Утраченный идеал - Дункан Дэйв - Страница 36

Определить по сидевшей на возвышении Софье, беременна она или нет, было невозможно – он видел лишь ее бледное лицо. Куда девалась веселая, жизнерадостная девушка, вышедшая замуж всего три года назад?

Взгляды всех приковывал царь, восседавший на древнем троне Кинска. Колонный зал был длинным и широким помещением, но казался небольшим из-за низкого потолка и сотни колонн, давших ему название. На широких скамьях Теснилась скиррианская знать, молча, настороженно и униженно ожидавшая, когда же самодержец объявит цель собрания. Игорь не спешил. Оглядывая зал, он неторопливо поглаживал вплетенные в кожу кнута, потемневшие от крови стальные шипы. Чудовищный пес лежал у ног хозяина, а у дверей и окон застыли одетые в черное стрельцы.

По обе стороны от трона на деревянных стульях сидели царица и хмурый царевич. Впрочем, время от времени губы Федора кривились в ухмылке. В отличие от отца, человека неуравновешенного, но умного, царевич был просто жесток. Мать Дмитрия всегда указывала, что не все мужчины из рода Тариков страдали безумием, что Игорь вел себя вполне разумно до того, как смерть забрала у него первую жену, Меланью. Твердо уверовав в то, что судьбу первой царицы решило колдовство, он затем каждое несчастье объяснял изменой и происками врагов. Из пяти детей выжил один, Федор, воплотивший все худшие черты мужчин рода Тариков.

Как старший среди князей, Дмитрий занимал центральное место на передней скамье, прямо напротив трона. Согласившись усадить рядом Григория Овцына, он лишь после разговора Таши с Софьей понял, что его провели.

За время правления Игорь так и не раздвинул границы своей империи, хотя почти постоянно вел кровопролитные войны. Куда больших успехов он добился в ущемлении прав князей и бояр. Одного за другим царь выхватывал их из колоды и перерезал им горло – иногда фигурально, иногда нет. Пребывая в благодушном настроении, Игорь просто доводил жертву до нищеты. Никто не смел выступать против него – шпионы проникали повсюду. «В каждом заговоре третий всегда царь» – гласила пословица.

И вот уцелевшие собрались в зале, чтобы услышать, чье имя будет следующим.

Бывалые царедворцы пытались обнаружить знаки-указатели. Борода Игоря побелела еще больше, но явных признаков нездоровья не заметно. Царевич не изменился, разве что растолстел. Перестанет ли он когда-нибудь расти? Не сидит ли Федор ближе к отцу, чем обычно? Не собирается ли царь объявить о двоецарствии? Такие случаи уже были, но Игорь не из тех, кто делится властью. Царица немного подальше от мужа, чем сын от отца, но не слишком далеко, чтобы делать какие-то выводы. Среди прочих присутствующих все знакомые лица, никаких новичков – жестокий палач Вяземский, командир стрельцов; престарелый старший боярин Скуратов; главный чародей Рязанский; царский астролог Унковский. Никто не сомневался, что в свое время батюшка сообщит о цели собрания.

– Не опускай глаза! – в третий или четвертый раз прошептал Дмитрий.

Таша никогда не отличалась выдержкой; вот и сейчас она нервно сжимала и разжимала пальцы, искоса поглядывала по сторонам: то на брата, то на князя Григория и его унылую жену, то на возвышавшегося горой Василия.

Предлагая брачный союз между сыном и Ташей, Григорий признавал, что потерял милость царя и что Дмитрий в случае согласия рискует навлечь на себя гнев владыки. Но Овцыны имели огромные земельные угодья вокруг Спренска и считались крупнейшими в Скиррии помещиками. Молодой Василий не был, возможно, блестящим женихом, но пленял предсказуемостью и надежностью. Как раз то, что нужно Таше, витавшей со дня встречи с Василием в облаках. В мечтах она уже видела себя самой богатой женщиной Скиррии.

И вот теперь Софья сказала «нет», и Дмитрий уже сожалел, что не посоветовался с ней раньше. Мужчине трудно заставить себя искать мудрости у женщины, тем более у младшей сестры.

– Астролог! – произнес царь.

Престарелый боярин Унковский поднялся с боковой скамьи, просеменил к трону и распростерся перед самодержцем.

– Что сулят нам звезды на сегодня?

Старик разразился малопонятными причитаниями, потом взвыл, встал на колени и воздел руки. Что-что, а создать впечатление он умел.

– Наимогущественнейший повелитель, чье величие превосходит величие небес, слушай, что говорят звезды! Известия, большие известия! Зло явит себя в своем истинном обличье, и великая радость придет за ним, Любовь и милость царя коснутся всех детей его.

Шелест голосов пронесся по залу; люди переглядывались, стараясь понять смысл предсказания. Еще три года назад Дмитрий тоже пребывал бы в недоумении, но Софья раскрыла ему некоторые тайны двора, В своих прорицаниях, сказала она, Унковский не глаза обращает к небу, а ухо прикладывает к земле. Поначалу Дмитрий не поверил сестре, но, присмотревшись, понял – предсказания всегда обещают то, что нужно Игорю.

– Зло обнажится, великий царь! – вещал астролог. – Но и радость ждет нас всех!

Некоторое время Игорь молчал, раздумывая, потом покачал головой и пролаял:

– Князь Григорий! Князь, ты причинил нам большой урон, Твои люди напали на наших доблестных стрельцов возле Суздена и убили многих. Почему ты позволяешь им такое?

– Ваше величество, наверное, мне неправильно доложили, умоляю вас открыть нам правду.

Смелый ответ. Григорий только что не обвинил царя во лжи,

Игорь прищурился.

– Мои люди проезжали мимо. Твои разбойники устроили засаду и, пользуясь численным преимуществом, убили нескольких. Потом кровь ударила им в голову и они начали сжигать дома, убивать и насиловать. К счастью, мои стрельцы смогли восстановить порядок, иначе ты был бы обвинен в государственной измене.

От слов Игоря повеяло холодом, как будто топор палача коснулся шеи Григория. Тем не менее князь не дрогнул, и его твердый голос разнесся по залу.

– О великий царь, должно быть, мои люди приняли стрельцов за разбойников. Они познали силу твоего гнева и заплатили за ошибку. Как я могу загладить их вину? – Сколько ты хочешь получить на этот раз?

Царь нахмурился:

– У тебя много земель вокруг Сиренска.