Горький вкус времени - Джоансен Айрис - Страница 78

– Полковник занимает не столь высокое положение, и его защита не поможет вам из Сан-Исадоро.

Улыбка маркизы исчезла.

– Вы хорошо информированы. – Она пожала плечами. – Он скоро вернется.

– Вовремя его не будет. – Дюпре отступил в сторону и сделал знак маркизе идти вперед. – Полагаю, мы спустимся в столовую. Я видел там предмет обстановки, который может оказаться полезным.

Маркиза повернулась и вышла из спальни.

Дюпре следовал за ней, не сводя глаз с прямой, гордой линии ее спины. Маркиза не лишена храбрости, удовлетворенно подумал он. Такие женщины для него всегда были более интересны.

– Я не скажу вам, где он, – бросила маркиза через плечо. – С тем же успехом возвращайтесь к своему негодяю и передайте, что у вас ничего не вышло.

– У меня все выйдет. – Дюпре последовал за ней по коридору. – Вы будете умолять меня позволить вам сказать, где он.

Маркиза недоверчиво посмотрела на него.

– Вы шутите.

Дюпре улыбнулся.

– О нет. Я никогда не шучу.

Женщина снова рыдала.

Она умоляла его позволить ей сказать, где она спрятала Танцующий ветер.

Умоляла выпустить ее из темноты, из сундука.

Дюпре улыбался, поднося к губам бокал с вином; откинувшись в кресле, принесенном из столовой, он удобно расположился на примыкающей к ней веранде. Здесь он мог наслаждаться свежим воздухом, смотреть на раскинувшийся внизу город и одновременно слышать всхлипы, глухо доносившиеся из столовой.

– Пожалуйста, я не могу… – Она в голос кричала. – Проклятие, я не могу этого вынести!

Скоро он позволит ей сообщить ему нужную информацию. Дюпре уже стала надоедать эта волокита. Эта женщина сломалась уже больше двух дней назад, и ее кураж не придал ей того мужества, на которое он надеялся. С ней все оказалось так же легко, как с остальными, и этой победой так же, как и всеми другими, он был обязан своей матери. Это мать открыла Дюпре тайну, как управлять душой.

Хлыст – это грубо, горящий факел – противно, а вот темнота…

Ах, темнота оказалась непревзойденным средством управления людьми и подчинения их чужой воле!

В фонарях, подвешенных рядом с литыми чугунными воротами, свечи не горели. За сводчатыми окнами дома не мелькал свет.

Натянув поводья перед чугунными воротами, Жюльетта ощутила страх и нетерпение. Скоро она снова увидит мать и заберет сокровище, украденное Селестой. Ей придется выслушать от нее колкие и резкие слова. Господи, почему через столько лет материнского равнодушия это все еще волнует ее!

Жан-Марк, спешившись, бросил взгляд на девушку.

– Мы можем пойти в гостиницу и подождать до завтра…

– Я хочу сделать это сейчас, – перебила его Жюльетта. – Хочу покончить с этим.

– Дом выглядит брошенным.

Жан-Марк снял Жюльетту с кобылы и привязал обеих лошадей к стволу пробкового дерева, росшего справа от ворот. Машинально он их толкнул, и они тотчас отворились.

– Странно, ворота не заперты.

Жюльетта последовала за ним во двор. Дом кажется всеми покинутым, подумала она. И все же двор не выглядел неухоженным, а из бело-зеленого мозаичного фонтана в его центре по-прежнему струилась вода сверкающим каскадом, стекая в глубокий бассейн внизу. Жюльетта подошла к фонтану, глядя на темные окна дома. Она подставила руку под бьющую струю воды, пропустила ее сквозь пальцы и опустила их в бассейн.

– А что, если она уехала?

– Тогда мы поедем за ней. – Жан-Марк зажег фонарь. – Но для этого нам необходимо выяснить, куда она направилась. Давайте посмотрим, нет ли здесь слуг… Господи, в чем дело?

Жюльетта в ужасе смотрела в бассейн.

– Маргарита! – Ей показалось, что она выкрикнула это имя, но получился лишь хриплый шепот. – Я чуть не дотронулась до нее. Маргарита…

Жан-Марк подошел ближе, и свет фонаря заиграл на чистой воде.

Голова Маргариты Дюкло торчала над водой, ее темные волосы плавали на поверхности словно водоросли. Она находилась всего в десяти сантиметрах от места, куда Жюльетта погрузила руку. Открытые глаза Маргариты незряче смотрели в пространство. Лицо исказила гримаса ужаса. Черное платье надулось парусом и плавало вокруг застывшего тела.

– Я чуть не дотронулась до нее, – тупо повторила Жюльетта.

Жан-Марк оттащил девушку прочь.

– Вам лучше вернуться на улицу и подождать там меня.

– Зачем? – Жюльетта вскинула глаза на Жан-Марка и тут же ответила на свой вопрос:

– Вы думаете, ее убили.

– Фонтан – не самое обычное место, где может умереть женщина. – Жан-Марк повернулся к двери.

– Я иду с вами. – Жюльетта бросила взгляд на плавающие волосы и содрогнулась.

– Нет. – Жан-Марк поднял руку, и свет фонаря прорезал тени двора. – Куда ведут дорожки по обе стороны дома?

– На веранду, что выходит на горы и город. Дедушка любил иногда там ужинать.

Жан-Марк тронул ручку, и входная дверь распахнулась.

– Если не хотите выходить на улицу, оставайтесь здесь. Я не знаю, что мы там еще обнаружим.

Ее мать. Он боится, что найдет мать мертвой, поняла Жюльетта.

Жан-Марк тихо проскользнул в дом и закрыл дверь.

Жюльетта смотрела на фонтан. Она не могла понять, почему испытывает чувство потери. Она страшно не любила Маргариту, но та была такой неотъемлемой частью ее детства, что, казалось, у девушки украли кусок ее прошлого.

– Боже мой, не могу поверить в свою удачу!

Жюльетта круто развернулась к западной части двора.

Дюпре.

Она не могла поверить в реальность происходящего. Такой же изысканно элегантный, каким Жюльетта видела его в аббатстве, Дюпре стоял у начала дорожки – он явно только что вышел с обратной стороны дома. В одной руке он держал фонарь, в другой – пистолет. Пистолет был направлен Жюльетте в сердце.

Дюпре шагнул к ней и улыбнулся.

– Жизнь действительно необыкновенна и удивительна, не правда ли? Я-то думал, что мои удовольствия здесь окончены. Не сообщишь ли ты мне, почему я тебя здесь застал?

Жюльетта не ответила.

– Ну нет, снова неповиновения от тебя я не потерплю, гражданка Справедливость.

– Маркиза – моя мать.

– И ты полагаешь, твоя любящая матушка собиралась поделиться с тобой своим сокровищем? – Дюпре противно хихикнул. – Боюсь, что она передумала и отдала мне Танцующий ветер. – Он кивнул в сторону дубового ящика, стоявшего неподалеку. – Она еще умоляла меня избавить ее от статуэтки.

– Вы лжете.

– О нет. Она стояла на коленях у моих ног, целовала мне руки и молила забрать Танцующий ветер. Она предлагала мне свое тело и любые услуги, какие я пожелал бы от нее получить, лишь бы только я забрал его. Естественно, я не мог отказать. – Дюпре плотоядно посмотрел на Жюльетту. – Я позволил ей многократно доставить мне удовольствие, в котором ты, гражданка Справедливость, мне отказала, прокусив горло.

– Вы убили Маргариту.

– Четыре дня назад. Она мне была ни к чему. – Дюпре вздернул голову. – Скажи мне, ты одна?

– Да.

– Другой бы не поверил, что ты будешь в состоянии приехать сюда без сопровождающих, однако ты обладаешь храбростью, какой я не видел ни у одной женщины. Твоя мать также проявила необыкновенное мужество. Хочешь увидеть ее? Она в столовой за верандой.

– У меня есть выбор?

– Нет. – Дюпре махнул пистолетом. – В дом.

Жюльетта с минуту смотрела на него, затем повернулась и направилась к окованной бронзой двери, отворила ее… Если она заставит Дюпре говорить как можно дольше, возможно, Жан-Марк услышит, и это позволит предупредить его.

– Зачем вы сунули Маргариту в фонтан?

Дюпре вошел вслед за девушкой в уютный вестибюль.

– Из-за вони. Мне предстояло провести здесь несколько дней. И я не намерен был отравлять свое пребывание здесь. Знаешь, я ведь много думал о тебе с тех пор, как мы расстались. Я по-настоящему оценил наше знакомство.

– Насколько я понимаю, вы даже назначили за него цену.

Дюпре коротко рассмеялся и подтолкнул Жюльетту пистолетом к большой столовой слева от вестибюля.