Витязь в тигровой шкуре(изд.1969 года) - Руставели Шота - Страница 27

27

ПРИБЫТИЕ АВТАНДИЛА В ПРИМОРСКИЙ ГОРОД ГУЛАНШАРО

Автандил проехал море и окинул берег взглядом. Перед ним открылся город, окруженный пышным садом. Цветники оттенков разных в том саду цвели богатом. Как тебе его представить, коль ты не был никогда там! Привязав к причалам сада свой корабль тремя цепями, Автандил, в торговом платье, сел на стул под деревами, И пришли к нему торговцы с полновесными деньгами, И, свое скрывая званье, занялся герой делами. И пришел к нему садовник, надзиратель тех садов, И, увидев лик героя, изумиться был готов, Но спросил его приезжий: «Чей здесь город и каков? Как зовется повелитель этих пышных берегов? Расскажи мне без утайки, — он сказал, — какие ткани Здесь в цене, какие сходят за бесценок на майдане?» «О купец, — сказал садовник, — изливаешь ты сиянье! Все скажу тебе правдиво, утолю твое желанье. В год едва ли ты объедешь этот край благословенный. Дивный город Гуланшаро полон роскоши отменной. К нам ее сюда привозят корабли со всей вселенной. Царь морей Мелик Сурхави — наш владыка несравненный. Молодеют даже старцы, приезжая к нам сюда. Здесь всегда пиры да пляски, пенье, музыка, еда. Здесь цветы благоухают и не вянут никогда. Даже те на нас дивятся, кто желает нам вреда! Именитые торговцы здесь на дело тороваты: Продают и покупают, наживаются трикраты. Бедняки и те за месяц могут сделаться богаты, Коль добра себе закупят без особенной затраты. Я смотритель и садовник именитого Усена, Он глава торговцев здешних, вся ему подвластна мена. Чужестранцев он встречает здесь в саду обыкновенно, Ибо видеть все товары он обязан непременно. Все прибывшие Усену поднести спешат дары И в другом не могут месте разбивать свои шатры. Для царя он покупает ткани, золото, ковры. И торгуют где угодно чужестранцы с той поры. Для таких, как ты, почтенных мореходов и героев Он велит отвесть покои содержателям покоев. Но теперь Усен в отъезде. Все дела свои устроив, Он тебя обязан встретить, высшей чести удостоив. Здесь Фатьма-хатун при доме, госпожа, его супруга, Весела она, любезна, любит гостя в час досуга. Лишь скажу, она немедля пригласит тебя, как друга, Во дворец ее богатый проведет тебя прислуга». Автандил ему ответил: «Делай так, как ты сказал!» И слуга, облившись потом, к госпоже своей вбежал. «Госпожа моя, — он крикнул, — удостой меня похвал: Некий витязь солнцеликий в нашей гавани пристал! Он торговец именитый и хозяин каравана, Словно месяц семидневный, он красивее платана. Как идёт к его одежде цвет коралловый тюрбана! Он справляется о ценах гуланшарского майдана». Десять слуг Фатьма послала провести купца столицей, В караван-сарай товары потянулись вереницей. И вошел в ее покои лал-агат розоволицый, И подобен льву и тигру был он шуйцей и десницей. И народ, услышав новость, собрался со всех сторон. Волновались, говорили: «Не покажется ли он?» Этот был восторга полон, тот — до смерти поражен, О мужьях забыли жены, и мужья корили жен.

ВСТРЕЧА АВТАНДИЛА С ФАТЬМОЮ

У дверей жена Усена гостя встретила с поклоном. Взор ее сиял довольством и казался благосклонным. Привела и посадила, как предписано законом, Было видно: не гнушалась тем купцом иноплеменным. По летам немолодая, но красивая собою, Смуглолицая хозяйка притворялась молодою. По душе ей были пляски, а не то и пир горою. Песни, музыка, наряды не давали ей покоя. Засидевшись за обедом, гость подарки ей дарил. Удивленная хозяйка говорила: «Как он мил! Дай же бог, чтоб не впустую этот пир устроен был!» Наконец в опочивальню был отпущен Автандил. Утром он, открыв товары, выбрал шелка дорогого И послал его владыке края этого морского. Остальное он торговцам возвратил, напомнив снова: «Продавайте, как хотите, но о витязе — ни слова!» Даже в скромном одеянье витязь всех сводил с ума! То он шел к хозяйке в гости, то к нему — она сама. Речи были их красивы, встречи — длительны весьма. Как влюбилась Вис в Рамина, так и в витязя — Фатьма.

ФАТЬМА ВЛЮБЛЯЕТСЯ В АВТАНДИЛА

Лучше с женщиной не знаться тем, кому под силу это: Ты отдашь жене все сердце, нежной ласкою согрето, А она тебе изменит, позабыв слова обета. Доверять не нужно женам даже малого секрета! Вожделенье к Автандилу в сердце женщины запало. Как Фатьма ни огорчалась, пламя крепло, возрастало. Обнаруживалась тайна, как хозяйка ни скрывала. «Как мне быть и что мне делать? — день и ночь она рыдала.— Если я ему откроюсь, он, быть может, удалится. Промолчу — еще ужасней буду в пламени томиться. Объяснюсь я, будь что будет, коль я в мире не жилица! Не открыв врачу болезни, разве можно исцелиться?» И письмо она решила написать купцу и в нем Рассказала, как страдает, угасая с каждым днем. Зачастую эти письма опаляют нас огнем. Их беречь на память надо, мы ж теряем их и рвем.