Стихотворения и поэмы - Колас Якуб Михайлович - Страница 89

89

‹1938›

ПОЭМЫ

НОВАЯ ЗЕМЛЯ

(Главы из поэмы)

I. УСАДЬБА ЛЕСНИКА

О детства уголок мой милый! С тобой расстаться я не в силах. Как часто, утомлен дорогой, Г одами юности убогой, К тебе я в думах улетаю И там душою отдыхаю, Не раз душа моя мечтала Дорогу жизни всю сначала Пройти еще раз, оглянуться, Убрать с пути каменья злые, Что губят силы молодые, И вновь к весне моей вернуться. Весна, весна моя! О, где ты? Не я, твоим теплом согретый, Приход твой радостный встречаю, — Тебя навек я провожаю. Нет! Не вернется та волна, Что вдаль рекой унесена, Не раз она в парах летучих Взлетит на крыльях солнца к тучам, Чтоб вновь на дол сойти в туманах Иль частым дождиком пролиться. Никто не выйдет из границы Седых законов, жизнью данных. И ты, и ты, моя весна, Вновь не придешь, как та волна! Вот и теперь передо мною Встает мой уголок пригожий, Криницы узенькое ложе И елка с тихою сосною, Обнявшиеся над водою, Как молодые в час разлуки, В час клятвы и любовной муки. И вижу лес я возле хаты, Где, взявшись за руки, девчата Играли песни дружным хором, Идя с работы шагом скорым. Напевы песен их раздольных По лесу звонко разливались, Им все пригорки откликались, И радость пела в звуках вольных. А сосны, ели вековые Под эти песни молодые Стояли в молчаливой думе, И в их неуловимом шуме, В печально-сумрачном смиренье Как будто чудилось моленье. Вблизи сторожки лесниковой Лес выгибался, как подкова. — Высокий, старый и тенистый. Шатер осины круглолистой Сплетался с соснами, дубами, А елки хмурыми крестами На небе четко выделялись И словно с тучами шептались. Они стояли, точно вдовы, Поодаль, хмуро-одиноко, Поднявши к облакам высоко Своих вершин наряд суровый. Лес наступал и расступался, Лужком зеленым разрывался И хату обнимал крылами, Приветливо шурша ветвями, — Тем видом каждый любовался! А снизу этот бор косматый Подбит был выпушкой богатой: Лозой, черемухой, крушиной, Ольхой кудрявой и рябиной. Глядишь, бывало, — и сдается, Что через эту ткань живую, Сквозь эту поросль молодую Ни мышь, ни птица не пробьется. Из глуби леса мирно тек Травой заросший ручеек. К его струям неторопливым Склонялись трепетные ивы, Он из-под сени их густой Едва заметной бороздой Шел через луг, в траве скрываясь, И, прихотливо извиваясь, Вливался в Неман голубой. А луг — насколько хватит ока — Свободно, пышно и широко Простерся скатертью богатой Вдоль Немана от самой хаты, Сверкая яркими цветами, Всех красок жаркими тонами, В неуловимых переливах Оттенков нежных. Как на нивах Колосья, наливаясь, гнутся И людям радостно смеются Своим звенящим тихим смехом Под легким ветерка пробегом, — Так травы буйные, без края, Шумят, ликуя и играя, И ходят волны луговые Веселой светлой чередой; Цветы кивают головой — Ну, как девчата молодые. Эх, луг широкий! Луг цветущий! Ты, как живой, в лучах поющих Стоишь во мгле перед очами. Прекрасен ты, но и печален, Как наша тихая сторонка, Где пеленой тумана тонкой, Синея, летний зной дрожит И даль задумчиво глядит. Хоть я терплю неволи муки{1} С родимым берегом в разлуке, Но я душою оживаю, Когда в мечтаньях озираю Тебя, мой берег, луг искристый, Где льется Неман серебристый И дружной высятся толпою Дубы, как башни, над водою. И только тут, под их ветвями, На солнце утомлен трудами, Косарь спокойно отдохнет От дум тяжелых и забот, Овеян сладостными снами. Здесь так привольно, так прохладно, И птицы резвые отрадно Поют, кружатся в ясном небе, — Кругом везде их слышен щебет. Л на дубах, воздеты к звездам, Темнеют аистовы гнезда. Клекочут аисты, и звонко Им жалуются аистенки И клювы тянут из гнезда, — Птенцам давно нужна еда. А там, где птицы старше стали, Манить их начинают дали. Им сладко первое усилье, Они уже разводят крылья, Глядишь — на локоть подлетают, Крылами ветер загребают И неуклюжими ногами Смешно танцуют над дубами. В соседстве с ними, под ветвями, Скворцы и воробьи гнездятся, Пищат, щебечут, ворошатся И молкнут поздно вечерами. В дупле кричат сизоворонки, И свист над лугом резкий, звонкий Роняет коршун осторожный, Томя простор тоской тревожной. Эх, луг широкий! Как живой, Покрытый свежею травой, Ты зеленеешь предо мною, Сияя светлою красою. Как женщины, к которым старость Тайком, исподтишка подкралась, Чтоб незаметно отобрать Их силу, красоту и стать И, высосав из них все соки, Навек оставить одиноких, Забытых миром и недужных И жизни молодой ненужных, — Так рядом с хатою, в садочке, Пригнувшись тихо в уголочке, Дремали старые две ивы. А тут же, стройны и красивы, Деревья юные стояли И весело на них взирали. Раскинув ветви над бурьяном, Росла здесь грушка с тонким станом, И над забором валом пышным Кудряво зеленели вишни. Был невелик, конечно, сад — Рябина, три дичка подряд, Меж ними липка молодая, Как будто внучка дорогая. Но как же радостно и мило Пчела тут в ульях гомонила! И как приятно пахло медом! Плодились пчелы с каждым годом: Что лето — ульев прибывало, Хоть было их уже немало. И гул стоял и днем и ночью. Бывало, летом, в час рабочий, Вдруг разнесется крик веселый: «Эй, тятя! Дядька! Вышли пчелы!..» За хатой, прямо возле сада, Навес стоял с гуменцем рядом, А под навесом снасть простая: Возок, телега запасная, Колеса, хомуты и сани, И ульев несколько, заране Уж приготовленных; ушат, Кадушка, старый понаряд{2} И прочий запыленный хлам Ютился здесь по всем углам. Все — вещи нужные для дома! Гуменце, крытое соломой, От долгой жизни поседело, Солома клочьями висела: Ее и ветры потрепали, Да и мальцы поободрали. На крышу лазая, бывало, — Их это дело забавляло. А под щитом, на паутине, Засохший колос-сиротина Один в тиши слегка качался; С каких он пор тут обретался, Никто не мог бы дать ответа! Еще старей постройки этой Был хлев замшелый и гнилой; Стоял он там, с годами споря. Едва держась, как на заборе Горшок, разбитый кочергой. Тот хлев казался старичиной, Согбенным тяжкою кручиной. А сбоку, в поле, недалеко Ютился погреб одиноко; Припав к сырой земле стрехою, Он зарастал густой травою. Среди запущенных строений В глуби двора стояла хата; Она была щеголевата, Как та шляхтянка из селенья, Что в праздник около костела, Чуть-чуть поднявши край подола. Преважно ходит под зонтом И юбкой вертит, как хвостом, С дорожек пыль, песок сметая И в хлопцев глазками стреляя. За хатой поле начиналось, Где рожь густая колыхалась, Росли овес, ячмень, гречиха… Привольно было там и тихо! Мой уголок, мой кров родной! Теперь я для тебя чужой. И лес, и поле всё такие, Но люди здесь живут другие. Печаль мне в душу западает, Что в вечность канули годочки, Мои счастливые денечки, — Весна промчалась молодая! Теперь завесу лет раздвинем И оком пристальным окинем Житье Михася и Антося, Посмотрим, как там все велося.