Преступление не будет раскрыто - Семенов Анатолий Семенович - Страница 76

XV

Олег все откладывал и откладывал поездку в Иркутск. Боялся, что в институте сразу могут устроить собеседование и копнуть багаж знаний. А багаж слабоват. За год много подзабыл. И решил сначала как следует подковаться, а потом уже ехать. Ему хотелось подковаться не только в вопросах математики и физики, но и в вопросах политики, литературы и искусства, знать что нового в науке и технике. Он просматривал все, какие приходили в местную библиотеку журналы и газеты. Художественную литературу читал ежедневно, но перед сном. Раз в неделю, в воскресенье позволял себе кино и партию в шахматы с Михаилом.

В первомайские праздники Олег не терял даром время. Он, как китаец, не признавал праздников. Первого мая с утра сел за учебники и занимался до обеда. После обеда сел играть в шахматы с Михаилом и между прочим спросил, к кому в Новопашинской школе можно обратиться за консультацией по математике. Партнёр переглянулся с молодой хозяйкой, которая села подле них с рукоделием (недовязанным свитером), и стал гадать:

— Математичка, — сказал он, — однако всё та же — Анна Степановна, у которой прошлого лета пожар случился?

Валентина сомнительно покачала головой и сказала, что Анны Степановны и след простыл, в школе теперь работает какая-то другая, молодая математичка.

— Постой, — сказала вдруг она. — А я видела сегодня одного человека. Он может помочь.

— Кто такой?

— Добровольский.

— Чего он тут? — сказал Михаил, поднимаясь из-за стола. Он рысцой подошёл к радиоприёмнику, стоявшему в углу комнаты, и убавил громкость (в это время транслировалась демонстрация из Москвы).

— На праздник приехал. Первый раз, что ли? — сказала Валентина.

— А где ты его видела? — спросил Михаил, усаживаясь на своё место.

— Когда из магазина шла. У клуба с врачихой стоял.

— Ну, тогда он. Свидания у него с врачихой всегда у клуба.

— Да он, он! — уверенно сказала Валентина. — Я что не знаю его? Кто тут с такой гривой ходит ещё: — хоть и далеко он был, а я узнала его по волосам и по…

— Добро, — прервал Михаил и повернулся лицом к Олегу. — Вот что, братуха, тут есть у нас один чучмек, за врачихой ухаживает…

— Пошёл городить, — недовольно проговорила Валентина.

— А что я сказал такого? — удивился Михаил, оборачиваясь к ней. — Что, не правду говорю? Как приедет всё время под окнами больницы лазит…

Валентина ткнула мужа в бок кулаком и строго на него посмотрела.

— Ну, ладно, не в этом дело, — продолжал он, делая ход пешкой. — Этот арап по наукам крепко жмёт. А преподаёт где-то в институте математику.

— К нему неудобно, — сказал Олег. — Нет, это не годится.

— Напрасно, — сказала Валентина. — Он простой человек. Очень общительный.

— Видел? — значительно произнёс Михаил, кивая головой в сторону жены. — Общительный. Так что валяй.

Валентина сделала нетерпеливое движение и снова с укоризной взглянула на мужа.

— А вообще с ним полезно познакомиться, — продолжал Михаил уже серьёзным тоном. — Он — толковая голова. И в математике просветит, и жить научит.

Олег улыбнулся и стал смотреть на доску. Помолчали. Олег, передвигая фигуру, вдруг спросил:

— К кому он сюда приезжает?

— К матери, — ответил Михаил.

— А как звать его?

— А звать его Юрий Петрович. А мать его живёт, знаешь где?.. — Михаил рассказал ему адрес и посоветовал опять идти к нему.

На другой день Олег пришёл по тому адресу. У порога встретила его хозяйка — маленькая седая старушка в кухонном фартуке. Олег спросил: дома ли Юрий Петрович?

— Дома, — ответила старушка, пристально глядя на него добрыми карими глазами.

— Можно к нему?

— А чего ж нельзя? Можно.

— Мама! Кто пришёл? — раздался вдруг голос из соседней комнаты.

— Молодой человек к тебе, — отозвалась хозяйка.

— Кто там? Пусть идёт сюда.

Старуха прошла в комнату и всплеснула руками: «Не стыдно, — сказала она, — лежень такой — сякой, принимать гостей в постели?» Тут скрипнула кровать и зашуршала одежда: Юрий Петрович поднялся. Мать его вышла в прихожую: «Раздевайтесь и посидите тут минуточку», — сказала она Олегу, показывая на стул.

Олег снял куртку, сел и стал ждать, положив на колени прихваченные с собой учебники. Хозяйка ушла на кухню.

— Мама! — раздалось из комнаты. — Каких ты тут капканов наставила по всем углам? Чуть ногой не залез.

— Сейчас, сынок, сейчас. — Она помешкала чего-то в кухне и торопливо прошла мимо Олега, бросив ему на ходу: — Знаете, мыши одолели, а кошек не люблю держать.

Вскоре пригласила гостя в комнату.

Олег вошёл и увидел стоявшего возле круглого стола с заспанным видом Добровольского. Это был похожий на армянина невысокий, смуглый, с узкими плечами и бальзаковской гривой молодой человек лет двадцати восьми. Высокий лоб, прорезанный глубокими морщинами, тонкий нос с горбинкой, выдающийся вперёд подбородок придавали его лицу волевое и упрямое выражение. Большие карие глаза его смотрели на гостя дружелюбно. Он был в светлых брюках, белой сорочке и тапочках на босу ногу. Лицо его было знакомо Олегу. Где-то он видел это лицо! Но где? Не мог сразу вспомнить.

— Давай познакомимся. Юрий, — сказал он скороговоркой, чуть подавшись вперёд и энергично сунув руку гостю.

— Олег, — ответил тот, сжав в руке маленькую ладонь Добровольского.

— Садись, — пригласил хозяин, показывая рукой на стул возле себя.

— Спасибо, — сказал Олег, садясь, и прибавил: — Я к вам на несколько минут, Юрий Петрович.

— Зови меня, пожалуйста, просто Юрий. Тут не аудитория. А геометрию с алгеброй отложи пока в сторону. Сегодня праздник, спешить некуда, — сказал Добровольский полушутя, полусерьёзно.

Олег сидел сконфуженный. Взглянул на книжки. Верхняя лежала тыльной стороной. «Как же он догадался?»

— Откуда вы узнали, что я пришёл к вам за помощью? — спросил гость.

— У меня, братец, особый нюх, — ответил все тем же полушутливым-полусерьёзным тоном Добровольский и сделал серьёзную мину: — Шучу, конечно, но знаю одну очень важную истину: чтобы никогда не быть битым физически и морально, надо иметь кроме выдержки собачье чутье.

Применительно к Олегу было сказано не в бровь, а в глаз. Он притих и сидел неподвижно. Добровольский опять заговорил:

— Задачи и отвлечённые темы потом. Мама! — крикнул он решительно.

— Чего, сынок? — отозвалась хозяйка и заглянула в комнату.

— Пропустить бы чего, — промолвил он уже не столь решительно.

— Рассолу или томатного соку? — с улыбкой спросила лукавая старуха.

— А у тебя вишнёвочка есть ещё?

— Есть.

— Вот и подай её сюда.

Он нехотя поплёлся к умывальнику. Хозяйка поставила на стол графинчик с кроваво-красной наливкой, стаканчики, приборы и тарелки с рыбой под маринадом. Олег все старался вспомнить, где и когда он мог видеть этого человека.

— Поступать собрался? — спросил Добровольский, входя в комнату и разглаживая сзади свои длинные волосы.

— В политехнический, — ответил Олег.

— Очень хорошо. — Юрий Петрович сел за стол и налил вишнёвку в стаканчики. — Бог даст, поступишь, будем встречаться. Я там работаю. За знакомство, — сказал он и выпил наливку одним духом.

— Где вкалываешь? В комбинате? — снова заговорил он, закусывая маринадом. — То, что за ум берёшься — это правильно. И не только потому, что получишь специальность и станешь инженером или добьёшься выгодного положения. По мне ещё важнее — уметь критически смотреть на вещи. Быть свободным от мнений и предрассудков людей. Тут, бесспорно, нужны знания, — сказал Добровольский, пристально глядя на Олега, который скромно сидел против него и слушал его. — Ты что-то плохо закусываешь, — вдруг заявил он, глядя на пустую тарелку перед гостем. — Не стесняйся, будь как дома. Спасибо.

— Выпьем ещё?

— Не стоит.

— Как хочешь. — Добровольский налил ещё себе стаканчик и выпил. — Теперь за дело. Давай сюда свои задачи.