- Клюев Николай Алексеевич - Страница 127

Но ты поставил дружбы вежу

40 Вдали от вероломных мелей,

От мглистых призраков трясин.

Пусть тростники моих седин,

Как речку, юность окаймляют,

Плывя по розовому маю;

Причалит сердце к октябрю,

В кленовый яхонт и зарю,

И пеклеванным Гималаям

Отдаст любовь с мужицким раем,

С олбнецким озерным звоном,

50 С плакучим ивовым поклоном,

За клеверный румяный воз,

За черноземный плеск борозд

О берега России, сказки,

Без серой заячьей опаски,

Что василек забудет стог

За пылью будней и дорог!

5

По восемнадцатой весне

Черемуха шепнула мне,

Что любит волосатый пень,

И взмыла облачком сорочку...

Я побранил шальную дочку:

Истерт, как упряжью олень

У ледяного самоеда,

Твой дед, до брачного обеда!

Мое дитя, в дупле рысенок,

Ю Я — лысый пень, а ты — ребенок,

Пушок янтарный над губой,

Сорокалетнею судьбой

Я надломлю тебя по корень,

И лягут сумерки во взоре,

Где журавлей осенних стая!..

Забудь, совенок, деда в мае!

Его любить у очага,

Когда метелица-карга

Над чумом квохчет злобной птицей,

20 И домовой едва ль решится!

По восемнадцатой весне

Ты постучался в дверь ко мне,

Свежей черемухи росистой,

И понял я, что в пятьдесят

Поэту друг не листопад,

А снегиренок с хвойным свистом!

Что кедр смолистей во сто лет,

У лося серебристей след

На старом тундровом снегу,

30 Душистей ландышу в логу

Прильнуть к морщинистому пню

И лепетать: «Люблю, люблю!»

По восемнадцатой весне

Взыграла рыбка в глубине

И вышла замуж за сома,

Не за речные терема,

А за певучие усы,

Что упреждают от лесы

И от излук, где вентеря...

40 Не сом ли полюбил тебя,

Моя купава, моей ершонок?

Иль это сон на старом плёсе,

Как юность грезится под осень

Челну, дырявому от гонок?!.

Иль это сон на ржавом дне,

И нет черемухи в окне,

Янтарного пушка над губкой?

И лишь на посохе зарубкой

Отметить приведется деду,

50 Что гнал он лося не по следу,

Что золоченое копытце

В чужие заводи глядится

Купальской смуглою луной

С подругой — тучкой голубой?!

6

Ты бормотал, что любишь деда

За умный лоб, за мудрость глаз!..

Вечерний палевый атлас

Окутал мир, где смерть и беды.

В окошке яблоня цвела,

И верность руку обожгла

Пожатием, как звенья цепи —

Пусть Парка не из воска лепит

В грядущем милые черты,

10 Зрачки, где синие цветы,

Медузы, кораблей обломки!

Ты жизнь мою бери и комкай,

Гадай по ней, как по ромашке,

До окровавленной рубашки

И до сухих прогорклых губ!..

Отныне дедовский тулуп

Пчелиной жадности, как улей!..

В апреле — мак, снопы — в июле,

Но короб яблок — в сентябре! —

20 Тебе, как маленькой сестре,

Что ласточек вплела в косичку,

Я отдаю любви страничку! —

Она истории осколок,

С библиотечных строгих полок

Поведает иным до боли,

Что был утес, и цветик — Толя!

Но где они? Не все ль равно!

Пусть яблоня глядит в окно,

И дружба пальцы обжигает,

Мы повстречаемся в Китае

В тысячелетнюю весну,

Сердец измерить глубину

Цветистой сказкой о России,

Где жили нежити и вии,

И зимний дед, рубя валежник,

Влюбился пчелкою в подснежник!

7

Под пятьдесят пьянее розы,

Дремотней лен, синей фиалки,

Пряней, землистей резеда...

Как будто взрыто для посева

Моим племянником веселым

Дернб у старого пруда.

Как будто в домик под бузиной

Приехала на хлябких дрожках

С погоста мама. Солнце спит

Теленком рыжим на дорожке,

И веет гроздью терпко-винной

От бухлых слизистых ракит.

Всё чудится раскат копыт

По кремлю непробудных плит

От вавилонских городов...

Шмелиной цитрой меж цветов

Теленькают воспоминанья.

Преодолел земную грань я,

Сломал у времени замок,

Похожий на засов церковный,

И новобрачною поповной

Вхожу в заветный теремок,

Где суженый, как пастушок,

Запрячет душу в кузовок,

Чтоб пахли звезды резедой,

Стихи же — полою водой,

Плотами, буйным икромётом,

Гаданьем девичьим по сотам —

Чёт, нёчет, лапушка иль данник?