руку.

— Что он хотел от тебя? — поворачиваясь к ней, спрашиваю я.

— Клянусь, что понятия не имею, — горячо заверяет меня Ада. — Несколько дней назад я и правда была у них в гостях. Меня пригласила Сабина на чай. Мы обсуждали театральное представление в честь Дня города. Но я ничего у него не брала! Даже не представляю, что у него вообще можно украсть.