Возвышение (СИ) - Архипов Лекс - Страница 35

— О, это было потрясно! Людям нравится! Восхвалим же силу и ловкость Катту’Куна! Кровавый Дождь вновь доказал, что его так прозвали не зря! В следующем бою встретятся гладиаторы, которые уже были на этой Арене! Хаокай из Шимельшаха по прозвищу Пожиратель Фиников и Ричард Брайв из Иенны, известный как Куролюб!

Послышался громкий смех. Валантиец, упражнявшийся с топором у манекена, повернулся и поправил наплечник. Остальные воины тоже засмеялись:

— А что? — глуповато спросил он. — Курицы милые.

Бой продлился недолго, и когда распорядитель объявил Куролюба победителем, улыбки на лицах гладиаторов померкли. Вернулся валантиец уставший и покрытый кровью, но довольный. Кто-то бросил ему полотенце, Куролюб вытер лицо и победно взревел. Бои объявляли один за другим, и количество гладиаторов в зале сильно поубавилось. Ожидание действовало Тому на нервы, и он попытался испытать наручи, задействовав геомантию. Ничего не вышло.

— Эти штуки надёжно блокируют любые потоки Пустоты, — пояснил Корвус.

— Тогда почему я тебя ещё слышу?

— А меня так просто не заткнёшь, — засмеялся дух.

Том снова подошёл к интенданту.

— Я слышал, что где-то тут находится храм Бога Арримана, это так?

Ван-гуанец кивнул.

— А где? Я бы хотел помолиться перед боем.

— Глупый северянин, — засмеялся интендант. — Великая Арена и есть Храм Арримана. Бог Войны наблюдает за каждым боем, именно поэтому суд поединком проходит здесь.

— Погоди, — задумался Волк. — Где же тогда держат его святыню?

— Чего? — не понял собеседник.

— Ну, божественный артефакт, которому поклоняются воины, — попытался растолковать Том.

Интендант сощурился:

— Ты слишком уж много задаёшь вопросов, иноземец.

Вздохнув, Том расстегнул и снял один наруч за другим:

— Слушай, жмут они что-то. Может подберём другие?

— Быть не может! — воскликнул ван-гуанец. — Я никогда не ошибаюсь.

— А который сейчас час? — вдруг поинтересовался Волк.

Интендант растерялся, и в этот миг Том взял его за запястье. Он использовал Прикосновение Воли, ощутил физически барьер перед сознанием этого человека и сломил его своей энергией.

— Где артефакт Арримана? — тихо спросил Анк.

Руки интенданта безвольно повисли и он медленно проговорил:

— Копьё Бога Войны вручается чемпиону Арены. Сейчас копьё у сильнейшего воина Мугакки, Белого Облака.

— И как мне встретиться с Белым Облаком? — продолжил допрос Том.

— Чемпион восседает в первом ряду, рядом с Вождём, ожидая вызова.

Силы Анка были на исходе, и он отпустил руку:

— Забудь этот разговор, — велел он и вернулся на скамью, осмотревшись.

Никто ничего подозрительного не заметил, а интендант проморгался и окликнул Волка:

— Так что с наручами?

— Ты прав! — Волк надел их обратно. — Они подошли.

Довольный старик вернулся к своим занятиям. Прошёл ещё час, и, наконец, распорядитель объявил:

— Настало время для главного блюда сегодняшнего вечера! Все жрецы взывают к Арриману. Бог Войны будет присутствовать на этом суде! Привести приговорённого Волка из Карнахолла!

Том встал и направился к двери. Там его уже ждали Стражи, которые сопроводили по тоннелю до большой перекрытой решёткой арки. Раб у входа начал вращать ворот, и решётка поползла вверх. Под рёв толпы Томас вышел на арену. Далее слово взял Великий Вождь. Чалла взял в руки скипетр распорядителя и заговорил в его навершие, украшенное сияющим камнем. Магически усиленный голос разнёсся по окрестностям, зачитывая обвинения, и чем больше говорил Вождь, тем мрачнее и злее становилась толпа. В Тома со всех сторон начали бросаться едой: гнилыми плодами и сухарями.

— Они совсем сдурели! — опешил Корвус, пролетая сверху над зрителями. — Столько вкуснотищи выкидывают! А потом жалуются, дескать, жара уничтожила посевы, жрать нечего.

Он сел у стены позади Волка и принялся клевать сухарик.

— Кто же будет первым защитником обвинённого без вины нашего уважаемого Верхивного Жреца Зуума Рокового Грома? Встречайте Эйда по прозвищу Северный Кулак! Говорят, что одним ударом он превращает голову врага в кровавое месиво!

Ворота напротив открылись, и на арену вышел нортенторнец. Он выглядел таким огромным, что даже нагрудник не смогли подобрать точно по его размеру, пришлось добавлять к нему защитные пластины. При себе у него был топор, рассчитанный на двуручный хват, но ему об этом, кажется, сказать забыли, так что он запросто держал секиру одной рукой. Хмыкнув, Том отвернулся, продолжая разглядывать первый ряд зрителей рядом с Вождём.

— Как думаешь, кто из них Белое Облако? — спросил Волк у Корвуса.

Там было несколько мужчин разных национальностей и физической формы, а ещё канайка в чёрном одеянии и коротко стриженная северянка с нанесённым боевым раскрасом.

— По логике, самый здоровый, — ответил ворон. — Так, пора мне, я думаю, убраться подальше, — и он взлетел вверх, на трибуны.

Послышался удар в гонг, и противник резко сорвался с места, огласив арену боевым кличем. Он бежал вперёд, размахивая перед собой топором, и выглядел просто воплощением свирепости. Вздохнув, Том поднял клинок, стараясь успокоить нервы. Все мысли улетучились, пробуждая выработанные инстинкты, а в голове отчётливо слышались наставления Гаала Томмуна: “Не думай. Действуй. Следи за руками, но всегда смотри в глаза, они скажут гораздо больше. Читая язык тела, и двигайся, всегда двигайся!”

Когда враг был рядом, Том пришёл в движение. Он сделал несколько шагов навстречу, а потом вдруг ушёл влево, пропустив секиру над собой. Эйд сразу же развернулся, нанося удар сверху, но Волк снова разорвал дистанцию, и как только топор опустился к земле, сделал пробный выпад. Лезвие не достигло цели, нортенторнец сдвинулся, и возвратным движением ударил Тома по ногам. Волк кувыркнулся через топор, вскочил на ноги, но развернуться не успел. Эйд ударил обухом в спину, да с такой силой, что на кирасе осталась вмятина, а Том упал вперёд, сбив дыхание. Засмеявшись, Эйд подошёл ближе, вскинув топор:

— Вот и всё, сопляк, — сказал он опуская лезвие.

А Том улыбнулся. Он схватил меч за лезвие и нанёс удар навершием рукояти снизу вверх. Прямо под нагрудник, в место, прикрытое лишь туникой. Глаза соперника округлились, секира выпала из рук, а сам он упал, согнувшись пополам. Трибуны взревели от негодования.

— Какой невероятно грязный приём! — объявил распорядитель. — Клянусь, в первых рядах можно было услышать хруст!

Поднявшись, Волк от души врезал сапогом по носу нортенторнца, и тот опрокинулся на спину. Лезвие меча упёрлось ему в глотку.

— Вынеси на голосование вопрос об обязательном включении защитных ракушек в экипировку гладиаторов, — предложил Том.

— Так бьют только бабы, — прошипел Эйд.

— Победителей не судят, — пожал плечами Том. — Проигравших не вспоминают.

Он замахнулся и ударил мечом. Арена погрузилась в тишину, зрители замерли. Лезвие вонзилось в сантиметре от уха нортернторнца.

— Проваливай, — велел Волк.

— Это бой до смерти, кретин!

— Да ты что? — притворно удивился Том. — А чего мне не сказали?

— Кажется, они продолжают дуэль на словах! Возмутительно! Толпа требует зрелищ! — надрывался распорядитель.

— Последний шанс, — сказал Волк. — Проваливай. Ты не обязан губить свою жизнь так глупо. Или хочешь, чтобы все запомнили тебя как гладиатора, убитого после удара по яйцам?

Всё ещё держась за причинное место, Эйд поднялся, посмотрел на трибуны и, медленно развернувшись, побрёл с арены.

— Невероятно! — раздался голос распорядителя. — Кажется, в этот раз крови не будет. Что же, тогда мы продолжим!

Мельком Том увидел, как Верховный Жрец что-то начал доказывать Вождю, но Чалла лишь отмахнулся.

— … по прозвищу Змеиный Бросок! — донеслось до Волка, и он повернулся к противнику.

На арену вышла девушка. Худая и гибкая ван-гуанка с двумя короткими мечами, она разбежалась и сделала красивое сальто, покрасовавшись перед толпой. Волосы её были заплетены в большое количество косичек, в которых виднелись различной формы ракушки.