Избранные стихи (СИ) - Тарковский Арсений Александрович - Страница 9

9

1958

поэты

     Мы звезды меняем на птичьи кларнеты      И флейты, пока еще живы поэты,      И флейты — . на синие щетки цветов,      Трещотки стрекоз и кнуты пастухов.      Как странно подумать, что мы променяли      На рифмы, в которых так много печали,      На голос, в котором и присвист и жесть,      Свою корневую, подземную честь.      А вы нас любили, а вы нас хвалили,      Так что ж вы лежите могила к могиле      И молча плывете, в ладьях накренясь,      Косарь и псалтырщик, и плотничий князь?

1958

x x x

     Пускай меня простит Винсент Ван-Гог      За то, что я помочь ему не мог,      За то, что я травы ему под ноги      Не постелил на выжженной дороге,      За то, что я не развязал шнурков      Его крестьянских пыльных башмаков,      За то, что в зной не дал ему напиться,      Не помешал в больнице застрелиться.      Стою себе, а надо мной навис      Закрученный, как пламя, кипарис.      Лимонный крон и темно-голубое, —      Без них не стал бы я самим собою;      Унизил бы я собственную речь,      Когда б чужую ношу сбросил с плеч.      А эта грубость ангела, с какою      Он свой мазок роднит с моей строкою,      Ведет и вас через его зрачок      Туда, где дышит звездами Ван-Гог.

1958

ТИТАНИЯ

     Прямых стволов благословение      И млечный пар над головой,      И я ложусь в листву осеннюю,      Дышу подспудицей грибной.      Мне грешная моя, невинная      Земля моя передает      Свое терпенье муравьиное      И душу крепкую, как йод.      Кончаются мои скитания.      Я в лабиринт корней войду      И твой престол найду, Титания,      В твоей державе пропаду.      Что мне в моем погибшем имени?      Твой ржавый лист — моя броня.      Кляни меня, но не гони меня,      Убей, но не гони меня.

1958

ТЕМНЕЕТ

      Какое счастье у меня украли!      Когда бы ты пришла в тот страшный год,      В орлянку бы тебя не проиграли,      Души бы не пустили в оборот.      Мне девочка с венгерскою шарманкой      Поет с надсадной хрипотой о том,      Как вывернуло время вверх изнанкой      Твою судьбу под проливным дождем,      И старческой рукою моет стекла      Сентябрьский ветер, и уходит прочь,      И челка у шарманщицы намокла,      И вот уже у нас в предместье — ночь.

1958

Т. О.-Т

     Вечерний, сизокрылый,      Благословенный свет!      Я словно из могилы      Смотрю тебе вослед,      Благодарю за каждый      Глоток воды живой,      В часы последней жажды      Подаренный тобой.      За каждое движенье      Твоих прохладных рук,      За то, что утешенья      Не нахожу вокруг.      За то, что ты надежды      Уводишь, уходя,      И ткань твоей одежды      Из ветра и дождя.

1958

ОЛИВЫ

Марине Т.

     Дорога ведет под обрыв,      Где стала трава на колени      И призраки диких олив,      На камни рога положив,      Застыли, как стадо оленей.      Мне странно, что я еще жив      Средь стольких могил и видений.      Я сторож вечерних часов      И серой листвы надо мною.      Осеннее небо мой кров.      Не помню я собственных снов      И слез твоих поздних не стою.      Давно у меня за спиною      Задвинут железный засов.      А где-то судьба моя прячет      Ключи у степного костра,      И спутник ее до утра      В багровой рубахе маячит.      Ключи она прячет и плачет      О том, что ей песня сестра      И в путь собираться пора.      Седые оливы, рога мне      Кладите на плечи теперь,      Кладите рога, как на камни:      Святой колыбелью была мне      Земля похорон и потерь.