Собрание сочинений. Том 3 - Шаламов Варлам Тихонович - Страница 46

46

* * *

Не жалей меня, Таня, не пугай моей славы,От бумаги не отводи.Слышишь — дрогнуло сердце, видишь — руки ослабли,Останавливать погоди.Я другим уж не буду, я и думать не смею,Невозможного не захочу.Или птицей пою, или камнем немею —Мне любая судьба по плечу.Эти письма — не бред, и не замок воздушный,И не карточный домик мой.Это крепость моя от людского бездушья,Что построена нынче зимой.

* * *

Тают слабые снега,Жжет их луч горячий,Чтоб не вздумала пургаЗабрести на дачу.Зарыдавшая метельКак живая дышит,Льет весеннюю капельС разогретой крыши.Только трудно мне понятьНынешние были.Звезды дальше от меня,Чем когда-то были.

* * *

Из тьмы лесов, из топи блатВстают каркасы рая.Мы жидкий вязкий мармеладНогами попираем.Нам слаще патоки оно,Повидло здешней грязи.Пускай в декабрьское окноСверкает безобразье.Как новой сказки оборотЕе преображенье.Иных долгот, иных широтЖивое приближенье.

* * *

Боялись испоконБежавшие из адаТемнеющих иконПронзительного взгляда.Я знаю — ты не та,Ты вовсе не икона,Ты ходишь без креста,И ты не ждешь поклона.Как я, ты — жертва зла.И все-таки награда,Что жизнь прибереглаВернувшимся из ада.

* * *

В болотах завязшие горы,В подножиях гор — облака.И серое, дымное мореВ кольце голубого песка.Я знал Гулливера потехи,Березы и ели топча,Рукой вырывая орехиИз стиснутых лап кедрача.Я рвал, наклоняясь, рябинуИ гладил орлиных птенцов.Столетние лиственниц спиныСгибал я руками в кольцо.И все это — чуткое ухоПодгорной лесной тишины,Метель тополиного пухаИ вьюга людской седины.Все это (твердят мне) — не надоТаежная тропка — узка,Тайга — не предмет для балладыИ не матерьял для стиха…

* * *[44]

В потемневшее безмолвьеПовергая шар земной,Держит небо связку молний,Узких молний за спиной.Небеса не бессловесны —Издавать способны крик,Но никак не сложит песниГромовой небес язык.Это — только междометья,Это — вопли, осердясь,Чтоб, жарой наскучив летней,Опрокинуть землю в грязь.И совсем не музыкален,Что ревет, гудит окрест,Потрясая окна спален,Шумовой такой оркестр.

* * *

Кто, задыхаясь от недоверья,Здесь наклоняется надо мной?Чья это маска, личина зверья,Обезображенная луной?Мне надоело любить животных,Рук человеческих надо мне,Прикосновений горячих, потных,Рукопожатий наедине.

* * *

Нестройным арестантским шагом,Как будто нехотя, со зла,Слова заходят на бумагу,Как на ночевку средь села.Весь груз манер неоткровенных,Приобретений и потерь,Укрыв от зрителей надменных,Они захлопывают дверь.Из-за присутствия конвояЛюбая бедная строкаСвоей рискует головою,И если б, если б не тоска,Влечение к бумаге писчейИ беспорядочность надежд,Она рвалась бы на кладбище,Хотя б и вовсе без одежд…