Паром - Искандер Фазиль Абдулович - Страница 13

13

Упряжка

Что за выдумка, однако? Среди зимних сосен рыжих Впереди бежит собака. Сзади — девушка на лыжах. Легкой палкою махая. Поводок в руке — внатяжку. Мчится девушка лихая, Рвется храбрая упряжка. В снежном вихре, в клубах дыма Налетели, пролетели. Полыхнул румянец мимо. Мимо лыжи прошумели. Здравствуй, творческая тяга. Жизни древняя приманка. Ты, лохматая собака. Ты, лохматая беглянка. Только пар качнулся зыбко Над лыжней, едва протертой. Мне запомнилась улыбка На большой собачьей морде. Затихает в дальней чаще Серебристое виденье. Ну, а что такое счастье — Чудо, молодость, везенье? Может, зимняя дорога. Да веселая отвага. Да фантазии немного. Да хорошая собака.

Детство

Какая это благодать! Я вспоминаю: ночью летней Так сладко было засыпать Под говор в комнате соседей. Там люди с нашего двора, У каждого свой странный гонор. Мир, непонятный мне с утра, Сливается в понятный говор. Днем распадется этот круг На окрики и дребезжанье. Но сладок ночью слитный звук, Его струенье и журчанье. То звякнут ложкой о стекло, То хрустнут скорлупой ореха… И вновь обдаст меня тепло Уюта, слаженности, смеха. И от затылка до подошв. Сквозь страхи детского закута. Меня пронизывает дрожь. Разумной слаженности чудо. Я помню: надо не болеть И отмечать свой рост украдкой, И то, что долго мне взрослеть, И то, что долго, — тоже сладко. Я постигаю с детских лет Доверчивости обаянье. Неведенья огромный свет, Раскованность непониманья. Да и теперь внезапно, вдруг Я вздрогну от улыбки милой. Но где защитный этот круг Превосходящей взрослой силы? Бесплодный, беспощадный свет И перечень ошибок поздних… Вот почему на свете нет Детей, растеряннее взрослых.

Змеи

Дымился клей в консервной банке. С утра, как братья Райт, в чаду Смолистые строгаем дранки. Рисуем красную звезду. И вот, потрескивая сухо, Сперва влачится тяжело. Но, ветер подобрав под брюхо, Взмывает весело и зло. Он рвется, рвется все свирепей! Потом мелькает вдалеке, Как рыба, пойманная в небе. Зигзагами на поводке, До самой, самой верхней сини, Последний размотав моток… Под ним ленивые разини. Под ним приморский городок. А он с размаху бьет по снасти. Дрожит пружинистая нить! И полноту такого счастья Не может небо повторить. Звезда горящая, флажочек, Я помню тайную мечту: Когда-нибудь веселый летчик Подхватит змея на лету. Но летчики летели мимо. Срывались змеи со шнуров… Назад! Назад! Неудержимо! А где-то Чкалов и Серов… Змей улетал из захолустья. Как чудо, отданное всем. Глядели с гордостью и грустью И понимали — насовсем.

Ночные курильщики

Мужчины курят по ночам, Когда бессонницу почуют. Не надо доверять врачам, Они совсем не то врачуют. Ночных раздумий трибунал. Глухие ножевые стычки… Когда бессилен люминал. Рукой нашаривают спички. Огонь проламывает ночь. Он озарил глаза и скулы. Он хочет чем-нибудь помочь. Пещерный, маленький, сутулый. По затемненным городам Идет незримая работа, Мужчины курят по ночам. Они обдумывают что-то. Вот низко прошуршит авто. Вот захлебнется чей-то кашель… Но все не так и все не то, И слышно, как скребется шашель. Трещит, разматываясь, нить: Удачи, неудачи, числа… Как жизни смысл соединить С безумьем будничного смысла? Спит город, улица и дом. Но рядом прожитое плещет. Как птица над пустым гнездом. Над ним душа его трепещет. Он думает: «Мы днем не те, Днем между нами кто-то третий. Но по ночам, но в темноте Тебя я вижу, как при свете». Две тени озарит рассвет. Они сольются на мгновенье. Она в него войдет, как свет, Или уйдет, как сновиденье.