Западноевропейская поэзия XХ века. Антология - Коллектив авторов - Страница 53

53

ТРЕТИЙ РЕЙХ

Перевод Л. Гинзбурга

Высокий нужен идеал тебе, германский муж, чтоб ты бодрей маршировал, приняв холодный душ. Сердца германские зажглись восторгом небывалым: мы наконец обзавелись достойным идеалом. Первый рейх — ерунда, рейх второй — ерунда!.. Мы ответим: лафа — только в третьем! А ну, скорей, а ну, сюда, в третий рейх, господа! Мы не хотим быть просто массой, хотим быть избранною расой, германской расой, расой рас, и дух германский прет из нас! Мы почвенны, а не безродны, мы больше, чем народ, народны. Кто в эту истину не вник, тот пацифист и большевик! Что? Третий рейх? Ну, конечно — да! Пожалте, скорей! Пожалте, сюда, господа! В третьем рейхе — сплошное счастье. Мы вырвем братьев из волчьей пасти, чтоб поселить среди немцев немецких немцев саарских и немцев судетских, немцев балтийских и немцев датских… И — грянет грохот сапог солдатских! На мир — плевать! Все мы дышим боем! Ведь мы без войны ничего не стоим. Третий рейх нам вроде родного дома, где все так дорого, так знакомо: сабля, плетка, розга, указка, орден, мундир, жандармская каска… На всей подвластной нам территории мы вспять повернем колесо истории, а не повернется история вспять, мы хором воскликнем: «Отчизна-мать!» Ну, а перед лицом войны в третьем рейхе все равны. Все мы арийцы — кашубы и венды… Мы делим поровну дивиденды! Позвольте! А как же тогда пролетарии?! О! В третьем рейхе они — не парии, счастливчики бога благодарят каждое утро и говорят: — Хоть мы та же самая серая масса, все так же — ни денег, ни хлеба, ни мяса, все так же нас голод сжирает живьем, зато мы в третьем рейхе живем! Итак, процветай, возрожденная нация! Что это: мистика? Мистификация! 1932

ПЯТЬ ЛЕТ СПУСТЯ…

Перевод Л. Гинзбурга

Отец убит, и брат убит, Другой в плену томится. А мать все плачет, все скорбит! Ну, как нам прокормиться? И мы стоим, молчим стоим, Мы боль и ненависть таим, Всё знаем, всё мы видим — И ненавидим! Мы ненавидим прусский дух, Смесь лжи и пошлых истин, И — кто на падали разбух — Орел нам ненавистен! Он, с треском полетев с гербов, Оставил нам сирот и вдов. Как из нужды мы выйдем? Мы ненавидим! Признайся, брат, не ты ли сам С покорностью бараньей Служил преступным этим псам И пал на поле брани? Нас лихорадит, нас трясет. Нас только ненависть спасет — Иль света мы невзвидим. Мы ненавидим! Их мало, нам же — несть числа. Взвей к небу наше знамя! С земли сметем, сожжем дотла Убийц, кто правил нами! Во мгле, в грязи, в беде, в крови — Мы не погибли для любви, И клятву в сердце врубим: Мы любим! 1919

КЛАБУНД

Клабунд(наст. имя — Альфред Геншке; 1890–1928). — Сатирик; привлекался в кайзеровской Германии к суду за книгу стихов «Клабунд! зори! Клабунд! дней начало!» (1913). Под маской певца богемы и мастера эротической темы («Негр», 1920, и др.) скрывался гуманист антибуржуазного толка. Известны пацифистские выступления поэта.

СОЛДАТСКАЯ НЕВЕСТА

Перевод И. Грицковой

Душа болит, и грудь щемит… Здоровьем я плоха… Пусть к свадьбе колокол гремит… Все-это-че-пуха… Любила парня одного. Все отдала бы за него. Трили, трили, бум — Себя он вздернул на крюке, Забился в золотом шнурке Своих волос, не ведая греха. Вот Блуждают по дороге — Кто безрукий, кто безногий, Кто ослеп, кто глух, кто нем, Кто без головы совсем. Плетутся не спеша. В чем держится душа? Жизнь не стоит ни гроша. А вот этот Без рук и без ног. Из груди его сыплется песок. Голова — пустая банка, Рядом с ним стоит шарманка. Это было у моста. Ей-я-я, Спи, Мое дитя. Будет жизнь твоя свята. Горячо любила Франца я. Но его манила Русь да Франция. Он в обеих странах воевал. А потом к себе господь его призвал. На побывку он однажды приезжал, Ей-я-я, И меня тогда к своей груди прижал, Ей-я-я, И провел у нас совсем немного дней. Руки милого Железа холодней. А лицо его совсем бело, как мел. Значит, так господь хотел. А ему видней. И теперь он дни и ночи спит, Одеялом из зеленых трав накрыт, Ей-я-я, Ничего не скажешь — славная кровать, Ей-я-я, Из нее не хочется вставать, Ей-я-я, Только б спать. А в глазах его зияет пустота. Как из раны, Кровь струится изо рта. И костям его теперь в земле бряцать. Ну а звездочкам — тем на небе мерцать. Безутешно в голос плакать я начну. Ах, зачем ты оставил меня одну? Ах, зачем ушел на вечную войну? Полети, птичка, за облака. Может быть, увидишь божьего сынка. Не знает он, должно быть, в далекой высоте, Что многие распяты, как и он, — на кресте. Гибнут сотни миллионов, А ему не слышно стонов. И ему не снится, Что у нас творится. Так что же он молчит до сих пор? Люди вынесли ему приговор. Велика, господь, твоя вина. За нее расплатишься ты сполна. Важная персона! Убирайся с трона! Что тебе без дела сидеть? Аль не хочешь в могиле смердеть? С нами поживи. Утопай в крови! Прозябай, как мы, Средь кромешной тьмы!