Убийство за кулисами - Незнанский Фридрих Евсеевич - Страница 37

Сотрудница, спешившая в отпуск, ушла. Некоторое время Анечка прислушивалась к ее каблучкам, стук которых постепенно затухал, а после того, как заскрипели двери старинного, с захлопывающимися дверями лифта, стих окончательно. В кабинетике было душно, пусто и по-казенному тоскливо.

От нечего делать Аня обследовала ящики письменного стола, занимавшего половину помещеньица. В одном из них обнаружилась пачка индийского чая со слоном и крошки от печенья. Во втором – позапрошлогодний номер какого-то неведомого журнала, давно прекратившего свое существование, третьем – и вовсе ничего. Знала бы – хоть книжку с собой принесла почитать... Конечно, следовало бы изучить эту самую рабочую инструкцию, но читать брошюру, как успела углядеть девушка, 1962 года издания не хотелось.

Анечка вспомнила, что еще не успела посмотреть, куда именно ведут оставшиеся двери. То есть одна из них – в подвал. А на второй висела какая-то табличка, которую она не успела прочесть, – может, хоть там есть какая-нибудь живая душа, томящаяся от одиночества?.. Она решительно открыла дверь кабинетика, шагнула в коридор и едва не взвизгнула от неожиданности: возле двери с табличкой, изучая ее самым внимательнейшим образом, стоял мужчина, довольно высокий и темноволосый, в легкой коричневой куртке, на которой виднелись следы дождя.

Аня застыла на месте, а мужчина, слегка вздрогнув, повернулся к ней, оказавшись молодым человеком вполне приятной наружности – с еще более приятной улыбкой.

– Здравствуйте. – Улыбка сделалась прямо-таки голливудской. – Не подскажете, во сколько они приходят?

– К-кто? – все еще испуганно спросила Аня, забыв поздороваться.

– Как – кто? Ваши кадровики, разумеется!

Теперь и Анечка разглядела надпись на соседней двери: «Отдел кадров» – и одновременно поняла, что весь месяц ей придется куковать в этом жутковатом подвале в гордом одиночестве.

– Если вам нужен отдел кадров, – грустно пояснила она, – то вы не туда попали... Эта табличка осталась еще с тех пор, когда он здесь был... Теперь его перевели: вам нужно...

Она старательно пояснила незнакомцу, куда именно ему нужно попасть и как туда пройти. Почти радуясь тому, что пусть минутное, но зато реальное занятие у нее нашлось. Молодой человек ей понравился. Люди, умеющие так замечательно улыбаться, просто не могут быть плохими... И слушает – вон как внимательно!

– Прекрасно! – сказал ее собеседник. – Вы очень толково все объяснили!

Анечка слегка порозовела от удовольствия.

– И я сразу подумал, а вдруг вы сумеете мне помочь и не нужно будет уговаривать этих теток из кадров... Там ведь тетки работают, верно?

Девушка рассмеялась и кивнула.

– И чем я могу вам помочь? Учтите, к кадрам я не имею никакого отношения, я сама всего два месяца назад сюда устроилась, поэтому и знаю, где они сидят!

Молодой человек на секунду задумался, словно что-то решая, а потом полез во внутренний карман своей куртки и достал оттуда удостоверение... Таких серьезных удостоверений, на корочке которых вытиснуто золотом «Генеральная прокуратура Российской Федерации», Анечка не видела никогда! От неожиданности девушка ахнула и совсем с другими чувствами уставилась на молодого человека.

– Вы... прокурор?.. – почти прошептала она.

– Почти, – кивнул тот, и уголки его губ как-то странно дернулись.

– Чем же я...

– Просто взгляните вот сюда... И скажите, не знаете ли вы этого человека?

Она даже не заметила, каким образом в руках у незнакомца (его имя девушка не успела прочесть в продемонстрированном ей удостоверении) появился листок бумаги с рисунком... Кого бы вы думали?

– Ой, – сказала Анечка, – конечно, знаю... Его все знают! Это же...

Тут наконец к ней вернулась способность думать и рассуждать, и она вдруг вспомнила, как ее инструктировали при поступлении на работу: никаких сведений, касающихся внутренних проблем министерства, не распространять, особенно если речь идет о документах, которые Ане предстояло развозить... Секретарь-референт, точнее, обыкновенная секретарша, как тогда показалось Ане, сказала ей это для пущей важности, чтобы лишний раз подчеркнуть пропасть, отделяющую курьера-Аню от этой расфуфыренной девицы. Тоже мне – «засекреченное производство»! Пусть и министерство, но ведь не военный же завод? И все же, все же...

– А... что случилось? – нерешительно спросила Анечка, на все корки ругавшая себя за длинный язык, опережающий сознание.

– Ничего особенного, хотя я очень прошу вас: наш разговор должен остаться между нами: речь идет о наследстве, довольно серьезном, не хотелось бы, если что-то не сложится, разочаровывать человека...

Аня, которая боялась, что ее, узнав о разговоре с незнакомцем из прокуратуры, просто-напросто выгонят о работы, облегченно перевела дыхание: оказывается, молодой человек и сам заинтересован в секретности! Правда, странно, что прокуратура занимается каким-то там наследством, но, может, наследство и правда очень большое и к тому же заграничное?..

– Значит, его все знают... – подтолкнул слегка девушку Померанцев – а это был конечно же он, собственной персоной.

– Ну да, я вообще-то до сегодняшнего дня... утра работала как раз в приемной Ираклия Васильевича, а здесь я временно, пока все в отпуске.

– Н-да-а... – Валерий огляделся по сторонам и слегка поморщился. – Не слишком оживленное местечко... Вероятно, в приемной замминистра повеселее?..

– Ну какой же он замминистра? – улыбнулась Анечка неосведомленности представителя Генпрокуратуры. – Шатунов – помощник заместителя министра по...

На этом месте девушка немного смутилась.

– Честно говоря, даже не знаю по чему... У него помощников несколько, а кто чем занимается, я пока что не разобралась... – и, подумав, добавила: – И заместителей у министра тоже несколько, так что, боюсь, вам все равно придется идти в отдел кадров...

– Да бог с ними, кадровыми тетками, – легкомысленно отмахнулся визитер. – Главное для нас было узнать, что наследующий э-э-э... Огромное состояние, жив-здоров и его действительно зовут Ираклий Васильевич Шатунов... Спасибо вам огромное! И, пожалуйста, о нашем разговоре – ни единой душе, идет?..

– Конечно! – горячо заверила Померанцева Анечка. – Можете не сомневаться!.. Хотя – вот ведь как бывает: у человека и так все в порядке, а ему еще и наследство... Правильно говорят, что деньги идут к деньгам.

– Ну, нам с вами это самое «деньги к деньгам» точно не грозит, – усмехнулся Анечкин собеседник, – так что и огорчаться не стоит!

Несмотря на то что он был, что касается ее, Ани, абсолютно прав – никакие большие деньги им с мамой давно уже не «грозили», настроение у девушки вдруг сделалось хорошим.

Вот в этом месяце, например, зарплата у нее получится аж в три раза больше курьерской, почти как у мамы сделается. А значит, можно будет хотя бы часть ее отложить на новую осеннюю куртку с модным воротником «Мальвина», обязательно нежно-голубую...

– Зато, – вернул к реальности отвлекшуюся Аню представитель Генеральной прокуратуры Российской Федерации, – мы с вами спокойно по ночам спим, не беспокоясь о судьбе своих капиталов... А спокойный сон свидетельствует о чистой совести!.. Вы ведь хорошо спите?

– Да, – рассмеялась окончательно успокоившаяся и развеселившаяся Анечка. – Мама говорит – «как утюг»!

– Видите – я прав... И мне очень жаль прерывать разговор с такой чудесной девушкой, но служба есть служба... Спасибо вам еще раз!

Молодой человек улыбнулся Анечке вновь своей голливудской улыбкой и, слегка прихрамывая, неторопливо двинулся к лифту.

С секунду девушка смотрела ему вслед просто так, а потом вдруг расхрабрилась и окликнула нежданного гостя:

– Скажите... А... А почему вы прихрамываете? – опять ее дурацкий язык опередил сознание, и Анечка покраснела: вот дурища, разве о таких вещах спрашивают?! Даже если тебе ужасно не хочется отпускать человека и, напротив, очень хочется, чтобы он, например, попросил у тебя «телефончик»?..