Колдунья - Фэйзер Джейн - Страница 13

— Я требую, чтобы моя сестра поехала со мной. Ей нужна забота женщин, и никто с этим не справится лучше, чем моя жена, ее собственная невестка. Ты только посмотри на нее. — Он махнул рукой в сторону Хлои. — Разве так подобает появляться молодой женщине на публике?

— А что у меня не так? — спросила Хлоя, широко открыв глаза — ну прямо сама невинность.

Хьюго прекрасно расслышал насмешку в ее голосе и не сумел сдержать ухмылку.

— Для начала — у тебя усы из молока, — сказал он.

— Ничего подобного! — воскликнула она, вытирая рот тыльной стороной ладони.

— И еще у тебя глаза заспанные, — продолжил он, не отступая. — Да еще грязь и солома на подоле юбки. Однако я не вижу, в чем тебе необходима помощь невестки. Мы прекрасно справимся сами.

— Ты бросаешь перчатку, Латтимер, — негромко заявил Джаспер.

Казалось, атмосфера стала накаляться. Хьюго еще раз насмешливо поклонился. Хлоя поняла, что его насмешливая болтовня скрывала что-то более глубокое, существовавшее между ее сводным братом и опекуном. И дело было явно не только в завещании ее матери.

— Пойдем, Криспин. — Джаспер сел на коня — лицо его было темнее тучи. Криспин последовал его примеру.

— Дело еще не закончено, Латтимер.

— Да, Джаспер, и я так думаю, — сказал Хьюго.

— Я что-то сомневаюсь, что пропойца вроде тебя может быть достойным соперником для меня, — напоследок злобно сказал Джаспер.

Хьюго побелел, но лишь спокойно ответил:

— Всего доброго, Джаспер, Криспин…

Мужчины уехали, не оглянувшись.

Хлоя взглянула на Хьюго:

— Что все это значило?

Он, судя по всему, не слышал ее. Задумавшись, Хьюго провел рукой по небритому подбородку.

— Что ты сказала?

— Ничего, — ответила она, почувствовав, что этим утром ей не удастся разгадать тайну опекуна и сводного брата.

Он посмотрел на нее и покачал головой:

— Ну и растрепанный вид у тебя, девочка. А ведь это совершенно не делает чести мне как опекуну.

— Да вы и сами-то не особенно опрятны, — возразила Хлоя. — Вы что, спали в одежде?

— Я вообще не спал, — ответил он.

— О, у вас болела нога?

— Не особенно. — Он не собирался распространяться о муках неудовлетворенного желания. — Я и в хорошие времена сплю мало.

— Почему?

Он нахмурился, процитировав едва слышно:

— «Невинный сон…»

— «…Невинный сон распутывает клубок забот», — тут же подхватила Хлоя. — Но Макбет был виновен в убийстве очень многих… и неудивительно, что он не мог спать. А вы-то в чем могли провиниться?

«Я убил твоего отца», — чуть не вырвалось у него. Но дело было не только в этом. Его мучило и многое другое.

Скольких женщин заставили участвовать в оргиях, где предавался пороку и он сам? Этот вопрос и чувство собственной вины за чужие исковерканные судьбы постоянно преследовали его. Стивен был способен на шантаж. Он надругался над своей женой, сломил ее своею жестокостью. Он совершенно не щадил беззащитных женщин с улицы… Однажды он привел с собой девственницу… Нет! Он не хотел снова думать об этом.

Хлоя дотронулась до его руки, встревоженная мрачным выражением его лица.

— Что такое?

— Раскрашенные дьяволы, — с усилием произнес он. Так он называл их — жуткие образы, постоянно мелькавшие в его сознании. — Мне необходим завтрак. Я вижу, что ты уже успела поесть.

Хлоя задумалась, стоит ли настаивать на продолжении разговора, и решила, что не имеет на это права. Она едва знала его.

— Я поела только хлеб с ветчиной, — весело сказала она. — Если Самюэль приготовит яйца, то я составлю вам компанию.

От ее жизнерадостного тона у Хьюго вдруг стало легче на сердце. В этой девушке было что-то такое, что разгоняло его черные мысли.

— И как это ты успеваешь столько есть, девочка?

— Не знаю, но я всегда голодна, — призналась она, сопровождая его на кухню, Данте держался рядом. — Интересно, вернется ли Джаспер?

— Если вернется, то расправа будет коротка. — Хьюго взглянул вниз на собаку, затем мысленно махнул рукой. Он, похоже, потерпел полное поражение в этой битве.

— Горячей воды, Самюэль, я буду бриться. — Он вытащил рубашку из штанов, стянул ее и бросил на спинку стула.

Самюэль поставил миску с горячей водой на стол и прислонил маленькое зеркало к пустой винной бутылке:

— Мыло в кладовой.

Хлоя устроилась на краешке стола, наблюдая, как Хьюго правит длинное лезвие о кожаный ремешок и намыливает лицо.

Его руки завораживали ее. Они были красивыми и сильными, с гибкими тонкими пальцами. Продолжая смотреть на него, она вдруг почувствовала странный трепет в груди.

— А что это у вас за татуировка? — внезапно спросила она.

Еще вчера Хлоя заметила странный рисунок чуть выше его сердца, когда он был в постели.

— Это змея?

Хьюго замер, а затем небрежно сказал:

— Да, это змея.

— А зачем она вам?

— Разве в семинарии тебя не предостерегали от вульгарного любопытства? — строго спросил он. — Не говорили о том, что замечания личного плана бывают неуместными?

— Простите. — Она выглядела удрученной. — Я просто заинтересовалась потому, что раньше ничего подобного не видела.

— Да ты и мужчину без рубашки раньше не видела, — сказал он с некоторой резкостью, проводя длинную полосу по намыленной щеке.

— Не видела, — согласилась она. — Это у вас после флота?

Хьюго вздохнул и ухватился за легкий выход:

— Татуировки — обычное дело на флоте… Так, а у тебя есть амазонка?

К его облегчению, она приняла перемену темы без всяких возражений.

— Конечно, но она больше похожа на мешок. — Хлоя собрала рукой крошки со стола.

— Значит, пора что-то предпринять. Мы поедем в Манчестер и постараемся улучшить твой гардероб. — Он вытер полотенцем мыло с лица и провел по нему рукой, проверяя, достаточно ли чисто выбрит.

— Так-то лучше.

Затем он пристально рассмотрел Хлою, сидевшую о на краешке стола, и нахмурился:

— А вот ты явно не в форме. Самюэль, дай девочке кувшин горячей воды, пусть отнесет наверх и как следует вымоется.

Самюэль наполнил медный кувшин водой из чайника, стоявшего на огне. Он оценивающе посмотрел на Хлою:

— Лучше я сам отнесу его вам. Порыв ветра враз сдует вас, так мне думается.

— Я гораздо сильнее, чем кажусь, — возразила Хлоя, протягивая руку за кувшином. — Я могу снять нарост с копыта лошади, а его очень тяжело держать.

— Боже милостивый, — пробормотал Хьюго. — Но как это ты умудрилась стать ветеринаром?

— Старший грум платной конюшни в Болтоне многому меня научил. Я обычно тайком убегала из семинарии по воскресеньям и проводила с ним целый день. Это не особо приветствовалось сестрами Трент, — добавила она.

— Конечно, могу себе представить.

— Но они совершенно ничего не могли поделать, чтобы помешать мне, — продолжала она. — Кроме того, в Шиптоне я познакомилась с браконьером. Он научил меня обращаться с птицами и с маленькими зверюшками.

— Я удивлен, что многострадальные сестры Трент смогли так долго терпеть тебя, — заметил Хьюго.

— Я уверена, что им хорошо за это платили, — сказала, Хлоя, и в голосе ее прозвучало раздражение. — Я ведь проводила там большую часть года.

Она подхватила кувшин и направилась к двери:

— Мы поедем в Манчестер сегодня утром?

— Если только у тебя нет иных планов, — сказал он.

— Нет, полагаю, что других планов нет, — ответила она, копируя его насмешливую серьезность.

Хьюго хмыкнул, удивляясь, от кого она унаследовала чувство юмора. Элизабет была болезненно серьезна, а Стивен черпал веселье только в крайностях.

— Я должен поговорить с твоими банкирами. Сколько тебе сейчас выдают на карманные расходы?

— На карманные расходы? — Хлоя даже заморгала, услышав это новое для нее словосочетание. — У меня никогда не было денег. Если мне нужна была какая-то мелочь, то мисс Эмили выдавала мне деньги. Но они обеспечивали меня платьями, а больше мне не на что было особенно тратить деньги.