Русская поэзия начала ХХ века (Дооктябрьский период) - Горький Максим - Страница 82

82

<1916>

«Народ поднял верховный жезел…»

Народ поднял верховный жезел, Как государь идет по улицам. Народ восстал, как раньше грезил. Дворец, как цезарь раненый, сутулится. В мой царский плащ окутанный широко, Я падаю по медленным ступеням, Но клич «Свободе не изменим!» Пронесся до Владивостока. Свободы песни — снова вас поют! От песен пороха народ зажегся. В кумир свободы люди перельют Тот поезд бегства, тот, где я отрекся. Крылатый дух вечернего собора Чугунный взгляд косит на пулеметы. Но ярость бранного позора — Ты жрица, рвущая тенета. Что сделал я? Народной крови темных снегирей Я бросил около пылающих знамен, Подругу одевая, как Гирей, В сноп уменьшительных имен. Проклятья дни! Ужасных мук ужасный стон. А здесь — о, ржавчина и цвель! — Мне в каждом зипуне мерещится Дантон, За каждым деревом — Кромвель.

10 марта 1917

ВАСИЛИЙ КАМЕНСКИЙ[313]

В кабаке

Душно. Накурено. Пестрые звуки Праздно-болтливых гостей С музыкой пошлой безумства и скуки Дико сплелись… Ах, скорей, Только б скорей облегчить эти муки… Жизнь — тоска! Пей… Тусклые лица, сухие, измятые, В волнах табачных горят. Громко смеются тоскою объятые, Весело все говорят. Все об одном, как слепые, заклятые: Жизнь — тоска! Пей… Женщин холодные, пошлые ласки, Скорбь в искаженных чертах, Пьяные слезы, дешевые краски, Правда на лживых устах. Все здесь слилось в вихре огневой пляски. Жизнь — тоска! Пей…

<1908>

Жить чудесно

Жить чудесно! Подумай: Утром рано с песнями Тебя разбудят птицы — О, не жалей недовиденного сна — И вытащат взглянуть На розовое, солнечное утро. Радуйся! Оно для тебя! Свежими глазами Взгляни на луг, взгляни! Огни! Блестят огни! Как радужно! Легко! Туманом розовым Вздохни. Еще вздохни. Взгляни на кроткие слезинки Детей — цветов. Ты эти слезы назови: Росинки-радостинки! И улыбнись им ясным утренним приветом. Радуйся! Они для тебя. Жить чудесно! Подумай: В жаркий полдень Тебя позовут гостить Лесные тени. На добрые протянутые Чернолапы садись и обними Шершавый ствол, как мать. Пить захочешь — Тут журчеек чурлит — Ты только наклонись. Радуйся! Он для тебя. Жить чудесно! Подумай: Вечерняя тихая ласка, Как любимая сказка, Усадит тебя на крутой бережок. Посмотри, как дружок За дружочком отразились Грусточки в воде. И кивают. Кому? Может быть, бороде, Что трясется в зеленой воде. Тихо-грустно. Только шепчут Нежные тайны свои Шелесточки-листочки. Жить чудесно! Подумай: Теплая ночь развернет Пред тобой сине-темную глубь И зажжет в этой глуби Семицветные звезды. Ты долго смотри на них. Долго смотри. Они поднимут к себе, Как подружку-звезду, Твою вольную душу. Они принесут тебе Желанный сон о возлюбленной. И споют звездным хором: Радуйся! Жизнь для тебя.

1909

Зеленые деды

Все шамкают, шепчутся Дремучие старые совины[314]. Густо сомкнулись. Высокие зеленые стрелы В небо направлены. Точно стариковские брови, Седые ветви нависли И беззубо шепчутся. По-стариковски глухо Поскрипывают, кашляют. И всё ворчат, ворчат На маленьких внучат. А те, еще совсем подростки, Наивно тоже качаются, Легкодумно болтая Тоненькими веточками, Да весело заигрывают С солнечными ленточками, Что ласково струятся Сквозь просветы. Ах, какое им дело До того, что строгие деды По привычке шепчутся, Да всё — беззубые — ворчат. Какое шалунам дело! Им бы только с ветерком Поиграть, покачаться, Только б с солнечными Ласковыми ленточками Понежиться, посмеяться. А деды зелеными головами Только покачивают, Седыми глазами Смотрят на шалунов-внучат. И всё ворчат. Ворчат.

1909

Руский звенидень

Звени, Солнце! Копья светлые мечи, лей на Землю жизнедатные лучи. Звени, знойный, краснощекий, ясный-ясный день! Звенидень! Звенидень! Пойте, птицы! Пойте, люди! Пой, Земля! Побегу я на веселые поля. Звени, знойный, черноземный, полный-полный день. Звенидень! Звенидень! Сердце радуйся и пояс развяжись! Эй, душа моя, пошире распахнись! Звени, знойный, кумачовый, яркий-яркий день. Звенидень! Звенидень! Звени, Солнце! Жизнь у каждого одна, лучезарная, бегучая волна. Звени, знойный, разудалый, русский алый день. Звенидень! Звенидень!