Светлана - Артюхова Нина Михайловна - Страница 22

Как же теперь быть? Опять попробовать задачу или переделывать пример?

Евгения Петровна посматривает на часы... Должно быть, времени уже осталось немного.

Юра Самсонов, чемпион по шахматам в детском доме, сказал бы, что Светлана «попала в цейтнот». Она стала делать необдуманные ходы.

Что-то легко прошуршало под партой. Галина рука предупреждающе сжала Светланин локоть. Светлана по­смотрела вниз, на коленях у нее лежал листок... тот са­мый, который Черненькая Муха ... Глаза невольно забе­гали по строчкам.

Как просто и как глупо!.. Сама себя запутала... Со­всем-совсем нетрудная задача!

Мухин листок не нужен. Светлана уже поняла, как ре­шать. У нее было даже такое чувство, будто она сама по­няла. Ну... в общем, поняла бы и без Мухиного листка!

Время еще есть. Задачу, во всяком случае, теперь со­всем быстро...

Туся Цветаева встала — первая — и пошла к столу учительницы. Никто, кроме Туси, еще не сдавал тетрадей. Она всегда гораздо раньше других. Значит, время еще есть. Быстро-быстро сделать задачу. Может быть, потом на радостях и пример выйдет! И вот так же спокойно положить тетрадь перед Евгенией Петровной...

«Девочки, меня так легко обмануть...»

Галя смотрит на Светлану с тревожным удивлением, будто хочет спросить: «Ну, что же ты?»

Светлана быстро пишет на промокашке: «Мушка, милая, дорогая, спасибо, только я не хочу!» Потом встает, берет свою тетрадь с перечеркнутой за­дачей, с примером, зашедшим в тупик, и несет все это безобразие к столу учительницы. По дороге ласковым движением кладет промокашку на парту Лены Мухиной. Евгения Петровна удивленно спрашивает:

— Ты уже и задачу и пример сделала?

 — Нет.

 — Почему же ты возвращаешь тетрадь? Подумай еще, время есть.

Светлана тем же решительным голосом отвечает:

 — Евгения Петровна, я теперь знаю, как нужно ре­шать, только я не сама — я случайно увидела, как сде­лала другая девочка, поэтому я не хочу!

...На перемене Галя Солнцева огорченно повторяла:

 — Светлана, это из-за меня!

Мнения девочек разделились: одни одобряли и под­держивали Светлану, другие доказывали, что она сдела­ла явную нелепость.

После уроков споры перенеслись в детский дом.

К Светлане подошла Алла Нежданова и сказала не­много слишком торжественно:

 — Ты поступила как настоящая пионерка!

 — Ну и глупо! — возразил Витя Чижов. — Уж при­мер-то, во всяком случае, могла решить, поскольку время еще было!

 — Нет, — сказал Юра Самсонов, — Светлана сделала правильный ход. Так эффектнее. Ну была бы с приме­ром не двойка, а двойка с плюсом. Какая от нее ра­дость?

Итак, что же лучше: незаслуженная пятерка или двойка, честно заработанная? Упрямо стиснув зубы, Свет­лана решила: не хочу ни того, ни другого. А четверть кон­чается... Неужели так и не удастся исправить до Нового года?

По вечерам Тамара Владимировна чуть ли не силой уводила Светлану из комнаты для занятий.

 — Довольно, надо отдохнуть! Ты почти не гуляешь. Смотри, какая бледная стала!

Иногда в ущерб арифметике одолевали посторонние мысли. На каникулах за Аней и Валей приедет тетя и увезет в деревню. И еще несколько мальчиков и девочек тоже уезжают к своим родственникам,

Светлана родилась и выросла в городе, но послед­ние три года жила в деревне, и зимой и летом. Москву уже успела полюбить — как можно не полюбить Моск­ву! — но иногда все-таки хочется, даже в зимний день, чтобы расступились дома... Широкое поле... Очень много неба над головой... А между небом и полем — темный лес…

В конце недели удалось хорошо ответить по арифме­тике. А в четверти Евгения Петровна вывела тройку.

После уроков девочки разглядывали свои табели. Туся Цветаева сказала, пожав плечами:

 — Не понимаю: у Светланы сплошные тройки, а ра­дуется так, будто отличницей стала!

Катюша Короткова отозвалась с задней парты:

 — Глупая ты, Туся, вот что!

 — Ну, уж глупой меня никто еще ни разу не называл!

Туся с довольным видом помахала своим табелем.

Вечер. Сегодня был последний день занятий. Завтра — воскресенье, а послезавтра — Новый год.

Светлана читает за столом, покрытым тяжелой зеле­ной скатертью. Тут же, рядом, Аня и Валя старательно вышивают одинаковые салфеточки одинаковым узором. Светлана не очень любит рукодельничать. На занятиях в кружке, впрочем, и шьет и вышивает неплохо, но в сво­бодное время больше любит читать.

Так много хороших книг нужно прочесть, она так от­стала за эти годы!

В детском доме есть своя библиотечка, правда не­большая — один шкаф.

Светлана со счастливым вздохом закрывает книгу...

Можно, конечно, сейчас же взять из шкафа другую, как и делает, например, Юра Самсонов, которого в дет­ском доме зовут пожирателем книг. Но сразу начинать другую не хочется. Вот если бы у этой было продолже­ние, тогда другое дело...

Подперев голову рукой, Светлана смотрит на голубые Ани-Валины салфеточки. Странно: прежде, когда прихо­дилось слышать о детских домах, всегда думала, что в детском доме все у всех одинаковое — и комнаты и платья у ребят... Думала даже, что все ребята почти так же неотличимы друг от друга, как эти вот близнецы.

Оказалось — не так. В каждой комнате стены окра­шены по-разному и занавески подобраны в тон: в биб­лиотеке, например, темно-зеленые, в спальне у старших девочек — золотистые, у малышей — белые.

Вот он, малыш! Легок на помине! Из коридора в дверь читальни заглянул мальчуган с льняными волоса­ми. Какие-то они совсем куклячьего цвета и у него и у его сестры Олечки, а глаза темные. Олечка постарше, уже в первом классе учится, а Слава еще дошколенок. Остановился на пороге, расплывается в улыбке и ждет, чтобы на него обратили внимание.

 — А, Славик! — говорит Юра Самсонов, отходя от книжного шкафа. — Ну, как жизнь?

 — Ничего! — сияя улыбкой, отвечает Слава. Светлана подхватывает его под мышки и усаживает на стул рядом с собой. К этим ребятам — брату и се­стре — у нее особенное чувство.

В поезде, когда она ехала с Костей в Москву, сер­жант-танкист рассказывал про своего товарища, у кото­рого ребята в детском доме. Фамилию тогда, конечно, не догадалась спросить, да и сержанта звали просто по имени-отчеству. У многих ребят из детского дома отцы были на фронте, были и отцы-танкисты. Но Светлане по­чему-то казалось, что сержант рассказывал тогда имен­но про Славика и Олю. Она пыталась расспрашивать Наталью Николаевну.