В безбрежности - Бальмонт Константин Дмитриевич - Страница 12

12

«Засветилася лампада…»

Засветилася лампада Пред иконою святой. Мир далекий, мир-громада, Отлетел, как сон пустой.  Мы в тиши уединенной. Час, когда колокола Будят воздух полусонный, Час, когда прозрачна мгла.  Ласка этой мглы вечерней Убаюкивает взгляд, И уколы жгучих терний Сердце больше не язвят.  Помолись в тиши безмолвной Пред иконою святой, Чтобы мир, страданьем полный, Вспыхнул новою мечтой. Помолись со мной, родная, Чтобы жизнь светлей прошла, Чтобы нас стезя земная Вместе к гробу привела.  Над пучиной неизвестной Пусть мы склонимся вдвоем, Пусть чудесный гимн небесный Вместе Богу мы споем.

ЛУННЫЙ ЛУЧ

Я лунный луч, я друг влюбленных.     Сменив вечернюю зарю,     Я ночью ласково горю, Для всех, безумьем озаренных, Полуживых, неутоленных; Для всех тоскующих, влюбленных,     Я светом сказочным горю, И о восторгах полусонных        Невнятной речью говорю.  Мой свет скользит, мой свет змеится,     Но я тебе не изменю,     Когда отдашься ты огню, Тому огню, что не дымится, Что в тесной комнате томится, И все сильней гореть стремится —   Наперекор немому дню. Тебе, в чьем сердце страсть томится;     Я никогда не изменю.

«Пред рассветом дремлют воды…»

Пред рассветом дремлют воды, Дремлет сумрак молчаливый, Лик застенчивой Природы Дышит ласкою стыдливой.     Но постой — вдали зажгутся,     Вспыхнут полосы огня,     Воды шумно разольются,     И сверкая, и звеня.  Так и ты молчишь бесстрастно, Нет в душе твоей порыва, Ты застенчиво-прекрасна, Ты чарующе-стыдлива.     Но настанет пробужденье,     Новым чувством вспыхнет взгляд,     «Возрожденье! Возрожденье!»     Струны сердца зазвенят.

ЭЛЬЗИ

Эльзи! Красавица горной Шотландии! Я люблю тебя, Эльзи!  Лунный луч проскользнул через высокое окно. Лунный лик потерялся за сетью развесистых елей. Как прекрасен полуночный час! Как прекрасна любовь в тишине полуночи!  Эльзи, слушай меня. Я тебе нашепчу мимолетные чувства, Я тебе нашепчу гармоничные думы, Каких ты не знала до этой минуты, вдали от меня, Не знала, когда над тобою шептались, Родимые сосны далекой Шотландии. Не дрожи и нс бойся меня. Моя любовь воздушна, как весеннее облачко, Моя любовь нежна, как колыбельная песня.  Эльзи, как случилось, что мы с тобою вдвоем?  Здесь, среди Скандинавских скал, Нас ничто не потревожит.  Никто не напомнит мне О печальной России, Никто не напомнит тебе О туманной Шотландии. В этот час лунных лучей и лунных мечтаний Мы с тобою похожи на двух бестелесных эльфов, Мы как будто летим все выше и выше, — И нет у меня родины, кроме тебя, И нет у тебя родины, кроме меня.  Как странно спутались пряди Твоих золотистых волос, Как странно глядят Твои глубокие и темные глаза! Ты молчишь, как русалка. Но много говорит мне Твое стыдливое молчание. Знойные ласки сказали бы меньше. И зачем нам ласки,  Когда мы переполнены счастьем, Когда сквозь окно Для нас горят своими снегами высоты Ронданэ, И смутное эхо Вторит далекому говору Седых водопадов, И угрюмый горный король Своей тяжелой стопою будит уснувшие ели.  Я не сжимаю твоей руки в моей руке, Я не целую твоих губ. Но мы с тобою два цветка одной и той же ветви, И наши взоры говорят на таком языке, Который внятен только нашим душам.  Хочешь, — расскажу тебе старую сагу. Хочешь, — спою тебе песню. Здесь, под Северным небом, Я против воли делаюсь скальдом, А скальды, — ты знаешь, — Могли петь свои песни каждый миг. Будь же моей Торбьерг Кольбрун, Будь моей вдохновительницей. Смотри, перед тобою твой — твой певец, Тормодд Кольбрунарскальд.  Уж я слышу звуки незримых голосов, Трепетанье струн нездешней арфы Пусть будет моя песня воздушна, как чувство любви, Легка как шелест камышей, И если в ней будет Хоть капля того яда, Которым я был когда-то отравлен, — Да не коснется он тебя